Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

— Мы из вас вытягивали душу целый месяц, а вы нам ни единого захудалого словечка не сказали! — воскликнул Джордж.

— «Вы еще слишком маленькие, вы не члены Ордена»… — передразнил Фред фальцетом, подозрительно похожим на голос матери. — А Гарри даже не совершеннолетний!

— Если вам не объяснили, чем занимается Орден, я здесь ни при чем, — спокойно отозвался Сириус. — Так решили ваши родители. Гарри — другое дело…

— Не тебе решать, что хорошо для Гарри! — отрезала миссис Уизли. Лицо ее, обычно приветливое, приняло угрожающее выражение. — Надеюсь, ты помнишь, что сказал Дамблдор?

— Что именно? — вежливо уточнил Сириус с видом человека, не намеренного сдаваться.

— Именно то, что Гарри не следует рассказывать больше, чем он должен знать, — подчеркнула миссис Уизли последние слова.

Головы Рона, Гермионы, Фреда и Джорджа поворачивались от Сириуса к миссис Уизли так, словно они следили за теннисным матчем. Джинни привстала на колени среди груды бутербирных пробок и следила за беседой с открытым ртом. Глаза Люпина были прикованы к Сириусу.

— Молли, я не собираюсь рассказывать ему больше, чем он должен знать, — проговорил Сириус. — Но, поскольку именно он видел, как вернулся Волдеморт… — сидевшие за столом опять вздрогнули, — …то именно у него есть право знать…

— Он не член Ордена Феникса! — воскликнула миссис Уизли. — Ему только пятнадцать лет, и…

— …То именно у него, больше, чем у всех вместе взятых в Ордене, есть право знать, — повторил Сириус. — Ну, уж во всяком случае, больше, чем у некоторых.

— Его заслуг никто не отрицает! — миссис Уизли повысила голос, и руки ее, сжимавшие подлокотники, задрожали. — Но он еще…

— Он не ребенок! — нетерпеливо перебил ее Сириус.

— Но и не взрослый! — раскраснелась миссис Уизли. — Он не Джеймс, Сириус!

— Мне прекрасно известно, кто он, благодарю, Молли, — холодно заметил Сириус.

— А я в этом не уверена! — воскликнула миссис Уизли. — Ты иногда говоришь о нем так, что начинает казаться, будто ты решил, что вновь обрел своего лучшего друга!

— А что в это плохого? — вмешался Гарри.

— А то, Гарри, что ты — не твой отец, хотя и очень на него похож! — ответила ему миссис Уизли, по- прежнему буравя глазами Сириуса. — Ты пока еще учишься в школе, и взрослые, которые за тебя отвечают, не должны об этом забывать!

— Хочешь сказать, что я безответственный крестный? — повысил голос Сириус.

— Я хочу сказать, Сириус, всем прекрасно известно, как опрометчиво ты можешь поступать. Вот почему Дамблдор постоянно твердит тебе, что ты должен сидеть дома, и…

— Будь так любезна, давай оставим в покое то, что говорит мне Дамблдор! — громко возмутился Сириус.

— Артур! — миссис Уизли повернулась к мужу. — Артур, ну поддержи меня!

Мистер Уизли ответил не сразу. Он сначала снял очки, медленно протер их рукавом, не глядя на жену, а только потом, аккуратно надев очки на нос, заговорил:

— Молли, Дамблдор знает, что ситуация изменилась. Он согласился, что теперь, когда Гарри в штабе, его нужно отчасти ввести в курс дела.

— Да, но между тем, чтобы ввести его в курс дела и тем, чтобы предложить ему задавать какие угодно вопросы — большая разница!

— Что касается меня… — негромко произнес Люпин, наконец отвернувшись от Сириуса, потому что миссис Уизли теперь обращалась к нему, в надежде обрести в нем союзника. — Я считаю, будет лучше, если Гарри от нас узнает факты… не все факты, Молли, хотя бы в общих чертах… чем получит их подтасованную версию от… других.

У него было совершенно невозмутимое выражение лица, но Гарри не сомневался, что Люпину прекрасно известно про отдельные Ушлые Уши, пережившие обыск, учиненный миссис Уизли.

— Ну, хорошо, — миссис Уизли, глубоко дыша, опять оглядела стол в поисках поддержки, но тщетно. — …Хорошо… как вижу, прислушиваться ко мне никто не желает. Я только вот что хочу вам сказать: у Дамблдора наверняка были причины не позволять Гарри узнать слишком много, а уж если речь пойдет о том, кто больше всего заботится о мальчике…

— Он не твой сын, — тихо произнес Сириус.

— Он мне почти, как сын! — с отчаянием воскликнула миссис Уизли. — Кто еще у него есть?

— У него есть я!

— Да, конечно… — усмехнулась миссис Уизли. — Только вот, наверное, сложновато было заботиться о нем, пока ты в Азкабане сидел?

Сириус стал привставать со стула.

— Молли, из собравшихся за этим столом не одна ты заботишься о Гарри, — быстро сказал Люпин. — Сириус, сядь.

Нижняя губа у миссис Уизли задрожала. Сириус с мертвеннобледным лицом медленно опустился на стул.

— Я думаю, что Гарри сам должен решить, — продолжил Люпин. — Он уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать решения.

— Я хочу знать, что произошло, — тут же отозвался Гарри.

Он не смотрел на миссис Уизли. Его очень тронуло, что она отзывается о нем, будто о сыне, но, вместе с тем, раздражала подобная опека. Сириус прав — он не ребенок.

— Прекрасно, — дрожащим голосом сказала миссис Уизли. — Джинни… Рон… Гермиона… Фред… Джордж… я хочу, чтобы вы немедленно ушли из кухни!

Тут же поднялся гвалт.

— Мы старше! — хором кричали Фред и Джордж.

— Если можно Гарри, то почему нельзя мне? — возмущался Рон.

— Мама, я хочу послушать! — ныла Джинни.

— НЕТ! — крикнула миссис Уизли, сверкая глазами. — Я категорически запрещаю…

— Молли, ты не можешь запрещать Фреду и Джорджу, — устало возразил мистер Уизли, — они уже совершеннолетние…

— Они еще школьники.

— Но юридически они уже взрослые, — тем же усталым голосом ответил мистер Уизли.

Миссис Уизли побагровела.

— Я… ну, хорошо… Фред и Джордж могут остаться, но Рон…

— Гарри все равно расскажет мне и Гермионе все, что вы ему тут скажете! — запальчиво воскликнул Рон. — Правда, Гарри? — он с надеждой посмотрел на Гарри, ловя его взгляд.

На долю секунды Гарри захотелось ответить Рону, что он не расскажет ему ни полслова, чтобы до него дошло, каково это — жить в полном неведении, и посмотреть, как ему это понравится. Но стоило ему взглянуть Рону в глаза, как гаденькая мысль тут же исчезла.

— Конечно, расскажу.

Рон и Гермиона просияли.

— Замечательно! — заорала миссис Уизли. — Превосходно! Джинни, МАРШ В КРОВАТЬ!

Джинни упиралась изо всех сил. Было слышно, как всю дорогу по лестнице она кричала и ругалась на мать, а когда они поднялись в холл, к этому шуму прибавились душераздирающие вопли миссис Блек.

Люпин поспешно отправился утихомиривать портрет. И только после того, как он вернулся, закрыл за собой дверь кухни, и опять сел за стол, Сириус заговорил.

— Итак, Гарри… что ты хочешь знать?

Гарри набрал побольше воздуху в грудь и задал вопрос, который мучил его весь прошлый месяц:

— Где Волдеморт? — он проигнорировал очередной приступ дрожи за столом и продолжил: — Что он делает? Я пробовал следить за маггловскими новостями и ничего не заметил, никаких загадочных смертей,