пещеры нужны драконам!
— Если мы устроим там то же, что и здесь, они ни за что не вернутся в Ривенрок. Лучше всего было бы заманить их куда-нибудь еще, а самим начать разрабатывать те пещеры на севере, которые драконы занимают сейчас.
— Около Феруче, — сказал Поль.
— Да. — Пригоршня сжалась в кулак. Кольцо с топазом в изумрудах полыхнуло пламенем. — Твоя мать хочет, чтобы я восстановил замок. Похоже, придется это сделать.
Что-то в его тоне насторожило Поля, но не настолько, чтобы прямо спросить, почему отец так неохотно говорит о Феруче.
— Отец, но ведь те пещеры тоже нельзя трогать, иначе драконам негде будет откладывать яйца! В Ривенрок они не вернутся, а это единственное место, где достаточно пещер, чтобы вместить множество драконов.
— Я же говорил, Поль, что одних знаний недостаточно. Надо еще придумать, как ими воспользоваться. — Рохан отряхнул руки и встал. — Ну вот, теперь ты все знаешь про драконов и их золото. Я не хотел тревожить тебя раньше времени, но… — Он умолк и пожал плечами.
— Жалеешь, что пришлось рассказать?
— Нет. Когда имеешь дело с серьезной проблемой, ум хорошо, а два лучше. Кроме того, трудности начнутся не сию минуту. Оствель считает, что этих пещер хватит еще лет на восемь-десять. А к тому моменту мы что-нибудь придумаем.
— Чем скорее, тем лучше, — сказал Поль, поднимаясь на ноги. Он швырнул кусок скорлупы обратно в пещеру, шагнул к выходу, но обернулся, когда Рохан деликатно покашлял. — О Богиня, неужели осталось еще что-то, о чем тебе нужно рассказать?
— Нет. Просто ты забыл об одной мелочи. — Он указал на язык пламени толщиной с палец, все еще плясавший над песком.
Смущенный Поль усилием воли заставил Огонь погаснуть.
— Хорошо, что мы заранее договорились ничего не говорить Андраде, — добавил Рохан. — Узнай она про такую промашку, ты бы и дня не прожил на свете!
Вдалеке от пещер с драконьим золотом леди Андраде наслаждалась шедшим на убыль прекрасным весенним днем. Единственным золотом, которое она сегодня видела, были морские волны, превращенные тускло светящимся закатом в складки золотистого бархата. Она распустила косы по спине и плечам, как молоденькая девушка, и влетавший в окна теплый ветерок развевал их серебряные пряди. Как все фарадимы, она была созданием солнечного света; зимние бури и туман подавляли ее дух. Но сейчас, почуяв в воздухе дыхание весны и намек на приближающееся лето, она чувствовала себя ожившей.
Прислонившись плечом к каменному оконному проему, Андраде сложила руки на груди и вздохнула от удовольствия, когда солнце коснулось ее щек и проникло в тело. Мрачные зимние разговоры о возрасте и смерти были забыты; она всегда плохо чувствовала себя, когда небо затягивали грозовые тучи. Но когда солнце изгоняло из мышц остатки холода, ее кровь обновлялась и начинала бурлить в венах. Андраде хихикнула и поклялась, что переживет их всех.
Сегодняшний день был особенным, а двух людей в крепости ждала еще более особенная ночь. Утром юного Сеяста подвергли испытанию на умение вызывать Огонь, и мальчишка чуть было не устроил пожар. Но он не сгорел от стыда и не стал просить прощения за то, что не сумел удержать Огонь под контролем. Он обладал большой силой и догадывался об этом. Андраде знала, что в ближайшие годы сумеет научить его сдерживаться; через ее руки прошло множество юношей и девушек более одаренных, чем Сеяст, и еще сильнее стремившихся познать могущество своего дара. Но надо было признать, что его надменность — другое слово тут не годилось — была под стать только надменности Андри.
Или ее собственной, подсказала Андраде врожденная честность. Она снова хихикнула, удивляясь, как старые учителя сумели сдержаться и не задушить ее. Андраде едва не захотелось снова стать молодой, чтобы самой сделать Сеяста мужчиной, потому что у нее хватило бы сил укротить мальчишку. Но она доверяла искусству Морвенны. «Гонцу Солнца» с восемью кольцами, тридцатипятилетней Морвенне хватило бы собственного Огня на десять таких щенков, как Сеяст.
Легкий стук в дверь заставил ее отвлечься от лицезрения морского заката. Она повернула голову и сказала:
— Входи, Уриваль. Открыто. — Но за дверью стоял вовсе не ее главный сенешаль; в комнату, как будто подслушав мысли леди Крепости Богини, с трудом вошла Морвенна. Она была ужасно раздосадована и постанывала от боли. Андраде пошла к ней навстречу и властно спросила:
— Что случилось? Проходи и садись.
— Спасибо, миледи. Что случилось? Глупейшая вещь на свете. — Она опустилась в кресло и в отчаянии похлопала себя по бедру. — Бывает и на старуху проруха, вот что случилось! Вы помните ту выщербленную ступеньку в библиотеке, которую все обходят стороной? Вот и я пыталась обойти ее, но вместо этого споткнулась и полетела кувырком. Боюсь, сегодня ночью вам придется посылать к Сеясту кого-нибудь другого.
— Надеюсь, тебе оказали помощь?
— Да, конечно. Перелома нет, просто здоровенный синяк. Но болит ужасно. — Она откинула со лба черные волосы. — Богиня могла бы одолжить мне на ночь свои чары, но сомневаюсь, что даже ей было бы под силу скрыть вот это. — Она задрала юбку и показала свежую отметину на своей смуглой коже. — Впечатляюще, правда?
— Очень. Тебе еще повезло, что нет перелома. Ну что ж, скажи мне, кого послать вместо тебя.
Морвенна опустила юбку и откинулась на спинку кресла.
— Поверьте, я искренне жалею об утраченной возможности. С ним будет трудно управиться, и мне хотелось самой взяться за это дело. — Андраде что-то сердито проворчала, и женщина улыбнулась. Даже для пылкой уроженки Фирона страсть Морвенны делать мальчиков мужчинами была просто неприличной. — Джобина слишком мягка. Весси недостаточно искушена в этом искусстве для такого разборчивого мальчишки, каким кажется Сеяст. Я бы послала Фенис, но у нее сейчас опасные дни. Ему бы подошли Эридин или Холлис — если она, конечно, сегодня не тоскует по своему Мааркену.
— Гм-м… — Андраде села и забарабанила пальцами по ручкам кресла. — По-моему, Холлис и Сеяст проводят много времени в одной и той же компании.
— Не больше, чем остальные фарадимы проводят с новичками. Конечно, они разговаривали. Но Богиня хранит свои тайны.
— Богиня, — сухо возразила Андраде, — позволяет нам жить своим умом. Я не доверяю людям, которые хорошо знают друг друга…
— Ой, перестаньте! Меня могли сделать женщиной только пять мужчин. С тремя из них я выросла в этой крепости, четвертый был моим наставником, а с пятым я всю весну выращивала лекарственные растения! Но я так и не узнала, кто из них на самом деле был у меня в ту ночь.
— Пожалуй, ты права, — уступила Андраде. — Тогда это скорее всего будет Холлис. Время для нее подходящее?
— Да, опасные дни прошли. А жаль. Любопытно было бы посмотреть, какие дети могут получиться у этого мальчика. Впрочем, не поручусь, что он не оставил на родине одного-другого! — хихикнула Морвенна.
— Да, тут даже такая отчаянная спорщица, как Сьонед, не стала бы биться об заклад, — согласилась Андраде. — Ладно, иди и приложи компресс к ноге. Я распоряжусь, чтобы обед принесли тебе в комнату.
Морвенна вздохнула.
— Да, совсем не так я собиралась провести вечер… Ничего, переживем. Ну что, сходить к Холлис?
— Я сама схожу. А ты побереги ногу. Синяк действительно чудовищный. — Андраде улыбнулась. — Обещаю, что ступеньку починят.
— Ступеньку починить можно. А вот что делать с моей неуклюжестью? — Она поднялась на ноги, скорчила гримасу и захромала к двери.
Пальцы Андраде продолжали выбивать какой-то странный ритм. Если Холлис сходит с ума по Мааркену
