Денис разозлился. И пожалел, что сидит в странном незнакомом месте, за четыре тысячи километров от дома. А не в любимом «Чайнике». Дома все налажено правильно, там другие нравы. Там никто не будет снимать твоих девочек, даже если ты один, а девочек много. Девочки, сидящие за твоим столом, – это твои девочки. И трогать их нельзя. Им не следует подмигивать и делать знаки. Иначе можно получить табуретом по голове. И не пластмассовым, а настоящим правильным деревянным табуретом. Но тут, под Куполом, другие законы, и табуретов, кстати, нет.
– Молодой человек, – добродушно произнес Денис. – Девушки не согласны.
– Может, они сами скажут? – спросил мушкетер, стремительно краснея.
– Кто «они»? – осведомился молотобоец.
– Девушки.
– Может, скажут, а может – нет. Боюсь, у девушек нет желания беседовать с вами. Если бы девушки захотели вступить в беседу, они бы это уже сделали.
– Кстати, да! – воскликнула блондинка.
Мушкетер помрачнел, наклонился к уху Дениса, обдал его запахом пива и пробормотал:
– Пойдем, выйдем.
«Классика», – с уважением подумал Денис и встал.
– В чем дело? – сварливо спросила загорелая. – Денис, куда вы? А вдруг они ударят вас по лицу?
Гость новой столицы улыбнулся, обнял мушкетера за плечо и напряг руку. Несчастный издал короткое кряхтение, и его кости хрустнули. Денис развернул его лицом к выходу и повел. За спиной раздались возмущенные возгласы покинутых дам. Пойдемте посмотрим, предложила блондинка. Охрана разберется, вставила тощая. Ему нельзя, у него красная метка в файле, озабоченно добавила Полина. Сбоку приближались прочие мушкетеры, но молотобоец не сильно забеспокоился.
Вдруг его сильно толкнули в спину. Денис повернулся, уже готовый к бою, и от удивления ослабил хватку: перед ним стоял Гарри Годунов.
– Стой, – сказал Годунов. – Отпусти парня.
Денис повиновался. Старик перевел взгляд на мушкетера и в изумлении поднял брови.
– Хо! Кого я вижу! В чем дело, господа?
Мушкетер и его подоспевшие приятели неожиданно стушевались и встали во фрунт.
– Развлекаемся? – прорычал Годунов. – Всем составом, да?
– Извиняюсь, – пролепетал один из мушкетеров, и на его невзрачном, с мелкими чертами лице отразилось столь глубокое раскаяние, что Денису стало неудобно.
– Мы зашли на пять минут, – торопливо добавил второй. – Считайте, что нас уже нет.
– Вон отсюда! – приказал Годунов. – У вас есть тридцать секунд. Время пошло.
Мушкетерам хватило пятнадцати. Старик перевел дух, посмотрел на Дениса и улыбнулся.
– Мои студенты. Завтра у нас семинар, по теме «Поэт и царь», а они пиво пьют. Вместо того чтобы зубрить.
– Ага, – сказал Денис. – А я уже хотел их… – Он сделал жест, как будто выжимает мокрую тряпку.
– Ты это брось, – строго произнес старик. – Отличные мальчишки. Сам отбирал. Из пятерых минимум двое составят цвет российской словесности. Пойдем отсюда.
– Не могу, – сказал Денис. – Я не один.
– Разумеется, – брезгливо пробормотал Годунов, оглядываясь на девок. – Двигай на выход, садись в мою машину и жди. У нас нет времени. Через час я верну тебя на прежнее место. С твоими подругами я сам разберусь, а ты – бегом в машину!
И он хлопнул Дениса по шее, довольно сильно.
Через минуту удивленного дикаря уже везли куда-то на максимальной скорости; впрочем, под Куполом быстрая езда была, разумеется, просто невозможна. Старик вращал руль одной рукой, посматривал на старые свои наручные часы, молчал и отнюдь не выглядел стариком – это был юнец в полуразрушенном теле, долговязый седой мальчишка, нервный и точный в движениях.
– Девочки у тебя красивые, – ухмыльнулся он. – Только ты с ними поаккуратнее. Могут обратно не отпустить.
– Я, может, и сам не уеду.
– Все так говорят, – сказал Годунов. – В первый день. А через неделю – бегут, ажно пятки сверкают.
– Почему?
– Сам поймешь, – буркнул старик. – Все, приехали.
Он остановил машину в узком безлюдном переулке и опять посмотрел на часы. Поднял выцветшие глаза на молотобойца и прижал палец к губам.
Прошло несколько минут.
– Можно, – наконец тихо произнес Годунов и заговорил быстро, отрывисто, на пределе слышимости:
– Слушай и не перебивай. Весь город прослушивается, просматривается и сканируется. Поэтому его и называют «Пип-Сити». Аппаратура сложная, и часть системы ежедневно отключают, чтобы протестировать. Провести регламентные работы. Расписание регламентов – государственная тайна. Но у всех кому надо оно есть. У меня тоже есть. Думаешь, я зря про злодея Суховлагина книгу пишу? Этот район – два переулка и перекресток – сейчас на регламенте, его не будут прослушивать еще девять минут. Понял?
– Да.
– Теперь говори, зачем приехал. Только быстро и коротко.
Денис набрал полную грудь воздуха.
– Мой друг, – сказал он, – нашел семя стебля.
– Хо! – произнес Годунов, стремительно возбудившись. – В Старой Москве?
– Да.
– Так. А я тут при чем?
– Мой друг не знает, что с ним делать.
Старый Гарри сжал кулаки.
– А твой друг… он уверен, что нашел именно семя стебля? Как оно выглядит?
– Это оно, – сказал Денис. – Я держал его в руках. Можете не сомневаться. Оно одновременно и мертвое, и живое… В любом случае это аномальный предмет. Может быть, неземной.
– Черное яйцо размером с голову ребенка?
– Да. Но оно меняет цвет…
– Не важно, – перебил Годунов. – Тяжелое?
– Очень тяжелое.
Старик кивнул.
– Есть какая-то защитная упаковка? Ящик? Мешок? Или оно просто где-то валялось?
– Не валялось. Оно было в особом контейнере… Оно и сейчас в контейнере. Там автономная система контроля температуры и влажности…
– Ага. И что ты хочешь от меня?
– Совета. Помощи. Он не хочет сдавать его властям.
– Кто?
– Глеб. Ну… тот парень, который нашел. Мой друг.
– Кто еще знает?
– Он и я. Был еще третий, Глеб послал его узнать, можно ли получить официальную премию… В Интернете написано, что нашедшему зародыш дают премию… Но того парня убили. Сразу.
– Суки, – проскрипел Годунов. – А твой друг, значит, хочет денег?
– Если получится.
– Не получится, – ответил Годунов.
– Значит, отдаст бесплатно. Но только надежным людям.
– А зачем ему именно надежные люди?
– Затем, что мы не хотим, чтобы трава опять выросла.
– Хо! Понятно. Благородные мальчики из нищей Европы…
