участок, там чище всего. Никаких… соблазнов.
– А я хотел на СС-двадцать один попросить, говорят, там сырье номер три…
– Поначалу это удобно, а потом – устаешь…
– Эх!.. – Офицер с досадой махнул рукой в сторону чужого роя. – О чем мечтаем?! Ладно бы рядовым, теперь-то вообще этим уродам все достанется!
– А корабли у них какие-то… не очень… – заметил Иванов, пытаясь отогнать грустные мысли. – Потрепанные, словно миллион светолет без техосмотра налетали.
– Это да, – ухмыльнулся Ломов. – Только много их, гадов.
– Господин контр-адмирал!.. – На мостик ворвался запыхавшийся матрос-посыльный. Скан-рубка находилась на юте корабля, и бежать ему пришлось почти два километра. В руке курьер судорожно сжимал слегка помятый листок. Судя по тому, что связисты не отправили депешу по внутренней линии, а снарядили посыльного, сообщение было особо важным.
– Что там? – Командующий эскадрой подбородком указал на Ломова, и матрос торжественно вручил бумагу ему.
– Штаб ОВКС меняет вводную. Нам приказано занять оборону вокруг планеты и удерживать ее до подхода главных сил.
– Вокруг какой из них? – Иванов обвел взглядом плавающую над центром рубки голографическую модель системы.
– Вокруг Бугаевской, – сверившись с текстом приказа, уточнил каперанг. – СС-двадцать четыре.
– До подхода главных сил?
– Так точно.
– Всех или только Ударного флота?
– Написано «главных сил ОВКС»…
– Это другой разговор. – Контр-адмирал заметно повеселел. – А то – «заранее подготовленные позиции»… «отступить»… сроду у нас таких позиций не было! И слова «отступление» в лексиконе ДШБОР никогда не было! И не будет!
Гец Даун вылетел из апартаментов Президента как ошпаренный. Такой взбучки вальяжный и почти всемогущий бизнесмен не получал со времен сопливого детства, когда отец, потомок династии Рокфеллеров-Гудбайсов, порол будущего хозяина мировой экономики примитивным кожаным ремнем.
В левом кулаке Гец сжимал официальное приглашение, в правом – пропитанный холодным потом носовой платок. И то и другое уже можно было выбросить, но бизнесмен до сих пор пребывал в легкой прострации и просто комкал их, то засовывая в карманы, то извлекая вновь.
Даун получал приглашения на официальных бланках довольно часто. Примерно по сотне в день. Его зазывали куда только можно – от презентаций новейших достижений электроники и светских раутов до благотворительных концертов в приютах для хомячков-инвалидов. Однажды ему пришло даже приглашение в ад, от секты сатанистов седьмого дня. Но вот на официальное совещание Президентского совета, с участием главы НКВД, командования ОВКС и главного секретаря Комиссии по Порядку в Солнечной системе, Геца пригласили впервые.
С чем было связано такое необычное приглашение, корпрез догадался сразу, но только когда Страшный, потупив взгляд, подтвердил, что сбылись его худшие прогнозы и подразделение чужаков на СС оказалось не автономным отрядом разведчиков, а именно авангардом армии вторжения, Гец осознал, что снова беден как церковная крыса.
Даун повертел в пальцах архаичный картонный листок с голограммой государственного герба и тоскливо взглянул в окно. Заходящее солнце слепило, несмотря на тонировку толстых зеленоватых стекол, и в его лучах, как утренний туман, растворялись барханы золотых песков, бескрайние россыпи алмазов и мегабаррели лоснящейся нефти…
То, как бурно реагировал Президент на признания Страшного, Геца особо не впечатлило, но когда Гарант Конституции перешел к роли в заговоре самого Дауна, тот основательно струхнул. От обвинения в государственной измене бизнесмена спасло лишь то, что на СС, по словам маршала, не было ни одного сотрудника Корпорации. Даун высоко оценил самоотверженность Страшного и даже подумал, что следует перевести на его счет пару миллиардов кредитов в знак благодарности, но дальнейшие рассуждения Президента о беспорядочных связях предков Геца лично с главой государства и даже с представителями животного мира увели его от благородных порывов далеко в сторону. Гарант просто растоптал самолюбие Дауна на глазах ухмыляющихся чиновников, и теперь бизнесмену было не до хороших манер или широких жестов. Из ситуации следовало выпутываться с минимальными потерями. Обвинение в том, что Гец знал об опасности, но не доложил куда следует, было шито белыми нитками, но ведь оно было…
От невеселых раздумий Дауна отвлек сильный толчок в спину. Могущественный делец втянул голову в плечи и испуганно обернулся. Позади, заслоняя половину коридора, стоял багровый от нервного напряжения маршал.
– Ну?! – грозно промычал Страшный.
– Что? – Гец сглотнул.
– На чем полетишь?
– Куда?
– Туда…
– Зачем?
– За пушкой…
– А мне-то она к чему?
– К тому, что, если это вовсе не пушка, тебе лучше и не возвращаться. Даже пожизненным не отделаешься. Нанораспад без суда и следствия тебе светит. И мне…
– Это Президент сказал?
– Ага, он… Я ему наплел, что планеты усыпаны военным барахлом чужеродного происхождения и только поэтому ОВКС их до сих пор не рассекречивали… Чтобы, значит, никто посторонний супероружием не завладел. А ты о СС пронюхал якобы потому, что твоих ученых к делу привлекли, когда в нашем Исследовательском Отделе признались, что не понимают, как эти пушки активировать. Чуешь, Гец, чем дело пахнет? Последний шанс у нас с тобой остался…
– У вас, Семен Гаврилович, – Даун помотал головой, – исключительно у вас…
Он вдруг почувствовал, что его ноги оторвались от пола, а костюмчик затрещал по швам. Маршал одной рукой поднял Геца под самый потолок и легонько стукнул теменем о старинную люстру. Телохранителей и секретарей в Президентский дворец не впускали, и вступиться за Дауна оказалось некому.
– Ты отползти задумал, гъяди недожеванный? Так не выйдет ничего! Вместе полетим порох нюхать.
– Какой порох? – сдавленно пробормотал Даун. – Поставьте меня на место!
– Вот туда я тебя и ставлю. Ты думал, что самый умный и недосягаемый? Так ты ошибся, мясо. Еще какой досягаемый!
Он разжал пальцы, и Гец рухнул на линолеум ручной работы.
– Это не пушка, – прохныкал он, – просто труба или что-то похожее…
– Так я и знал! – Страшный сунул руки в карманы и зло сплюнул. – Только теперь поздно, цивил. Хочешь – не хочешь, а эта труба должна будет выстрелить, понял?
– Но я-то…
– А вот ты-то и давай указания своим ученым, пусть землю носом роют, пока мои ребята за них с пришельцами воюют, но найдут там что-нибудь стреляющее или еще чего военного назначения. Склады с какими-нибудь боеприпасами, технику законсервированную, хоть сабли инопланетные! Понял?! Не слышу!
– Понял… – Даун обреченно кивнул.
– Не слышу!
– Так точно! – громко ответил Гец.
– Другое дело… А сейчас марш на мой челнок! В связи с началом войны ты мобилизован в чине лейтенанта!
– Я не военнообязанный!
