Если Бригид не ошиблась в этих вещах, значит, она верно говорила и о другом. Я исцелюсь, когда моя душа снова станет единой. Тогда я смогу жить без Бренны, возможно, даже научусь снова быть счастливым. А хочу ли я этого?»
– Ку! – прошептала Бригид.
«Во имя Богини! Воин грезит наяву, в то время как все уставились на него и ждут, когда он заговорит. Разбита его душа или нет, но ему придется собраться – если не в буквальном смысле, то в переносном».
Кухулин откашлялся, выступил вперед и сказал:
– Вы замечательно вели себя во время путешествия. Мы с охотницей гордимся вашей силой и выносливостью.
Крылья радостно зашелестели. В блестящих детских глазах появились улыбки. Воин переводил взгляд с одного ребенка на другого, стараясь, чтобы каждый из них почувствовал, будто он говорит только с ним.
– Вам известно, что Фаллон обезумела и убила Бренну?
Дети энергично закивали.
– Она ждет наказания в замке Стражи. – Кухулин помолчал, и дети снова закивали. – Тогда вы должны быть готовы к тому, что тамошние воины не сразу поверят вам. – Воин ждал, что маленькие путешественники будут отрицать это или расстроятся, но они всего лишь снова притихли и не отводили от него глаз. – Я не хочу, чтобы вы боялись.
Пока Ку говорил, Бригид внимательно смотрела на детей. Он замолчал, и она взглянула на него.
«Голос этого человека оказался таким нежным! Так говорил когда-то тот Кухулин, который был не только талантливым воином, но и очень незаурядной личностью. Вот почему Бренна в конце концов позволила себе полюбить его».
Бригид изумилась, подумав о том, что теперь, когда грозный воин утратил вкус к жизни, но при этом мог говорить нежным голосом, она стала понимать, почему ее подруга не смогла ему отказать.
– Я буду с вами, – продолжал Ку. – Бригид тоже. Но у вас есть нечто большее, чем наша защита. В вас столько доброты, что воины замка Стражи не смогут этого не заметить. – Кухулин глубоко вздохнул и пропустил пальцы через растрепанные волосы. – Я знаю, что это так, потому что был таким же, как они, даже хуже. Я приехал к вам и искал тех, кого смог бы обвинить в смерти Бренны. Я хотел найти монстров и вылить на них всю свою ненависть. – Его суровое лицо смягчилось. – Вместо этого я нашел вас. – Воин поколебался и провел рукой по лицу, словно не мог больше сдерживать те эмоции, которые таил несколько недель. – Я...
– Не волнуйся, Ку! – раздался из толпы голосок Каины. – Мы понимаем. Ты ведь нас тогда не знал.
– Ага, ты нас тогда не знал, – подхватил Лайэм.
Тогда, словно вода, прорвавшая плотину, дети бросились к одинокому воину. Бригид фыркнула и быстро отошла, потому что они окружили его, ласкали маленькими ручками и по-детски утешали. Кухулин сначала оторопел. Великан стоял среди маленьких крылатых фигурок и беспомощно глядел на них. Затем он глубоко вздохнул, присел и открыл им объятия. Не веря своим глазам, Бригид смотрела, как тихие слезы прочерчивали влажные дорожки по лицу Кухулина.
– Вот оно, началось, – проговорила Сиара.
Охотница поняла, что зловещая способность Сиары подходить неслышно стала казаться ей нормальной, но не знала, хороший это признак или плохой.
– Что началось? – уточнила Бригид.
– Выздоровление. Он снова позволяет себе испытывать эмоции.
– Часть его разбитой души посещала меня во сне. – Бригид старалась говорить очень тихо, чтобы ее могла слышать только шаманка.
– Я не удивлена. Между ним и тобой возникла сильная связь. Кухулину не составило труда услышать, что ты зовешь его. Разумеется, он ответил.
Бригид повернулась к Сиаре и спросила:
– А между ним и тобой? Какая связь между вами обоими?
– Не думаю, что это можно назвать связью. Кухулин ценит женское изящество и красоту. Только и всего, – улыбнулась шаманка.
Бригид, услышав этот несерьезный ответ, сузила глаза и заявила:
– Не вздумай его обидеть.
Смех Сиары оказался чарующим и мелодичным.
– Не беспокойся, охотница. Я не собираюсь обижать твоего воина. Совсем скоро ты поймешь это. – Шаманка отсмеялась, хлопнула в ладоши, повернулась к детям, столпившимся вокруг Кухулина, и сказала им: – Идемте! Надо попросить благословения Эпоны.
Дети расступились. Сиара прошла сквозь толпу, улыбнулась Кухулину и заняла его место в центре круга. Воин почтительно кивнул шаманке, встал рядом с Бригид, вытер лицо и провел по волосам рукой, влажной от слез.
– Ты в порядке? – спросила кентаврийка.
Он посмотрел на нее и чуть застенчиво пожал плечами:
– Я не собирался поддаваться эмоциям.
– По-моему, это как раз то, что надо было детям.
Он поднял брови и спросил:
– А мне тоже это было нужно, да?
Не успела Бригид раскрыть рот, чтобы ответить, как Сиара подняла лицо к небу и произнесла:
– Благословенная Эпона!
Имя Богини, будто жар, пробежало по телу Бригид, а потом ей вдруг стало холодно. У охотницы перехватило дыхание.
Она заговорила и вдруг поняла, что произносит слова Эпоны, а не свои:
– Да, тебе тоже это было нужно. Со временем ты это уразумеешь.
Кухулин во все глаза уставился на кентаврийку. Энергия ее слов почти висела в воздухе между ними. Совсем как Эльфейм, когда к ней прикасалась Богиня.
Внезапно Сиара воздела над головой руки и крылья так изящно, словно ожила волшебная картина, и нежным, чистым голосом начала молитву:
Сегодня мы входим в Партолону
с помощью силы Эпоны,
через свет Ее солнца,
через сияние Ее луны,
через блеск Ее огня,
через стремительность Ее ветра,
через глубину Ее моря
и недвижность Ее земли.
Мы идем с нашей Богиней.
Она защищает и любит нас.
Славься, Эпона!
– Славься, Эпона! – воскликнули дети. – Славься, Эпона!
Кухулин чувствовал за спиной магический жар, но не повернулся, чтобы присоединиться к шаманке и славить Эпону вместе с новыми фоморианцами. Он продолжил во все глаза смотреть на охотницу, завороженный серебряно-белым светом, который окрасил ее слова и окружил тело, как тончайшая ткань. Бригид тоже посмотрела на него, и в ее фиолетовых глазах отразилось изумление.
– Я говорила Ее слова, – прошептала кентаврийка Кухулину.
– Я знаю это и до сих пор вижу на тебе руку Богини, – отозвался он.
Бригид задрожала, и признаки присутствия Эпоны исчезли.
– Почему? – Голос Бригид охрип от эмоций. – Почему Она говорила с тобой через меня, а не через Сиару? Я же не шаманка, Ку!
