Шляпа опять замерла. Раздались громкие аплодисменты, но впервые на памяти Гарри они сопровождались шепотками и ворчанием. Все в Главном зале переговаривались, и Гарри, хлопая вместе со всеми, прекрасно понимал, о чем идет речь.
— Чтото она разошлась в этом году, — поднял брови Рон.
— Да уж, точно, — согласился Гарри.
Обычно Распределяющая шляпа ограничивалась описанием качеств, требуемых для каждого из четырех Домов Хогвартса, и своей роли в распределении. Гарри не припоминал, чтобы она когданибудь пыталась выступить школьным советчиком.
— Интересно, раньше она делала такие предостережения? — с легким беспокойством спросила Гермиона.
— Да, да! — с осведомленным видом нагнулся к ней Почти Безголовый Ник прямо сквозь Невилла. (Невилл вздрогнул: когда сквозь тебя двигается призрак — приятного мало). — Шляпа считает делом чести предупредить школу всегда, когда чувствует…
Но тут профессор Макгонаголл, готовясь начать оглашение списка фамилий первогодок, бросила грозный взгляд на перешептывающихся. Шепот в зале мгновенно стих, Почти Безголовый Ник прижал прозрачный палец к губам, на полуслове умолк и опять чопорно выпрямился. Нахмурившись и еще раз окинув взглядом столы всех четырех Домов, профессор Макгонаголл опустила глаза к длинному свитку пергамента и объявила первое имя:
— Аберкромби, Эван.[112]
Тот перепуганный мальчик, которого Гарри заметил вначале, бросился вперед и сунул голову в Шляпу. Только благодаря его торчащим ушам, Шляпа не спустилась ему на плечи.
Шляпа задумалась на мгновение, а потом дыра у полей открылась вновь и провозгласила:
—
Вместе с другими гриффиндорцами Гарри захлопал, Эван Аберкромби подошел к их столу и сел с таким видом, словно был готов провалиться сквозь землю, причем навсегда.
Длинная шеренга первогодков постепенно укорачивалась. В паузах между фамилиями и приговором Шляпы Гарри слышал, как у Рона громко бурчит в животе. Наконец «Целлер, Роза»[113] была определена в Хаффлпафф, профессор Макгонаголл взяла табурет со шляпой и унесла. Профессор Дамблдор встал.
Несмотря на свои недавние обиды на директора, Гарри отчасти успокоился при виде стоявшего здесь, перед всем залом Дамблдора. Кроме отсутствия Хагрида и присутствия тех драконоподобных лошадей, долгожданное возвращение в Хогвартс сопровождалось и прочими неожиданностями, словно в знакомой песне прозвучали фальшивые ноты. Но, по крайней мере, одно осталось неизменным: Директор Школы, который стоя приветствует всех перед пиром в честь начала учебного года.
— Всем новичкам, — громким голосом начал Дамблдор, взмахнув рукой и сияюще улыбаясь, — добро пожаловать! Всем «бывалым» — добро пожаловать домой! Пришло время сказать речь, но я не стану этого делать. Пируйте!
Раздался одобрительный смех и взрыв аплодисментов, Дамблдор сел и аккуратно перекинул длинную бороду через плечо, чтобы она не попадала в тарелку, а в это время из ниоткуда появились различные яства, и все пять длинных столов уже ломились от мясных и овощных блюд, и пирогов, и хлебов, и соусов, и графинов с тыквенным соком.
— Великолепно! — плотоядно застонал Рон, схватил ближайшее блюдо с отбивными и принялся накладывать их себе на тарелку, под тоскливые взгляды Почти Безголового Ника.
— О чем ты начал говорить перед распределением? — спросила Гермиона у призрака. — Насчет предпреждений Шляпы?
— О, да, — судя по всему Ник обрадовался поводу отвернуться от созерцания Рона, который теперь с просто неприличным энтузиазмом поглощал жареный картофель, — да, слыхивал я, что Шляпа и раньше давала предупреждения, в те времена, когда Школе грозила серьезная опасность. Правда, совет всегда был один и тот же: держитесь вместе, сплачивайтесь крепче.
— А куа хахе ать о коле огит аашноть? — раздался голос Рона.
Рот у него был забит битком, и Гарри решил, что издать хоть какиенибудь звуки в таком состоянии — уже подвиг.
