что вы уведёте её от нас.
Гарри сразу понял, взглянув в лицо серого кентавра, державшего Гермиону, что она сделала ужасную ошибку, произнеся эти слова. Серый кентавр отбросил назад свою голову, взвился на дыбы и неистово заревел: 'Ты видишь, Ронан? Они уже также высокомерны, как весь их род! Так что — мы должны делать за вас вашу грязную работу, а, человеческая девочка? Мы должны, как ваши слуги, отгонять ваших врагов подобно послушным собакам?'
— Нет! — пропищала в ужасе Гермиона. — Пожалуйста — я имела ввиду не это!
Я только надеялась, что вы сможете… нам помочь…
Но эти слова только ухудшили дело.
— Мы не помогаем людям! — рычал кентавр, державший Гарри, сжимая его и приподымаясь на дыбы, так что ноги Гарри на мгновение оторвались от земли.
— Мы отдельная раса и гордимся этим. Мы позволим вам уйти отсюда, чтобы вы не хвастали, будто вы нам это приказали!
— Мы ничего такого не собираемся говорить! — кричал Гарри. — Мы знаем, что вы ничего не будете делать, чего хотели бы мы…
Но никто, казалось, не слушал его.
Бородатый кентавр повернулся к толпе и закричал: 'Они прибыли сюда добровольно, они должны заплатить за последствия!'
Рев одобрения встретил эти слова, и серовато-коричневый кентавр закричал:
'Они могут присоединяться к женщине!'
— Вы сказали, что не вредите невинным! — кричала Гермиона, нешуточные слёзы катились по её щекам. — Мы ничего вам не сделали, мы не использовали ни волшебные палочки, ни проклятия, мы только хотим вернуться в школу, пожалуйста отпустите нас…
— Мы — не все такие, как предатель Фиренз, человеческая девочка! — кричал серый кентавр под рёв одобрения своих товарищей. — Может ты думала, что мы просто милые говорящие лошадки? Мы — древние люди, мы не будем терпеть вторжения волшебников и их оскорблений! Мы не признаём ваши законы, мы не признаём ваше превосходство, мы…
Но они уже не слушали, каковы еще эти кентавры, поскольку в тот момент послышался громкий шум и треск со стороны просвета, настолько сильный, что и Гарри, и Гермиона, и все кентавры обернулись. Кентавр, державший Гарри, уронил его на землю, потому что его руки потянулись к колчану со стрелами.
Гермиону тоже отпустили и Гарри поспешил к ней, только два толстых ствола деревьев отделяли его от зловещей и чудовищной фигуры Граупа: в просвете появился гигант.
Стоявший рядом с ним кентавр оказался сзади; в просвете были видны стрелы и луки и все они были направлены в сторону огромной физиономии, отчётливо вырисовывающейся на фоне толстых ветвей. Грауп по-идиотски зевал; они могли видеть его рот, похожие на кирпичи желтые зубы, мерцающие в полутьме, его унылые болотного цвета глаза, сужавшиеся, когда он смотрел вниз на всякие существа у его ног. Разорванные верёвки висели на его лодыжках.
Он всё шире открывал свой рот:
— Хаггер.
Гарри не знал то, что означало «хаггер» и на каком языке, но его это мало заботило; он смотрел только на ноги Граупа, длинные, как сам Гарри.
Гермиона крепко схватила его за руку; кентавры притихли, глядя на гиганта, чья огромная, круглая голова шаталась из стороны в сторону, а тот как будто продолжал искать вокруг себя что-то, будто он что- то потерял.
— Хаггер! — повторил он снова, более настойчиво.
— Уйдите отсюда, гигант! — сказал Магорян. — Мы не желаем вас видеть!
Эти слова, казалось, не произвели на Граупа никакого впечатления. Он немного наклонился (руки кентавров сжимали луки и колчаны со стрелами), затем проревел:
— Хаггер!
Несколько из кентавров выглядели теперь обеспокоенными. А Гермиона вдруг вздохнула.
— Гарри, — шепнула она. — Я думаю, что он пытается выговорить 'Хагрид'!
В этот момент Грауп увидел их, единственных людей в море кентавров. Он опустил голову ещё на полметра и пристально посмотрел на Гермиону. Гарри чувствовал как она задрожала, когда Грауп широко открыл рот и сказал грохочущим голосом: 'Герми'.
— Вот это да, — произнесла Гермиона, вцепившись Гарри в руку с такой силой, что его рука затекла, — он помнит!
— ГЕРМИ! — ревел Грауп, — ГДЕ ХАГГЕР?
— Я не знаю! — испуганно взвизгнула Гермиона, — мне жаль, Грауп, но я не знаю!
— ГРАУП ХОЧЕТ ХАГГЕР!
Мощная рука гиганта опустилась вниз. Гермиона вскрикнула, попятилась назад и упала. Лишенный палочки, Гарри приготовился драться, кусаться, пинаться — защищаться любым способом, но направившаяся к нему рука сбила с ног белоснежного кентавра.
Произошло то, чего кентавры ожидали — протянутые пальцы Граупа были уже в полуметре от Гарри — и пятьдесят стрел взмыли в воздух и впились в лицо гиганта. Тот взвыл от боли, выпрямился, потёр лицо огромными руками, ломая впившиеся стрелы, отчего наконечники всё глубже впивались в его лицо.
Он вопил и топал огромными ногами, кентавры разбегались; капли крови Граупа, размером с гальку, падали на Гарри, он поднял Гермиону на ноги и они побежали с бешенной скоростью под защиту деревьев. Там они оглянулись:
Грауп пытался вслепую схватить кентавров, кровь лилась с его лица; кентавры отступали в беспорядке, убегая в лес с другой стороны просвета.
Гарри и Гермиона наблюдали за Граупом, который продолжал реветь и направился в сторону отступающих, ломая деревья.
— О ужас, — у Гермионы дрожали коленки, — он же может их всех убить.
— Не надо было суетиться, — с горечью произнёс Гарри.
Звуки удирающих галопом кентавров и натыкающегося на деревья гиганта становились всё слабее и слабее.
Гарри прислушивался к ним и вдруг его шрам вспыхнул и волна ужаса окатила его.
Они потратили впустую так много времени — они были даже дальше от спасения
Сириуса, чем тогда, когда у него было видение. Мало того, что Гарри потерял свою палочку, но и они застряли в чаще Запретного Леса без какого-либо транспорта.
— Шикарный у тебя был план, — не удержался Гарри. — Ну и как мы отсюда выберемся?
— Нам нужно идти назад к замку, — тихо ответила Гермиона.
— Пока мы дойдем, Сириус будет уже мёртв! — воскликнул Гарри пиная со злости близлежащее дерево. Над ним началась какая-то птичья болтовня, он посмотрел наверх, на сердитого Боутракла, на его длинные, подобные прутьям пальцы.
— Ладно, мы ничего не можем делать без палочек, — сказала Гермиона безнадежно, и потянула его за руку. — Но нужно же как-то добраться до Лондона, только каким образом, Гарри?
— Именно это мы и хотели бы узнать, — раздался из-за спины чей-то очень знакомый голос. Гарри и Гермиона инстинктивно оглянулись и посмотрели на деревья.
Они увидели Рона, в сопровождении Джинни, Невилла и Луны. На их лицах они увидели несколько длинных царапин, особенно на щеке у Джинни; большой фиолетовый синяк красовался под глазом Невилла; губа Рона кровоточила — но все выглядели очень довольными.
— Итак, — сказал Рон, отодвигая низко висящую ветвь и протягивая Гарри его палочку, — какие есть идеи?
— Как вы ушли? — изумился Гарри, взяв палочку.
— Немного фантазии, разоружающее обаяние, миленькое Проклятье Препятствия в исполнении Невилла, — ответил Рон, вручая теперь Гермионе её палочку. -
Но Джинни была ещё лучше, она увернулась от Малфоицы, этой ведьмы в образе летучей мыши —
