Зачем она здесь? Андрон не раз просил ее не разговаривать с незнакомыми. В этой темноглазой красотке столько желчи. И Майя не скрывает этого. Почему она такая? Несладко пришлось? Обманы, разочарования, расставания, одиночество? Прошла через это и озлобилась?
– Я могу подвезти тебя, куда скажешь. – Не глядя на Майю, Маша поднялась из-за стола. Официант вопросительно посмотрел на нее. Она оставила деньги под блюдцем, после чего перестала быть объектом его внимания.
– Подожди. – Майя жестом попросила ее сесть.
– Извини, я переоценила себя. Мне действительно пока лучше не высовываться из моей раковины.
– Тебе не понравилась моя откровенность?
– Тебя подвезти или останешься?
– Хорошо. Не нужно меня никуда везти. – Майя поднялась. – Разрешишь проводить тебя… до машины?
– Пойдем.
Эти пару минут показались Маше вечностью. Ее тяготило общество той, которая казалась ей спасательным кругом. Им не о чем говорить. У Маши болит душа, а общение с Майей разжигает в ней еще большую тревогу. Никогда не разговаривай с незнакомцами, с незнакомками – железное правило.
– Послушай меня, прежде чем решишь раз и навсегда вычеркнуть меня из жизни. – Майя снова взяла ее за руку. Сжала, стала поглаживать в задумчивости.
А рука у нее теплая, нежная, прикосновение приятно. Маша неловко улыбнулась. Ей было непривычно проявление нежности от женщины. В ее воспоминаниях отсутствовала материнская ласка. Только выхваченные, выпрошенные прикосновения детдомовских работников. Всегда на ходу, между прочим. Какая пустота, какая невосполнимая утрата, брешь, которую не заполнить ничем! Когда она начинала думать об этом, ее всегда захлестывала жалость к себе, одинокой, незаслуженно обиженной, обделенной. Майя вызывала у Маши противоречивые чувства. В ней боролись желание оттолкнуть и едва ли не большее желание приблизить ее.
– Говори. – От волнения Маша не узнала собственного голоса.
– Одиночество – удел красивых. Одиночество – удел обманутых. Кажется, мы с тобой принадлежим и к тем, и к другим. Давай поможем друг другу?
– Что ты имеешь в виду?
– Давай дружить? – Черные глаза Майи смеялись. Маша улыбнулась, не решаясь пока что-то сказать в ответ. – Мы нужны друг другу. Ты умеешь слушать, я – тоже. У тебя и у меня наступили нелегкие времена. Мне кажется, мы не случайно встретились. Не отвечай сразу. Вот номер моего телефона. Если захочешь поболтать, посплетничать, посекретничать – звони. А на тот случай, если ты так и не решишься сделать этого, я тебе скажу сейчас: ты достойна самого лучшего. Поверь мне. Ты – светлая, понимаешь? Свет всегда притягивает свет. Рано или поздно ты получишь желаемое. Будь легче, проще! Считай произошедшее первым шагом к лучшему, к исполнению желаний.
– Ты не психоаналитик? – Маша разглядела простенькую визитку. На ней только имя, фамилия и телефон. – Майя Владимировна Душа. С такой-то фамилией как не преуспеть?!
– Я готова к тому, чтобы открыть мою практику, – улыбнулась Майя.
– А я не готова к тому, чтобы стать твоей пациенткой.
– Не ершись. – Майя с сожалением разжала пальцы. Потирая руку об руку, она посмотрела в сторону. – Мы нужны друг другу. Ты даже не представляешь, насколько.
– Мы знакомы около часа. Откуда такие выводы? – Всем своим видом она давала понять, что разговор окончен.
– Опыт, жизненный опыт. Я ведь старше тебя.
– Можно дожить до глубокой старости, совершая ошибку за ошибкой, и не извлекать никаких уроков.
– Каждая ошибка – опыт. Только человек предпочитает приобретать его, с удивительным упрямством наступая на одни и те же грабли. – Майя улыбнулась. – Ты молода и думаешь, что с тобой ничего подобного не случится. Не собираюсь тебя переубеждать.
– Уже случилось. – В этот миг Маша ненавидела женщину, которая выглядела такой уверенной. Нужно поскорее избавиться от нее. Сесть в машину и домой…
– Все пройдет, Маша. Поверь.
– Переживу как-нибудь. – Маша закрыла дверцу.
– Не хандри. Твой кислый вид все только усугубит. – Майя постучала по стеклу. Оно медленно поползло вниз. – Только улыбайся, слышишь?
– Обязательно. – Маше не терпелось окончить разговор.
– Не буду тебя задерживать. Извини, если я утомила тебя, но помни: ты не приложение! Никогда и никому больше не говори этого! – Воспользовавшись Машиным замешательством, Майя наклонилась к открытому окну машины. – Кстати, ты не передумала попробовать мой кофе?
Не ответив, Маша рванула с места. Ей хотелось разорвать визитку и выбросить в открытое окно. Сделать это так, чтобы Майя увидела и поняла, что ждать звонка бессмысленно. Но что-то остановило. Ее второе «я» настояло, что не стоит поступать сгоряча.
Чем ближе Маша подъезжала к дому, тем больше ей казалось, что она поступила правильно. Впереди ее ждала тяжелая, гнетущая тишина. Тишина дома, из которого ушла любовь. Несмотря на теплый летний вечер, Маша зябко поежилась. Визитка лежала на приборной панели и словно излучала согревающее фиолетовое сияние. Маша взяла визитку и осторожно положила ее в нагрудный карман джинсовой рубашки.
Эта женщина затмила собой весь мир. Она стала для него всем. Некрасов и не знал, что такое бывает. Ровные, постепенно растерявшие романтику отношения с Машей не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило между ним и Майей. Лед и пламень, пустыня и безбрежный океан, горечь и сладость, спокойствие и одержимость – все сравнения были не в пользу той, которая шесть лет считалась его преданной спутницей. Андрона передернуло: чувство вины – вот что отравляет ему существование. Маша – это огромная ложка дегтя, от которой он никак не может избавиться. Кажется, он готов отказаться от всей бочки меда, только бы не чувствовать себя виноватым. И она, коварная, как хитро, как умно ведет себя! Не упрекает ни единым словом, беспрекословно глотает все его отговорки. Она не настолько глупа, чтобы не догадываться о том, что происходит на самом деле. С ужасом ждет его признания, а он никак не решится его сделать.
Вчера он сказал, что улетает по делам компании. Маша помогла собрать чемодан. Она раздражала его своим спокойствием и покорностью.
– Время пролетит быстро. Не скучай. – Прозвучало цинично, но Андрону было не до церемоний.
На самом деле Некрасов решил провести недельку с Майей. Это на него не похоже – бросить все и уехать. Но Майя вскружила ему голову, а Марков, хотя и был недоволен, в конце концов махнул рукой. Отговорить Некрасова было невозможно. Он мечтал отдохнуть от душного города, от преданных глаз Маши. Небольшой отпуск. Семь дней райской жизни, только любовь и секс.
Эта женщина – счастье, ниспосланное ему. Рядом с ней он чувствует себя настоящим. Ему так спокойно и надежно. Знать, что твоя женщина старше, мудрее, опытнее – застраховать себя от возможных ошибок. Никогда Андрон еще не был так горд собой. Ему казалось достижением заинтересовать такую женщину, как Майя.
Она – необыкновенная. Она умеет быть разной. Она не приспосабливается к его настроению – просто соответствует ему. И как ей это удается? Порой он ловил на себе ее пристальный взгляд. Что-то в этом взгляде пугало Некрасова. Он словно катится в черную бездну, не имея возможности сопротивляться. Но такое ощущение быстро проходило, и Андрон ругал себя за излишнюю впечатлительность. Хотя что здесь неестественного? Для влюбленного все важно: мимолетный взгляд, небрежно оброненное слово. Любая мелочь обрастает милыми сердцу деталями, которые додумываются по собственному уразумению.
Майя твердит, что ощущения, которые он ей дарит, помогают ей быть собой. Как это важно – быть собой! Внутренний мир и мир внешний не вступают в конфликт. Свобода, покой, уверенность – сопутствуют этому состоянию. Все то, чего ему так недостает, когда он думает о предстоящем разговоре с Машей. Некрасов решил на время отдыха забыть все свои проблемы. Тогда удастся насладиться отпуском в полной
