— Нет! — Рохан схватил подушку в изголовье своей кровати и швырнул ею в сына. В ответ Поль запустил в него мягким, туго набитым валиком. Рохан поймал его и метнул обратно.
— Хватит, а то здесь все будет в перьях!
— Титулы, титулы… — мрачно буркнул Поль, качая головой. — Я должен себя прилично вести, так? — Он лег на живот и обхватил руками подушку. — Ну хорошо, когда я действительно буду здесь жить, все это исчезнет. Мне неважно, что принцы должны вести себя согласно этикету. Да я побоюсь тут мыться, даже если упаду в грязную бочку. Ты когда-нибудь видел такую роскошь? Вы с мамой живете совсем по-другому. Зачем Пандсала все это сделала?
— Знаешь ли, здесь всюду так. А ты на минутку задумайся, почему она захотела сделать эту спальню самой роскошной в замке Крэг? Не ошибись в ней, Поль. Пандсала вовсе не стремится показать, чего можно добиться с помощью денег. Все, что она здесь делает, делается для нас. Когда она примкнула к нам, выступив против родного отца, то рисковала всем, в том числе и своей жизнью. Сколько людей, включая Тобин и Андраде, говорили мне, что я сошел с ума, делая ее регентом! И она об этом знает. — Рохан тихонько вздохнул. — Регентство — это все, что у нее есть. С ее кровью она никогда не стала бы простым «Гонцом Солнца» при дворе какого-нибудь принца. Скажи честно, ты можешь себе представить дочь верховного принца Ролстры придворным фарадимом? А поскольку Андраде ее недолюбливала, то в Крепости Богини Пандсале тоже делать было нечего.
— Да и мама не приняла бы ее в Стронгхолде, — проницательно добавил Поль.
— Люди часто чувствуют себя с ней неловко, — задумчиво сказал Рохан. — Не стал бы утверждать, что Пандсала мне очень нравится, но я ценю то, что она для нас делает. Ее в юности учили только тому, как следует вести себя принцессе, а после смерти ее отца… — Он пожал плечами.
— Однажды я слышал, как мама сказала, что ее служба здесь — это месть своему отцу.
— Возможно. Но она искренне заботится о тебе и о Марке. Мы ведь видели результаты.
— За исключением того, что она не разгадала хитрость лорда Морлена. — Поль сначала ухмыльнулся, а затем нахмурился. — Только в ее присутствии мне не до смеха.
— Ну, а ей в твоем. Перестань ломать голову над всякими пустяками! — прикрикнул Рохан. — Если бы я волновался столько же, сколько и ты, то давно бы уже был лысым, как яйцо дракона. Знаешь, вообще-то мы собирались отдохнуть.
— Знаю. Но ведь скоро надо будет одеваться к обеду. Есть шанс, что вечером не будет банкета?
— Мечтать не вредно, — ответил отец.
Но банкет отменили за несколько минут до начала. Рохан еще был завернут в большое полотенце после ванны когда пришел Мааркен и сообщил новости, полученные Пандсалой с последним лучом заходящего солнца.
— Иноат Оссетский и его сын Йос ушли сегодня в плавание по озеру Кадар. Они должны были вернуться вечером. Но к берегу прибило пустую лодку. Тела были найдены немного позже. Оба мертвы, Рохан.
Рохан опустился на резную кровать.
— Опять смерть. Нет, две смерти… Богиня милосердная… Йос на несколько зим младше Поля. — Он уставился на подсвечник. — Чейл не переживет этого. Он их обожал…
— Единственные сын и внук, — кивнул Мааркен. — Я пару раз видел Иноата — он гостил в Крепости Богини, когда я был там. Он мне нравился, Рохан. Иноат был бы прекрасным принцем. — Молодой человек на секунду замялся. — Я попросил Пандсалу прекратить все приготовления к банкету. Я не чересчур много взял на себя?
— Нет, все верно. Спасибо, что подумал об этом. Сегодня вечером вместо банкета состоится похоронный ритуал. — Он провел рукой по мокрым волосам. — Ты ведь знаешь, что это значит. Конечно, неудобно в такой момент говорить о политике, но…
— Ты верховный принц. Думать о политике — твоя обязанность.
Лицо Рохана тронула легкая улыбка.
— Ты очень похож на своего отца: тот — моя совесть. Он успокаивает меня, когда я нуждаюсь в этом, но при случае может и нещадно отругать. Обещай, что будешь делать то же для Поля.
— Я так же принадлежу ему, как мой отец тебе, — улыбнулся в ответ Мааркен.
— А Оссетия будет принадлежать принцессе Гемме. У Чейла а нет других наследников.
— Гемма? Его двоюродная сестра?
— Племянница. Ее мать — сестра Чейла.
Рохан заметил, что Мааркен посмотрел на свою руку, где первым кольцом «Гонца Солнца» служил перстень с гранатом, который когда-то принадлежал старшему брату Геммы, принцу Ястри Сирскому, участвовавшему в войне с Пустыней на стороне Ролстры и погибшему в сражении.
— Неожиданно она стала очень важной леди, — сделал вывод молодой человек.
— И Виз переполнят мужчины, которые будут стараться поймать ее взгляд.
— Меня среди них не будет, — поспешно заявил Мааркен.
— Значит, ты уже кого-то подыскал себе?
Юноша слегка побледнел и покачал головой. Рохан только улыбнулся. Мааркен быстро вернулся к теме, применив тактический маневр, не оставшийся незамеченным его дядей:
— А где сейчас Гемма?
— В Верхнем Кирате, вместе с Давви, братом Сьонед. Они все двоюродные братья и сестры, принадлежащие к роду принцев Сирских. Гемма все еще принцесса и номинально находится под опекой Давви.
— Чтобы выйти замуж, ей потребуется согласие верховного принца.
— А вдруг она выберет человека, которого я не смогу одобрить в роли принца Оссетского? Или, что еще хуже, он будет неприятен Чейлу? Ни я, ни он не согласимся на такое.
— Если ты будешь сильно вмешиваться, то рискуешь быть обвиненным в том, что пытаешься через Гемму прибрать к рукам Оссетию. — Мааркен с досадой махнул рукой. — А ведь есть еще и Фирон! Одно к одному. Похоже, это не добавит тебе популярности.
— Да, смотреть, как жадный принц пожирает земли и власть… — согласился Рохан. — Ладно, пока не будем об этом. Пандсала умеет плести лунный свет?
— Не уверен. У нее пять колец: это говорит о том, что она ученик. Но я не знаю, как много она успела узнать, пока не покинула Крепость Богини. Я спрошу.
— Хорошо. Если умеет, тогда сегодня вы разделите обязанности дежурного фарадима при принце. Надо сообщить Давви, чтобы он приставил к Гемме телохранителя — если, конечно, это еще не сделано. Пусть Пандсала передаст Чейлу наши и свои соболезнования. Он оценит это. А тебе придется связаться с Андраде. Не думаю, что они с Пандсалой обменялись хоть словом за последние пятнадцать лет. Сьонед захочет узнать все подробности, как только ты передашь ей скорбную весть. — Он встал с кровати и посмотрел на приготовленную одежду. — Пандсала и ее сенешаль уже отдали распоряжение о подготовке к серому трауру… Где здесь проводят подобные ритуалы?
— Для умерших в других государствах — в часовне.
— Да… Я надеялся посмотреть на нее при более приятных обстоятельствах. Мне говорили, что она просто чудо. Мааркен, я ничего не забыл?
— Ничего из того, о чем я могу вспомнить. Ты не хотел бы, чтобы я сам сообщил Полю о случившемся?
— Да, если можешь. Спасибо. А потом найди Пандсалу, и начнем. — Снова зачесав волосы, он добавил: — Напомни мне сказать Полю, что он ни при каких обстоятельствах не должен смотреть на Гемму — разве что в самом крайнем случае. Единственное, чего мне не хватает, так это слуха о том, что их свадьба даст мне и Оссетию. Насколько она старше его? Зим на десять?
— В пятнадцать лет мальчики растут очень быстро, — откликнулся Мааркен.
— Пока непохоже, чтобы его интересовали девушки, — кисло сказал Рохан.
— В пятнадцать лет мальчики растут очень быстро, — повторил Мааркен и ухмыльнулся.
Свечи, ярко горевшие в начале церемонии, оплыли; их фитили догорали. Рохан стоял спиной к ним, вглядываясь в темноту. Было далеко за полночь, ритуал закончился. Здесь, в часовне, он выполнял обязанности верховного принца. Собрав людей благородной крови и высокопоставленных придворных, он обратился к ним с краткой речью о том, что в лице Иноата и Йоса они
