Гарри Поттер и философский камень

никогда… ты, должно быть, станешь самым молодым игроком в сборной колледжа за…

— …последние сто лет, — договорил за него Гарри, вгрызаясь в пирог. Он был страшно голоден после всех утренних переживаний. — Прут мне уже говорил.

Рон был просто ошарашен; он сидел, поражённо уставясь на Гарри.

— Я начну тренироваться на следующей неделе, — сообщил Гарри. — Только не рассказывай никому, — Прут хочет держать это в тайне.

В Большой Зал вошли Фред и Джордж Уизли; заметив Гарри, они поспешили к нему.

— А ты парень не промах, — вполголоса проговорил Джордж. — Прут всё нам рассказал. Мы тоже в команде — загонщики.

— Говорю вам, в этот раз мы точно выиграем Квиддичный Кубок, — заявил Фред. — Мы не побеждали с тех пор, как Чарли окончил школу, но в этом году команда будет отличная. Ты, должно быть, очень хорош, Гарри, Прут чуть ли не подпрыгивал, когда рассказывал о тебе.

— Ну ладно, нам пора идти, — Ли Джордан уверяет, что нашёл очередной потайной выход из школы.

— Уверен, это тот самый, что мы обнаружили в первую же свою неделю в школе — за статуей Григория Льстивого. Увидимся.

Едва Фред и Джордж исчезли из виду, как рядом появилась куда менее приятная компания: Малфой, Крэбб и Гойл.

— Прощальный обед, Поттер? Когда уезжаешь обратно к магглам?

— Я смотрю, на земле, со своими крошками-дружками, ты куда храбрее, — холодно заметил Гарри. Конечно, Крэбба и Гойла даже с большой натяжкой нельзя было назвать крошками, но за Главным Столом было полно преподавателей, и всё, что им оставалось — угрожающе хрустеть костяшками пальцев, сдвинув брови.

— Я в любой момент могу с тобой разобраться, один на один, — предложил Малфой. — Сегодня, если желаешь. Колдовская дуэль. Только палочки — без рукопашного. В чём дело? Никогда не слышал о колдовских дуэлях, а?

— Да слышал он, слышал, — вмешался Рон, обернувшись к Малфою. — Я — его секундант, а твой?

Малфой окинул Крэбба и Гойла придирчивым взглядом.

— Крэбб, — решил он. — В полночь, устраивает? Встретимся в Трофейном Зале, — там никогда не заперто.

Малфой удалился; Гарри и Рон переглянулись.

— Что за «колдовская дуэль»? — живо поинтересовался Гарри. — И в каком смысле — ты будешь моим секундантом?

— Ну, секундант нужен для того, чтобы занять твоё место, если ты погибнешь, — непринуждённо сообщил Рон, наконец принявшись за остывший пирог. Заметив, какое выражение появилось на лице Гарри, он быстро прибавил:

— Но это бывает только на настоящих дуэлях, ну, между опытными колдунами. Максимум, что вы с Малфоем сможете — это осыпать друг друга искрами. Вы ещё не умеете толком сражаться. По-моему, он просто надеялся, что ты откажешься.

— А если я взмахну палочкой, и ничего не произойдёт?

— Брось её в сторону и врежь ему в нос, — не растерялся Рон.

— Прошу прощения.

Они подняли головы. Это была Гермиона Грейнджер.

— Можно здесь поесть спокойно? — раздражённо осведомился Рон, но та не обратила на него внимания.

— Я случайно услышала ваш с Малфоем разговор…

— Как же, случайно… — пробормотал Рон.

— …и ты не имеешь права бродить по школе ночью; подумай, сколько баллов снимут с Гриффиндора, если вас поймают, — а вас обязательно поймают. Это совершенно эгоистично с твоей стороны.

— И это совершенно не твоё дело, — парировал Гарри.

— До свидания, — прибавил Рон.

* * *

Всё-таки это нельзя назвать идеальным завершением дня, думал Гарри несколькими часами позже, лёжа в постели и прислушиваясь — спят ли Дин с Шеймасом (Невилл пока что не вернулся из больничного крыла). Рон весь вечер неустанно засыпал его ценными советами вроде: «Если он попытается наслать на тебя заклятие, лучше увернись, а то я забыл, как их блокировать». Очень велик был риск нарваться на Филча или Миссис Норрис, и Гарри чувствовал, что испытывает судьбу, нарушая второе школьное правило за день. С другой стороны, насмешливое лицо Малфоя будто маячило в темноте, не давая Гарри покоя, — это была отличная возможность сразиться с Малфоем лицом к лицу. Он не мог упустить её.

— Половина двенадцатого, — прошептал Рон, — пора идти.

Они накинули халаты, захватили палочки, на цыпочках прокрались через спальню и по спиральной лестнице спустились в общую гостиную Гриффиндора. В тусклом свете тлеющих в камине поленьев кресла казались сгорбленными чёрными тенями. Оставалось всего несколько шагов до портрета, как из ближайшего кресла донёсся голос:

— Не могу поверить, что ты все-таки собираешься сделать это, Гарри.

Зажглась лампа. В кресле восседала Гермиона Грейнджер, в розовом халате и дурном настроении.

— Ты! — яростно прошипел Рон. — Иди, наконец, спать!

— Я уже собиралась рассказать обо всём твоему брату Перси, — парировала Гермиона, — он префект и мигом бы вам объяснил, что к чему.

Гарри с трудом верилось, что на свете существуют такие назойливые люди.

— Пошли, — сказал он Рону, отодвинув в сторону портрет Полной Леди и выбираясь наружу через отверстие в стене.

Но Гермиона не собиралась сдаваться без боя. Она последовала за Роном и зашипела на них обозлённой гусыней:

— Вам нет дела до колледжа, вы думаете только о себе, а я не хочу, чтобы Слизерину достался Школьный Кубок; вы потеряете все баллы, которые мне начислила профессор Макгонаголл за знание Переводных чар.

— Сгинь.

— Хорошо, но я вас предупредила; и вы вспомните мои слова завтра, когда будете ехать домой; вы просто…

Но им так и не довелось узнать, что они «просто». Гермиона обернулась к портрету Полной Леди, чтобы влезть обратно, но перед ней висел пустой холст: Полная Леди решила наведаться к кому-то в гости, и гостиная оказалась заперта.

— И что мне теперь делать? — визгливо поинтересовалась Гермиона.

— Твои проблемы, — отрезал Рон. — Идём, Гарри, мы опаздываем.

Они не успели дойти и до конца коридора, как Гермиона нагнала их.

— Я иду с вами, — заявила она.

— Ещё чего!

— Думаете, я буду стоять там и дожидаться, когда меня схватит Филч? А если он поймает всех нас, я скажу ему правду: что я пыталась остановить вас, а вы это подтвердите.

— Нет, ну это ж надо! — громко возмутился Рон.

— Уймитесь, вы оба! — одёрнул их Гарри. — Я что-то слышу.