Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

контактов с Дамблдором, — ответил Джордж.

— В последнее время в Министерстве имя Дамблдора смешали с грязью, — добавил Фред. — Они там считают, что своими рассказами о возвращении СамЗнаешьКого, Дамблдор всем только голову морочит…

— По словам папы, Фадж дал ясно понять, что любой, кто заодно с Дамблдором, может освободить помещение.

— Самое главное, что Фадж подозревает папу, потому что знает, как папа дружен с Дамблдором, и вообще он всегда считал папу каким-то извращенцем из-за этой его зацикленности на магглах.

— Ну а при чем здесь Перси? — ошеломленно спросил Гарри.

— К этому я и веду. Папа считает, что Фадж взял Перси в секретариат, потому что хочет использовать его в качестве шпиона за нашей семьей и Дамблдором.

Гарри присвистнул.

— Держу пари, Перси бы это понравилось.

Рон натянуто рассмеялся:

— Да у него просто крыша поехала. Он сказал… в общем, наговорил кучу всяких мерзостей. Сказал, что ему пришлось бороться против папиной скверной репутации еще с тех пор, как он стал работать в Министерстве, сказал, что у папы никогда не было честолюбия, и вот поэтому мы такие… ну, ты понимаешь… в том смысле, что с деньгами у нас всегда было неважно…

— Что? — недоуменно переспросил Гарри, а Джинни, при последних словах Рона, зашипела, как рассерженная кошка.

— Ну все понятно… — Рон понизил голос. — Но дальше — больше. Перси сказал, что папа поступил по-идиотски, когда связался с Дамблдором, потому что у Дамблдора крупные неприятности, и папе теперь предстоит расхлебывать их вместе с ним. А он, Перси, знает, на чьей стороне ему лучше, а именно — на стороне Министерства, и он ставит всех в известность, что он отныне — не член семьи. В тот же вечер он собрал свои манатки и уехал. И теперь в Лондоне живет.

Гарри сквозь зубы выругался. Из всех братьев Рона Перси ему всегда меньше всех нравился, но он и представить не мог, что тот может наговорить такое мистеру Уизли.

— Мама очень правильно поступила, — вяло продолжил Рон, — ты же знаешь ее, обычно она кричит и все такое. А тут она поехала в Лондон, чтобы попробовать поговорить с Перси, но он захлопнул дверь перед ее носом. Не представляю, как он с папой на работе встречается… делает вид, что не знаком, наверное.

— Но Персито должен знать, что Волдеморт вернулся, — медленно произнес Гарри. — Он же не дурак, он же должен понимать, что мама и папа не станут рисковать без причины.

— Ну да, но… в общем, и о тебе речь зашла… — ответил Рон, искоса поглядывая на Гарри. — Перси сказал, что единственным доказательством служат твои слова и… ну не знаю я… короче он считает, что этого недостаточно.

— Перси верит тому, что пишут в «Ежедневном Пророке», — язвительно добавила Гермиона.

Остальные согласно кивнули.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри, обводя глазами присутствующих.

Все посмотрели на него с опаской.

— Ты что… ты не получал «Ежедневный Пророк»! — взволнованно воскликнула Гермиона.

— Получал… — ответил Гарри.

— Ты… э-э… читал его подробно? — спросила Гермиона с тревогой в голосе.

— Ну, проглядывал заголовки, — осторожно ответил Гарри, — если бы хотели что—нибудь сообщить о Волдеморте, то написали бы на первой полосе, правда?

При упоминании этого имени все вздрогнули. Гермиона поспешила сказать:

— Нужно было читать его от корки до корки, иначе не поймешь, но там… гм… о тебе упоминалось несколько раз в неделю.

— Но я бы заметил…

— Не смог бы заметить, раз читал только первую полосу, — покачала головой Гермиона. — Речь не о больших статьях. Тебя там только упоминают, в качестве дежурной шутки.

— Что, что?..

— Я понимаю, что это противно, — подчеркнуто спокойным тоном произнесла Гермиона, — но они же на основе материалов Риты писали.

— Но ведь она уже не пишет в «Ежедневный Пророк»?

— О, не пишет, она сдержала обещание… у нее выбора не было, — с удовлетворением уточнила Гермиона. — Но она подготовила почву для того, чем они сейчас занимаются.

— Так чем именно? — нетерпеливо спросил Гарри.

— Ну, ладно, помнишь, она писала, что ты сошел с ума и рассказывал всем, что у тебя шрам болит и все такое?

— Угу, — кивнул Гарри. Уж что-что, но писанину Риты Скитер он так просто не забудет.

— Так вот, они пишут о тебе, что ты — позер и обманщик, который мнит из себя трагического героя или что-то в этом роде, — скороговоркой проговорила Гермиона, как будто, чем быстрее она будет говорить, тем менее болезненными покажутся Гарри ее слова. — Сплошь и рядом вставляют шпильки в твой адрес. Если публикуют чью-нибудь высосанную из пальца историю, то ее подают как «россказни, достойные Гарри Поттера», а если с кем-нибудь что-нибудь забавное стряслось, то они комментируют: «будем надеяться, что у этого человека не появится шрам во лбу, а то потом нам придется его боготворить»…

— Я не хочу, чтобы меня боготворили… — горячо начал Гарри.

— Я знаю, что ты не хочешь, — испуганно заверила его Гермиона. — Я знаю, Гарри. Но видишь, что делается? Они хотят вывернуть все так, чтобы тебе уже никто и никогда не поверил. Держу пари на что угодно — за всем этим стоит Фадж. Главное, чтобы все обыватели решили, будто ты просто-напросто эдакий глупенький мальчик, который сел в лужу, наболтал всяких небылиц, только потому что хочет подольше сохранять популярность.

— Я не болтал… я не хочу… Волдеморт убил моих родителей! — взорвался Гарри. — Я популярный потому, что он убил мою семью, но не смог убить меня! Кому нужна такая популярность? Неужели непонятно, что, будь моя воля, я бы ни за что…

— Мы знаем, Гарри, — искренне сказала Джинни.

— О том, что на тебя напали дементоры, они, естественно, и словом не упомянули, — продолжала Гермиона. — Им явно кто-то приказал молчать. Хотя неуправляемые дементоры — это грандиозный сюжет. Не написали даже о том, что ты нарушил Международный Статут Секретности. Нам казалось, что это не пропустят, — такая яркая иллюстрация для твоего, вроде бы, дурацкого позерства получится. Мы решили, что они выжидают, пока тебя не исключат, а потом этой новости дадут ход… я, конечно, имею в виду, а вдруг тебя исключат, — торопливо исправилась она. — Но на самом деле тебя не исключат, потому что если они свои собственные законы соблюдают, то против тебя ничего нет.

Речь опять зашла о слушании его дела, а Гарри не хотелось об этом вспоминать. Он заметался в поисках новой темы разговора, но был избавлен от необходимости ее найти, потому что с лестницы донеслись шаги.

— Атас…

Фред молниеносно рванул к себе Ушлое Ухо; раздался громкий хлопок, и они с Джорджем исчезли.

Несколько секунд спустя в дверном проеме появилась миссис Уизли.

— Собрание закончилось, можете спускаться на ужин. Гарри, все умирают от желания тебя увидеть. А кто разбросал навозные бомбы у кухонной двери?

— Крукшанкс,[33] — беззастенчиво солгала Джинни, — он любит с ними играть.

— А-а, — протянула миссис Уизли, — а я думала, что это Кричер,[34] с него станется. Значит так: не забудьте в холле говорить потише. Джинни, у тебя грязные руки, чем ты занималась? Пожалуйста, иди и помой их перед ужином.