приговор. Дали помолиться. Потом поставили на скамеечку, веревку на шею и… Дош выбил скамеечку. Все.
Не доставила мне процедура никакого удовольствия. Бывшего барона — Голена, обезглавили. Как положено. Палач махнул мечом... Пришлось использовать для процедуры меч самого барона. Хорошо хоть барон вел себя более-менее достойно — почти не истерил. А-то двое его бывших «гвардейцев» все норовили упасть в пыль и вымаливали жизнь. Противно. Как самим вешать да рубить — так ничего. А как отвечать — так не очень. Рассказали местные про жизнь и обычаи, да про сборы налогов. Беспредельщики они тут все жуткие — охреневшие от безнаказанности.
Юлька, было, отказалась присутствовать на процедуре казни, но я настоял. Да уж, суровая правда жизнь весьма сильно действует на неокрепшую психику — Чика сомлел, на бароне. Я приказал отлить его водой. Старший сын Тагира с удовольствием выполнил приказание. Хотя я почему-то думал, что отливать придется Юльку.
Как не странно, но никто особо не возражал против казни. Ни до, ни после. Пока они на нее не посмотрели.
Противное дело, но нужное. И палач пригодился. Правда, вот не совсем так, как рассчитывал его бывший хозяин. Да ладно, чего тут думать. Ехать пора.
На прощанье я отдал приказ о том, что «Отныне и навсегда «Погонщики» — неприкосновенны. Это личные друзья Империи. И если захотят, то доставлять их куда укажут». А на вопрос — «Как узнать?», я ответил, что «Куда рукой покажут — туда и отвести!». Их и так не трогали, но всё-таки их передвижение было ограниченно. Они кое-как изъяснялись знаками.
Построились и поехали. Воины на конях. Рыцарь, «Отче» и Дживс тоже привычно устроились в седлах. Чика с «Юккой» временно уселись на телеге. А я, начал осваивать искусство верховой езды. Да уж, процедура ещё та. Впечатлений масса. Потом меня сменил Чика. А за ним Юлька.
Разведка ускакала вперед. А вот остальными командовать стал Баярд. Это дело для него насквозь привычное — пусть и рулит. Выглядел я на коне… «как собака на заборе». Всю справедливость ранее читаного выражения я постиг, когда на лошадь забрался Чика. Вот тут я тоже не мог сдержать смеха. Представил, насколько трудно было всем остальным — пока я «был на коне». Видел я с трудом сдерживаемые ухмылки на рожах.
Вот так весело, с шуточками и прибауточками шестеро умственно отсталых и двинулись завоевывать ни много, ни мало — планету.
А вот тому, что я прав — казнив барона, я получил весьма странное подтверждение. Как только обезглавили барона, как меня подозвал Дош.
— Господин Наместник, прошу вас — подойдите, — догнал меня в спину почтительный голос палача.
Я подошел. Да уж, запашок ещё тот. Густо пахло кровью и дерьмом.
— Вот… — палач, тыкал себе за спину, показывая на обезглавленное тело.
— Что вот?
— Вот у барона в руке. Там ничего не было — я проверял… а потом как блеснуло. Думаю, не иначе как вас надо позвать.
Меня ударило как током. Связанные сзади руки обезглавленного тела распрямились, и на ладони у барона лежала МОЯ серьга. Та, которую я оставил на Земле, в пещере. Не узнать я её не мог — моя. Но как?!
Я смотрел на две на цифру семь. Белая шестерка и черная единица. Смерть — ведущая к удаче. Вот и думай теперь. Кто их и как перебросил мне обратно?! Я не суеверный, но без каких-то высших сил, тут явно не обошлось. Я оглянулся — не видит ли кто и, взяв кости, торопливо сунул их в карман. «— Всё страньше и страньше! - вскричала Алиса».
— Правильно… Ты правильно сделал. И помалкивай об этом, если жить хочешь.
А со Схогом мы попрощались вообще феерично. Я почему-то погладил его по голове и мысленно сказал:
— Ну что… бывай, исправитель чужих мозгов.
На что получил очень странное «досвидос»:
— Прощай странный человек…
— А почему странный? — не выдержал я.
— Ты странный… как будто кладбище за твой спиной.
Я отвернулся и в ответ только горьковато хмыкнул: «Своих покойников — мы похороним сами…».
Глава 13.
Чипсы со вкусом черной икры... Почувствуй себя олигархом!
Что я хочу ещё забыл сказать? Не знаю как я, а вот остальные выглядели достаточно молодо. Помолодели. Спасибо имперской технике. О себе трудно судить. Морда у меня всегда гладкая была. И рыцарю, и нашему святому и даже Дживсу на вид теперь было лет по тридцать. Чике и так и вовсе двадцать пять — родных биологических. Да и здоровые все. Что есть, то есть. Попробуй эдак-то козликом-то поскакать, да ещё и с грузом. Да спортом постоянно позаниматься — 'рукомашеством' да 'дрыгоножеством'. Эдакие «Шварценеггеры» получились, в миниатюре. Хотя… насчет миниатюры я, пожалуй, слегка погорячился. Арни я думаю, даже и Чика сейчас без проблем уделать сможет. Ну, а если не сможет… то убежит от него влегкую. Местные, надо сказать хоть и здоровые конечно ребятишки, но рядом с белокурой бестией — тем же Баярдом, не, не смотрятся. Рама под два метра. Хотя вроде писали в истории, что тщедушный был… — врали.
А сытые кони тем временем топали по дороге. А наша компашка слегка приотстала. В основном для согласования планов. Согласно многочисленных романов счас мы должны круто приподняться и начать прогрессорствовать. Только вот действительность пока как-то разочаровывает. Все больше приходится вешать, да головы рубить. Это у меня юмор такой мрачный. Подумаешь, даровал Тагиру «энд семейству» навечно освобождение от налогов. Тоже мне, мля, — благодетель.
— Ну что Отче, тебе слово. Что думаешь о дальнейших наших действиях?
— Ничего. Ты тут воевода тебе и решать.
— А остальные?
— Святой Георгий и пресвятая Богородица! Остальные присоединяются к этому мнению,— высказался Баярд и обвел всех глазами.
Отче только поморщился, услышав его первые слова. Рыцарь никак не мог отвыкнуть от своего древнего мата, чем изрядно коробил набожного Симеона. Хорошо хоть молись они иногда вместе и не очень разорялись насчет молитв и очень расходились насчет религии. Дживс был уже более «прогрессивным». Он хоть только крестился иногда. Ну, мы-то все — безбожники. Хотя и Юлька и Чика выучили по паре молитв. Как тут не выучить, если это произносится при тебе и довольно часто. Ну как, часто? …практически каждый вечер перед отбоем. Ну и с утра. Ещё и в обед, перед едой, перед работой… перед любым начинанием и… и всё, пожалуй. Так что в православных молитвах я думаю, мы были подкованы все. Единственное, что дат никаких тут нам не дали, а-то, пожалуй, нам мозг начали бы выносить ещё и с постами всякими.
— Чего тут думать? — с улыбочкой откликнулся на тираду Баярда, Чика. — Ты тут Наместник — ты и рули. А несогласных - к ногтю. Это у нас, слава богу, не демократия, а махровое средневековье. Глядишь и я под шумок каким-нибудь виконтом стану.
Теперь на него «укоризненно» посмотрел рыцарь. Выражение у него было — «Ща как рубану мечом». Ну, или на край — «Ща как двину хорошенько».
— А чего я? — сразу же начал оправдываться он. — За подвиги — может дворянства и удостоюсь.
