Библиотека Кембриджского университета имеет свою собственную административную приемную. Это именно то место, куда вас пошлют, если у вас хватит легкомыслия направиться на территорию кампуса, не имея университетского удостоверения личности. Я ожидаю в холле и надеюсь, что моя просьба о допуске в библиотеку на один день будет удовлетворена. Особенно жажду попасть в святилище, предназначенное для знакомства с манускриптами. За ним надзирает особое лицо – хранитель рукописей и университетских архивов (он рисовался мне стоящим на страже в дверях – в мантии до колен и с массивным ключом на цепочке, свисающей на грудь). Я и вправду несколько нервничаю по поводу того, пустят ли меня внутрь.
Ожидая решения, читаю, что говорится о священных текстах на доске объявлений в вестибюле.
А между тем вы (то есть в данном случае я) находитесь здесь лишь для того, чтобы ознакомиться с архивным документом, связанным с эктоплазмой и числящимся как item SPR 197.1.6: Alleged Ectoplasm («Предположительно эктоплазма». –
Эктоплазма – феномен, существовавший во времена столоверчения, общения с духами и странных происшествий во тьме, обычных для эпохи расцвета спиритуализма. Утверждали, что она – физическая манифестация духовной энергии, которую иные способные к «материализации» медиумы воплощали, впадая в транс. «Она пронизывает собой ткани медиума, как нечто газообразное, и проникает сквозь все отверстия, потому что свободнее проходит через слизистые оболочки, чем через кожу», – писал Артур Финдлей (Arthur Findlay), основатель колледжа своего имени, в котором изучались медиумизм и другие искания спиритуалистского толка. Сами спиритуалисты видели в эктоплазме то, что связывает жизнь с потусторонним миром. Она представлялась соединением материи и сущности, будучи одновременно чем-то физическим и спиритуальным, – «исполненная движения и сияющая субстанция», которая на фотографиях, увы, выглядела похожей на марлю.
Первым медиумом, способным работать с эктоплазмой, была Ева С., чьи эманации привлекли к себе внимание французского хирурга и медика-исследователя Шарля Рише (Charles Richet). Он был первооткрывателем терморегуляции человеческого организма и принципов потоотделения, пионером в лечении туберкулеза, лауреатом Нобелевской премии, полученной за работу по анафилактическому шоку. Он же написал книгу «Желудочный сок у человека и животных» («Gastric Juice in Man and Animals») – признаюсь, я не всех безжалостно критикую. Когда такая фигура заводит речь об аутентичности эктоплазмы, отмахнуться от происходящего уже очень трудно. И список спиритуалистов растет, включая в себя ученых, государственных деятелей и литературных светил: Уильям Джеймс, Уильям Батлер Йетс, сэр Артур Конан Дойль, физик сэр Оливер Лодж, химик сэр Уильям Крукс (изобретатель вакуумной трубки, жестоко страдавший от насмешек по поводу своих слов о том, что газ, светящийся зеленоватым цветом в его трубке, – это и есть эктоплазма), два премьер-министра и королева Виктория.
Спиритуализм, если охарактеризовать его вкратце, – это религиозное движение, цель которого – общение (через медиумов) с умершими, а также поиск доказательств (с помощью спиритических сеансов и прочих демонстраций возможностей медиумов), что подобная практика реальна. Смерть при этом рассматривается не как завершение земного пути, а как иной этап жизни – своего рода смена адреса и декораций. Небеса – или Страна Света, как спиритуалисты обычно называют эту область, – не имеют абстрактного смысла, а являются местом, куда вы можете обратиться за ответом. Начало спиритуализму положили скучающие сестры-подростки Маргарет и Кейт Фокс, в своем сельском доме на ферме в Гайдсвилле, штат Нью-Йорк, услышавшие тревожащие таинственные «стуки». Последние привели в возбужденное состояние умы местного населения, а заодно и разбудили дух предприимчивости у старшей из сестер, которая принялась приглашать в дом незнакомцев – чтобы за умеренную плату понаблюдать за происходящим. Через несколько месяцев сестры совершили тур по стране, а спиритуализм вышел, так сказать, на широкий простор и вступил в свои права. Он быстро распространился за океан и поднялся на вершину общественного интереса. Первая мировая война принесла огромные людские потери: миллионы американских и европейских семей глубоко скорбели о погибших сыновьях и готовы были отозваться на любое обещание установить связь с ними в их жизни после смерти. Хотя с того времени спиритуализм заметно утратил свое влияние, он продолжает существовать в США и Великобритании.
В 1989 году – вероятно, к собственному немалому замешательству – университет Кембриджа получил в свое распоряжение архивы Общества психических исследований (Society for Psychical Researches, SPR), члены которого считались наилучшими специалистами по заявлениям медиумов ранней поры,[29] а также по проявлениям искусства и ловкости последних. Можно при желании взглянуть на папку с надписью «Мертон, миссис. Исследование случая с летающим креслом». А как вам вот это: «Граммофонные записи. Речь Банта, произнесенная, как предполагается, в состоянии транса». Служитель архива рукописей – юноша, красивый, как мадонна, – найдет эти материалы для вас и положит их перед вами с той же почтительностью и с тем же уважением, с какими по запросу предоставляются материалы Королевской обсерватории Гринвича или образцы семян из собрания сэра Чарльза Дарвина.
В отличие от летающего кресла, случай с которым руководители Общества изучения физических явлений быстро отбросили как выдумку, заслуживающую лишь снисходительной улыбки, эктоплазма стала предметом тщательно разработанного и проводимого с абсолютной серьезностью исследования, длившегося более двух десятилетий. Одним из его информационных спонсоров выступил журнал Scientifi c American, поддержавший изучение так называемой материализации описанием соответствующих действий медиумов в четырех последовательных статьях, опубликованных в 1924 году. В 1922-м элитный парижский университет Сорбонна выделил группу ученых, которые должны были присутствовать на 15 сеансах Евы С. с особой целью – проверить, насколько аутентична ее эктоплазма. (Дело обернулось полным провалом медиума.) В сентябрьском номере журнала Popular Science Monthly шла речь о том, что эктоплазма «способна принимать форму руки, или лица, или фигуры в целом» и «удивительным образом служить подобием человеческой кожи на уровне клеточных структур». В том же году выпускник Гарвардского университета С. Ф. Деймон удостоился внимания газеты The New York Times, написавшей, что, по его мнению, эктоплазма – не что иное, как неуловимый «первоэлемент» древних алхимиков. В указателе статей Times за период с 1920 по 1925 годы можно обнаружить более дюжины материалов, посвященных эктоплазме, – от прямых отчетов об исследованиях до смехотворных эскапад под заголовками вроде такого: «Мужчина кусает привидение, и сеанс прерывается» («Рот Галлахера наполнился эктоплазмой…») Тем не менее стоит взглянуть хотя бы на одну из сотен фотографий эктоплазмы, которая якобы обнаруживалась в процессе материализации при участии медиумов, – и становится ясно: все это чепуха. Причем не слишком хорошо представленная чепуха. Красноречиво отозвался о ней «кусатель привидений» Галлахер: «Да это же просто марля!» Так что же все-таки происходило? Что случилось с разумом ученых, если они – пусть и на время – принимали все это за чистую монету?
Леди из администрации, отвечающая за прием посетителей, вызвала меня и поинтересовалась моим номером, а также официальными представлением и рекомендацией от академических кругов. Я протянула ей напечатанную на принтере копию письма, пришедшего от хранителя архивов общества по электронной почте («Уважаемая госпожа… Мой долг предупредить Вас, что так называемую эктоплазму нельзя считать приятным предметом…») Ну да, именно. Поэтому я и здесь.
Читальный зал находится на четвертом этаже. В нем потолки как будто возносятся к небесам, составные окна огромны, и сквозь них, точно ниспадающие складки на одежде бенедиктинцев, струятся лучи света, касающиеся студентов. Женщина за столом рядом со мной склонилась над ноутбуком – переводит и расшифровывает что-то из связки старинных голубоватых писем, посланных когда-то голубиной почтой и написанных на иврите. Юное создание слева от меня приносит в жертву себя и свое общение с миром ради знакомства со средневековыми документами о переуступке прав собственности на землю. Но вот прибывает служитель читального зала с затребованными мной материалами – шесть папок-файлов, альбом с фотографиями и ящиком с «предполагаемой эктоплазмой». Коробка сделана из покрытого декоративными узорами картона и обвязана веревочкой так, точно ее принесли из кондитерской. Однако на вид она больше и значительнее, чем я ожидала. В мои планы входит открыть ее немного позже – когда соседи по читальному залу отправятся на ланч.
