ружьями напоминающими «фузеи». Ружья направили в землю, чтоб не провоцировать. Но сторожатся.
— Ружья приберите. Это гости, — пояснил своим хозяин.
Кто ловко свистнул в сторону жаб и те, наконец, заткнулись. А мужички выслушав объяснения, тем не менее, зорко сторожил наше движение. Люди подозрительно косясь и довольно удивлённо рассматривая нас, все-таки позакидывали ружья за плечи. Но на нас продолжали весьма настороженно поглядывать и люди, и ящерицы. В окнах торчали любопытные мордашки детей и лица женщин.
— Прошу в дом, — пригласил хозяин.
— Спасибо, — коротко поблагодарил я и кивнул головой своим: — Пошли.
Разобрав из телеги снарягу, народ тронулся внутрь, знакомиться с местными благами цивилизации. Я неторопливо огляделся.
Двор довольно просторный. Куча хозпостроек. Ворота и заборчик трехметровые. На дворе — трава, на траве… и травка, судя по всему генномодифицированная. Похожа на пластиковый коврик. Дом двухэтажный. Стекло в окнах. Какая-то помесь девятнадцатого и двадцатого века.
Странное место.
Кованные вручную петли на воротах и лошадки… телега на подшипниках и местная живность. Больше всего «собачки» походили на динозавров. Как там их? Тираннозавр «Рекс». Только маленькие они какие-то. Я их гораздо больше представлял. Небольшие передние лапы и мощные задние, с серповидными когтями, чтоб рвать добычу. Вытянутая голова с огромной пастью, в которой нехилые зубы. Ага, акула отдыхает. Крохотные глазки смотрят на нас с огромным подозрением. Три «собачки». На кенгуру они чем-то смахивают. Да, похоже, это нисколько не травоядные. Интересно кто тут ещё есть и сколько их тут.
Мы прошли в дом. Первый этаж занимала здоровенная гостиная. Там нас стали усаживать за большущий стол. Чика с Юлькой бросив скафы на лавку, уже уселись. Симеон привычно вскинул руку ко лбу, чтоб перекреститься на красный угол, но увидев там вместо икон, бритую ряшку какого-то мужика при всех регалиях и в мундире… ну, никак не похожего ни на аскетичного Христа, ни вообще на тощего святого, просто поклонился присутствующим и перекрестился. Форт просто снисходительно кивнул, что за ним следом повторил Дживс.
Хозяин рявкнув, выгнав всех любопытствующих детей, и сказал бабам чтоб накрывали на стол. Те засуетились. Симпатичные тут женщины. Только без раскраски.
Жратвы наставили — море. Мясо, хлеб, молочко… не бедствуют. Вполне привычные блюда, кроме нескольких. Поставили на стол и бутыль, только с содержимым ядовито-синего цвета.
— Настоечка… на травах, — тут же пояснил хозяин, поймав мой вопросительный взгляд. — Кушайте гости дорогие. Кто к нам с добром, к тем и мы с добром, — хозяин наполнил деревянные рюмки.
Мой браслет моргнул зеленым, показывая, что опасной еды за столом нет.
— Ну, за знакомство, — поддержал я его тост.
Я махнул напитка. Самогон, как я думал… и на травках. Он ничего так мягонько прокатился внутрь. Я кинул в рот кусок сала с хлебом — закусить.. Юлька чуть пригубила, Симеон выпил… молочка. Остальные не отказались.
Ели в молчании. Все уже удалились, не мешая хозяину и нам. Но я спиной ощущал любопытствующие взгляды из окон. Детвора. Чувствовалось, что и Тагир о чем-то размышляет. Я хотел было спросить о фауне, но Симеон меня опередил.
— А это кто — в красном углу? — он пальцем указал на портрет.
— Это наш барон — Голен. Дай ему Пресветлый, долгих лет.
Чего-то только в его тоне энтузиазма не чувствовалось.
— Дрянь человек? — поинтересовался я.
— Он наш барон… — неопределенно ответил Тагир.
— Любая власть от бога, — влез со своей сентенцией Баярд. Было видно, что ему захорошело уже после второй. Непривычен он к нормальному алкоголю.
— А вы кто ж всё-таки будете? — задал наконец хозяин главный вопрос — мучающий его все время.
— Мы-то…? — я откинулся на спинку массивного стула и потянул паузу. — А вот это зависит от того можно ли тебе верить? — я уставился ему в переносицу тяжелым взглядом. — Ответ — просто прохожие… тебя не устроит? Сам-то как думаешь?
— На охотников вы не похожи... — повадки не те. Благородных я всех видел. Да и одеты не так. Ежели приехали в гости к барону, так вас бы кто-то сопровождал. Если схрон забытый раскопали, так одевать на себя вещи бы не стали. Все знают — смерть за это. По всему выходит, от «Ушедших» вы. От «Предков». Может «Дикие»? Вон тот и крестится странно как.
Он смотрел на меня с непонятным выражением лица. С какой-то затаенной надеждой, что ли.
Все сидели и ждали, что я скажу. Что-что, а дисциплину во всех вколотили как надо. Этого у потомков не отнять. Я скривил рожу, пожевав губу:
— Ладно. Об этом мы поговорим потом. Расскажи-ка мне мил-человек, про историю. Дикие мы. Совсем дикие, — и глядя на разом посмурневшее лицо хозяина, я тут же веско добавил: — И дурные… совсем. Ву компрене?
Рассказ длился недолго. Часа три. А расспрашивать мы умели. И даже сказки и предания — говорят знающим людям очень о многом. Подводя краткие итоги разговора можно резюмировать, что…
Колонизация планеты Антаг составляла четыреста семьдесят шесть лет. Шучу. Хрен его знает. «Давно-о…» — по словам Тагира, слишком расплывшееся понятие. Он экал, мекал и рассказывал мне сказки. Ну, пусть нам. Какая разница? Выудить «зерна среди плевел»[5] было сложно, но возможно. Этому способствовали даже местные легенды.
Итак — «Предки». Это что типа сказочные богатыри, в народном фольклоре. И жуткие козлы — по официальной версии. Типа мама бросила ребенка. В общем, были… и бросили — самкины сабаки! Улетели…
Планета была уже терраформированна. Она до этого, по уровню развития соответствовала какому-то там периоду — Юрскому… или ещё какому? Кратко — эпоха динозавров.
География. На планете три материка. Один самый перспективный пустили под сельское хозяйство. Огромные посевные площади — отличный климат. Степи… лесостепи. Основная специализация — выпасное скотоводство. Круглогодичный выпас разного скота. Сразу в голове всплыли разные ковбои с кольтами, ремингтонами и …салунами. Тьфу ты!
Она — планета, снабжала мясом, молоком и хлебом до хрена людей. Практически весь столичный мир и ещё некоторым остальным оставалось.
Я посчитал в голове и удивился. Проще говоря, если взять привычный для меня по Земле мир и «золотой миллиард», то получается…. Там при мне было потребление — семьдесят шесть кило мяса в год, на рыло. Пятнадцать процентов — деликатесы. Вес коровы — восемьсот кг. Делим-множим… В день тут забивалось и обрабатывалось, как минимум пять тыщ животных. Неслабо они тут развернулись. «Собственная Мясохладобойня, на паях», — как говаривал незабвенный Остап, тут была одна — у космопорта.
И вот в один прекрасный день случился «черный вторник». Корабли улетели, но обратно не вернулись. Типа по тревоге. Тысяч сто населения осталось один на один с природой. Жратвы завались. Техника какая-никакая. Казалось бы, живи и радуйся. Жратвы валом… и все такое прочее. Но как бы ни так!!! Человечество ничему не учится — и не желает учиться. Все не могут быть равны. Как только до более умных дошло, что несмотря на всю внешнюю благость ситуации к ним приближается — большой кирдык. Вот тогда и началось. Банды, войны, захваты… — весь букет.
На континенте было три больших энергостанции. Одна — на обслуживание космодрома. И две для жителей. Ну и куча мелких реакторов у пользователей. Так вот какая фишка. Энергетические стержни в них были рассчитаны… на десять лет. Когда жители сунулись — запасных не оказалось. Они шли только с центрального мира. Высокотехнологичная продукция, без которой реактор — куча железа. А когда реакторы встали — началась война. И заодно охота за оставшихся спецов. «Инженеров» предки предусмотрительно прихватили с собой, вместе с документацией. Имеется в виду техперсонал. Для особо одаренных, в компы — всадили вирус. И вот роботизация и высокие технологии сыграли скверную шутку. Как только энергия кончилась — нормальная жизнь закончилась тоже.
