«Тебе, пончик, и твоему сыночку, толстеть дальше некуда, поэтому не волнуйся».
Великан передал сосиски Гарри, который так проголодался, что ему казалось, он не ел ничего вкуснее, и он никак не мог отвести глаз от великана. Наконец, так как никто, видимо, не собирался ничего объяснять, Гарри сказал:
«Извините, но я еще не знаю кто же вы все-таки такой». Великан сделал глоток чаю и утер рот тыльной стороной ладони.
«Зови меня Хагрид, – сказал он. – Как все. И как я сказал, я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты в курсе про Хогвартс, конечно».
«Гм – нет», – сказал Гарри. Хагрид был шокирован.
«Извините», – быстро сказал Гарри.
«Извинить? – пролаял Хагрид, поворачиваясь к Десли, отступившим обратно в
тень. – Это они должны извиняться! Я знал, что ты не получил письма, но чтобы ты не был в курсе про Хогвартс! Ты никогда не интересовался, где твои предки всему научились?»
«Научились чему?» – спросил Гарри.
«ЧЕМУ? – прогремел Хагрид. – Погоди минутку!»
Он поднялся на ноги. Казалось, он в гневе заполнил всю хижину. Десли жались к стене.
«Вы хотите сказать, – прорычал он Десли, – что этот мальчик – этот мальчик! – ничего не знает – ни о чем?»
Гарри подумал, что Хагрид зашел слишком далеко. Он ведь учился в школе, и его оценки были очень даже ничего.
«Я кое-что знаю, – сказал он. – Математику, например, или там еще что». Но Хагрид просто махнул рукой и произнес:
«Про наш мир, я хочу сказать. Твой мир. Мой мир. Мир твоих родителей».
«Какой мир?» Казалось, Хагрид сейчас взорвется.
«ДЕСЛИ!» – взревел он. Очень бледный дядя Вернон прошептал что-то вроде
«Мимблвимбл». Хагрид дико взглянул на Гарри.
«Но ты должен знать про отца и мать, – сказал он. – Я хочу сказать, что они знамениты. И ты знаменит».
«Что? Мои мама и папа не были знамениты, разве нет?»
«Ты не знаешь… Ты не знаешь…» – Хагрид запустил пятерню в свою шевелюру, устремив на Гарри дикий взгляд.
«Ты не знаешь, кто ты такой?» – спросил он наконец. Внезапно дядя Вернон подал голос.
«Немедля прекратите! Я запрещаю вам рассказывать мальчику что бы то ни было!» Даже более храбрый человек, чем дядя Вернон дрогнул бы от того взгляда Хагрида; когда великан заговорил, в каждом слоге звучала ярость:
«Вы никогда не говорили ему? Никогда не говорили, что было в письме, которое ему оставил Дамблдор? Я был там! Я видел, как он его оставил, Десли! И вы не сказали ему ничего за все эти годы?»
«Не сказали чего?» – спросил Гарри нетерпеливо.
«СТОЙТЕ! Я ВАМ ЗАПРЕЩАЮ!» – пролаял дядя Вернон в панике. Тетя Петуния задохнулась от ужаса.
«А – идите вы оба к черту, – сказал Хагрид. – Гарри – ты волшебник». В хижине наступила тишина. Только шумело море, и свистел ветер.
«Я – кто?» – выдохнул Гарри.
«Волшебник, конечно, – сказал Хагрид, усаживаясь на диван, который заскрипел и просел еще ниже. – И будешь очень хорошим волшебником, когда подучишься. С такими родителями, как у тебя, кем ты еще можешь быть? И я думаю, сейчас как раз пора прочитать твое письмо». Гарри вытянул руку и взял наконец желтоватый конверт с изумрудно зеленой надписью:
Мистеру Г. Поттеру, Пол, Хижина-на-Скале, Море. Он вытащил лист и прочитал:
ШКОЛА ВОЛШЕБСТВА И КОЛДОВСТВА ХОГВАРТС Директор: АЛБУС ДАМБЛДОР
(Орден Мерлина, Великий Волш. Первого Класса, Главн. Колдун, Верховн. Чародей Международной Конфед. Магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады сообщить Вам, что Вы приняты в школу волшебства и колдовства Хогвартс. Пожалуйста, прочтите прилагаемый список необходимых учебников и оборудования. Семестр начинается первого сентября. Ждем от вас совы не позднее тридцать первого июля.
В голове Гарри роились вопросы, и он не знал, какой задать первым. Через несколько минут он произнес, запинаясь:
«Что значит, они ждут сову?»
«Старый дурак, чуть не забыл», – сказал Хагрид, хлопая ладонью по лбу с силой, которая могла бы свалить лошадь, и вытащил из какого-то кармана сову – настоящую, живую, немного взъерошенную сову – длинное перо и свиток пергамента.
Высунув кончик языка, он нацарапал записку, которую Гарри прочитал вверх ногами:
Дорогой профессор Дамблдор, Передал Гарри письмо. Отвезу его завтра все купить. Ужасная погода. Надеюсь, у Вас все о’кей.
Хагрид свернул записку, отдал ее сове, которая зажала ее в клюве, подошел к двери и выбросил сову в шторм. Потом он вернулся и снова сел, как будто это было такое же обычное дело, как поговорить по телефону. Гарри понял, что стоит с открытым ртом, и быстро закрыл его.
«На чем я остановился?» – сказал Хагрид, но в этот момент, дядя Вернон, все еще бледный, но очень злой, подошел к камину.
«Он не поедет», – произнес он. Хагрид хрюкнул.
«Я бы хотел посмотреть, как маггл вроде тебя, его остановит», – сказал он.
«Кто?» – спросил Гарри с интересом.
«Маггл, – сказал Хагрид. – Так мы зовём не магический народ, вроде него. И тебе жутко не повезло, что ты вырос в семье самого большого маггла из всех, которых я когда-либо видел».
«Мы поклялись, когда взяли его, что положим конец этой чепухе, – сказал дядя Вернон. – Мы поклялись, что выбьем из него эту дурь! Волшебник!»
«Вы знали? – сказал Гарри. – Знали, что я волшебник?»
«Знали! – внезапно взорвалась тетя Петуния. – Знали! Конечно, мы знали! Как ты мог не быть, когда моя дорогая сестрица была тем, чем была? Она получила такое же письмо и исчезла в эту – эту школу – и приезжала домой каждые каникулы с полными карманами лягушачьей икры, и превращала чашки в крыс! Только я понимала, что она – выродок! А мои отец и мать, о нет, Лили то, Лили сё… Они гордились, что у них в семье ведьма!» Она остановилась набрать воздуха и продолжила. Казалось, она готовила эту речь всю жизнь.
«Потом она встретила этого Поттера в школе, они поженились, и появился ты, и конечно, я знала, что ты будешь таким же, таким же странным, таким же – ненормальным – и потом она взлетела на воздух и предоставила нам разбираться с тобой!» Гарри побледнел. Когда он снова смог говорить, он произнес:
«Взлетели на воздух? Но вы всегда говорили мне, что они погибли в автокатастрофе!»
«В АВТОКАТАСТРОФЕ! – взревел Хагрид, подпрыгнув так яростно, что Десли торопливо отступили обратно в угол. – Как могли Лили и Джеймс Поттеры погибнуть в автокатастрофе? Это невероятно! Скандал! Гарри Поттер не знает своего прошлого, когда каждый ребенок в мире знает его имя!»
«Но почему? Что же случилось?» – спросил Гарри настойчиво. Ярость на его лице сменилась на озабоченность.
«Я никогда не ожидал такого, – сказал он обеспокоено. – Я не думал, когда Дамблдор обещал трудности, как мало ты знаешь. Эх, Гарри, я не знаю, тот ли я человек, чтобы объяснить тебе – но кто-то должен – не можешь же ты поехать в Хогвартс, не зная». Он бросил нехороший взгляд на Десли.
«Ну так вот, было б лучше, если б ты знал столько, сколько я могу тебе сказать… да я не так уж много и знаю, так, частично, потому что это большая тайна…» Он сел, несколько минут смотрел на огонь и наконец сказал:
«Я думаю, все начинается с человека, которого звали – просто невероятно, что ты не знаешь его имени,
