«Я хочу, чтобы ты понял, Корнелий, я полностью доверяю Хагриду», – сказал Дамблдор, бросая на Фаджа хмурый взгляд.
«Видишь ли, Албус, – смутился Фадж, – прошлое Хагрида против него. Министерство должно что-то сделать – этого требует Совет Попечителей».
«И всё равно, Корнелий, я говорю тебе, что арест Хагрида не спасёт положения», – сказал Дамблдор. Его голубые глаза пылали.
«Но войди в мое положение, – пробормотал Фадж, вертя в руках котелок. – На меня оказывают сильнейшее давление. И надо делать вид, что я что-то предпринимаю. Если выяснится, что это не Хагрид, он вернётся и всё. Но я вынужден его забрать. Не выполняя свой долг, я…»
«Забрать меня? – спросил Хагрид, которого трясло. – Куда забрать?»
«На короткий срок, уверяю, – сказал Фадж, избегая встречаться с Хагридом взглядом. – Не в наказание, а в качестве предосторожности. Если кого-то ещё поймают, вас выпустят со всеми извинениями…»
«Не в Азкабан?» – прохрипел Хагрид. Прежде чем Фадж успел ответить, в дверь снова громко постучали. Дамблдор открыл её. Теперь настал черёд Гарри получить локтем под ребро: он тоже чуть не вскрикнул. Мистер Люций Малфой, облачённый в длинный дорожный плащ, довольно улыбаясь, вплыл в хижину Хагрида. Клык зарычал.
«Уже здесь, Фадж, – одобрительно произнёс Малфой. – Молодец, молодец…»
«Что вы тут делаете? – яростно спросил Хагрид. – Выметайтесь из моего дома!»
«Мой дорогой, поверьте, мне не доставляет никакого удовольствия находиться в вашем – гм – вы зовёте это домом? – произнёс Люций Малфой, усмехаясь и оглядывая маленькую комнату. – Я просто зашёл в школу и мне сообщили, что директор здесь».
«Что вы хотите от меня, Люций?» – спросил Дамблдор. Он говорил вежливо, но в глубине его глаз горел странный огонек.
«Это ужасно, Дамблдор, – неторопливо проговорил мистер Малфой, вынимая длинный пергаментный свиток, – но попечители решили, что настало ваше время уйти. Вот приказ о временном прекращении действия ваших полномочий – под ним вы найдёте все двенадцать подписей. Мы склоняемся к мнению, что вы теряете контроль над ситуацией. Сколько нападений уже совершено к данному моменту? И ещё два за этот день, не так ли? В таком случае, в Хогвартсе скоро не останется магглорождённых, и все мы знаем, какой огромной потерей это будет для школы».
«Ах, ну да, теперь я понимаю, Люций, – встревоженно сказал Фадж. – Дамблдор отстранён… нет, нет… этого ни в коем случае…»
«Назначение – и отстранение – директора – дело попечителей, Фадж, – мягко пояснил мистер Малфой. – А так как Дамблдору не удалось прекратить нападения…»
«Но подумай, Люций, если уж Дамблдор не смог прекратить их, – пробормотал Фадж, яростно потея. – То есть, я хочу сказать, кто же тогда сможет?»
«Над этим стоит подумать, – сказал мистер Малфой, отвратительно улыбаясь. – Но так как мы все проголосовали…» Хагрид вскочил на ноги, и его чёрная лохматая голова коснулась потолка.
«А скольких ты уговорил угрозами и шантажом, а, Малфой?» – взревел он.
«Ах, Хагрид, твой нрав когда-нибудь доведёт тебя до неприятностей, – заметил мистер Малфой. – Я бы не советовал так орать на охранников в Азкабане. Им это не понравится».
«Вы не можете снять Дамблдора! – рявкнул Хагрид так, что волкодав Клык съёжился в корзинке и заскулил. – Заберите его, и у магглорождённых не останется и шанса! И в следующий раз кто-то умрёт!»
«Успокойся, Хагрид, – резко произнёс Дамблдор. Он посмотрел на Люция Малфоя. – Если попечители хотят, чтобы я отошёл от дел, я, безусловно, подчинюсь их решению».
«Но…» – заикнулся Фадж.
«Нет!» – прорычал Хагрид. Дамблдор устремил взгляд своих ярких голубых глаз прямо в холодные серые глаза мистера Малфоя.
«Однако, – сказал Дамблдор, говоря медленно и с расстановкой, чтобы никто из них не пропустил ни слова, – знайте, что на самом деле я покину Хогвартс только тогда, когда здесь не останется ни одного верного мне человека. Знайте, что помощь всегда будет дарована тем, кто о ней попросит». Секунду Гарри был почти уверен, что глаза Дамблдора блеснули в направлении угла, где прятались они с Роном.
«Какие нежности, – раскланиваясь, сказал Малфой. – Всем нам будет не хватать – гм – твоего глубоко неординарного подхода к проблемам, Албус, но я надеюсь, что твой преемник сможет предотвратить эти – гм – убийства». Он подплыл к двери, распахнул её и пропустил вперед Дамблдора. Фадж, вертя в руках свой котелок, ожидал, что Хагрид выйдет, но Хагрид глубоко вздохнул и сказал, тщательно подбирая слова:
«Если кто-нибудь захочет кое-что выяснить, всё, что ему нужно – это проследить за пауками. Это выведет его на верный след! Я всегда это говорил». Фадж посмотрел на него с удивлением.
«Ладно, иду, – сказал Хагрид, натягивая свою доху. Но когда он уже выходил за Фаджем в дверь, то вновь остановился и громко произнёс. – И кому-то в моё отсутствие придётся кормить Клыка». Дверь захлопнулась и Рон стянул плащ-невидимку.
«Быть беде, – сказал он хрипло. – Дамблдора нет. С тем же успехом они могут закрывать школу уже сегодня. Когда его не станет, нападения будут ежедневно». Клык начал скулить и скрестись в закрытую дверь.
Глава пятнадцатая. Арагог
К окрестностям замка подкрадывалось лето, небо и озеро стали синими, как барвинки, и в теплицах распустились цветы величиной с капусту. Но теперь, когда из окон замка нельзя было увидеть Хагрида, совершающего обход, и Клыка, следующего за ним по пятам, эта картина не радовала Гарри, как, впрочем, и внутренняя атмосфера в замке, где всё летело кувырком. Гарри и Рон попытались навестить Эрмиону, но крыло замка, в котором размещался госпиталь, было закрыто для посетителей.
«Мы больше не станем рисковать – строго сказала им мадам Помфрей, приоткрыв дверь. – Нет уж, извините, нападавший, скорее всего, может вернуться, чтобы довершить начатое…» С отъездом Дамблдора страх охватил всех сильнее прежнего, так что, казалось, даже солнце за стенами замка застыло в окнах. В школе едва ли нашлось бы не хмурое лицо, и всякий смех, разносившийся по коридору, звучал резко, неестественно и быстро стихал. Гарри часто повторял про себя последние слова Дамблдора:
«На самом деле я покину Хогвартс только тогда, когда здесь не останется ни одного верного мне человека. Помощь всегда будет дарована тем, кто о ней попросит». Но какой с них толк? У кого просить помощи, когда все были напуганы и сбиты с толку так же, как и они? Подсказку Хагрида о пауках понять было гораздо проще, но беда была в том, что, похоже, в замке не осталось ни одного паука, за которым бы можно было проследить. Гарри искал повсюду, Рон помогал ему (но довольно неохотно). Конечно, им мешал запрет отлучаться от своих, и они были обязаны передвигаться вокруг замка в группе с другими гриффиндорцами. Большинство их товарищей, похоже, устраивало, что из класса в класс их провожают преподаватели, но Гарри это сильно донимало. Однако кое-кто был очень рад атмосфере ужаса и подозрения. Драко Малфой расхаживал по школе так гордо, словно вдруг оказался главным префектом. Гарри не мог понять причину его радости, пока на уроке алхимии, через две недели после отъезда Дамблдора и Хагрида, сидя позади Малфоя, Гарри случайно не подслушал его разговор с Краббом и Гойлом.
«Я всегда думал, что папе под силу избавить нас от Дамблдора, – сказал он, даже не пытаясь понизить голос. – Я говорил вам, он думает, что Дамблдор – самый ужасный директор из всех, когда-либо работавших в школе. Может быть, теперь у нас появится нормальный директор. Тот, кто решит не закрывать Потайную Комнату. Мак-Гонагалл долго не продержится, она всего лишь заместитель…» Снэйп пронёсся мимо Гарри, ничего не сказав о пустующем месте и котелке Эрмионы.
«Сэр, – громко произнёс Малфой, – сэр, почему вы не подаёте заявку на место директора?»
«Уже бегу, Малфой, – ответил Снэйп, но скрыть усмешку ему не удалось. – Профессор Дамблдор отстранён попечителями временно. Я полагаю, он к нам скоро вернётся».
«Да, что верно, то верно, – сказал, ухмыляясь, Малфой. – Полагаю, отец проголосовал бы за вас, сэр, если бы вы пожелали подать заявку на это место. Я сказал бы отцу, что вы здесь лучший учитель, сэр…» Снэйп усмехнулся, не переставая кружить по подземелью, и, к счастью, не замечая Шэймуса Финнигана,
