— Не могли же мы оба улететь. И без того в штаб-квартире мало кто остался. Слишком многие решили, что сейчас самое время уйти в отпуск.
Дирк от комментариев воздержался, хотя искушение было. В любом случае его присутствия в Лондоне не требовалось. Он сочувственно представил себе беднягу Мэтьюза, уныло глядящего на ленивую Темзу, и стал думать о более приятных вещах.
Внизу была еще видна линия побережья Кента, поскольку лайнер пока не набрал крейсерскую высоту и скорость. Движения почти не ощущалось, но неожиданно Дирк испытал ни с чем не сравнимое чувство. Другие, по всей видимости, тоже кое-что заметили. Ледук, сидевший напротив, довольно кивнул.
— Таранные реактивные двигатели заработали, — сказал он. — Сейчас они сменят турбинные.
— Это значит, — вставил Хассел, — что скорость уже перевалила за тысячу.
— Узлов, миль или километров в секунду — или ярдов, футов и дюймов в микросекунду? — спросил кто-то.
— Ради бога, — простонал кто-то из инженеров, — только не начинайте опять этот спор!
— А когда мы будем на месте? — спросил Дирк, точно знавший ответ на этот вопрос, но желавший сменить тему разговора.
— Через шесть часов мы сядем в Карачи, шесть часов поспим, а в Австралии будем через двадцать часов. Конечно, нужно добавить — или вычесть — примерно половину суток, разницу во времени, но это уже не по нашей части.
— Для тебя многовато будет, Вик, — рассмеялся Ричарде, глядя на Хассела. — В последний раз ты облетел мир за девяносто минут!
— Не стоит преувеличивать, — ответил Хассел — Во-первых, я летел не на такой высоте, а во- вторых, полет занял все сто минут. И кроме того, прошло еще полтора дня, прежде чем я смог совершить посадку!
— Скорость — это, конечно, очень хорошо, — философски изрек Дирк, — но она создает ложное представление о мире. За несколько часов пулей долетаешь от одного места до другого и забываешь о том, что в промежутке вообще что-то есть.
— Совершенно согласен, — неожиданно отозвался Ричарде. — Если уж совсем необходимо, путешествуй быстро, но если спешки нет, то ничто не сравнится со старой доброй парусной яхтой. В юности я в свободное время ходил под парусом по Великим озерам. Мне уж либо пять миль в час, либо двадцать пять тысяч. Дилижансы, аэропланы и всякое такое — это не по мне.
Затем разговор перешел в техническую область и скатился к спору о сравнении достоинств различных типов реактивных и ракетных двигателей. Кто-то заметил, что небольшие самолеты до сих пор исправно выполняют свою работу в отдаленных районах Китая, но его быстро заткнули, и Дирк очень обрадовался, когда Мак-Эндрюс предложил ему сыграть в шахматы на миниатюрной доске.
Первую партию он проиграл над Юго-Западной Европой, а во время второй заснул — вероятно, сработал инстинкт самосохранения, поскольку Мак-Эвдрюс его явно переигрывал. Он проснулся, когда лайнер пролетал над Ираном — то есть как раз вовремя. Предстояла посадка и возможность еще поспать. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в то время, когда под крылом самолета появилось Тиморское море, Дирк перевел свои часы на австралийское время, не зная, стоит ли еще подремать или в этом уже нет смысла.
Его спутники, более умело распределившие сон и бодрствование, были в лучшей форме и теперь сели ближе к иллюминаторам, так как полет приближался к концу. Они почти два часа летели над безжизненной пустыней, где лишь изредка встречались островки растительности. Вдруг Ледук, следивший за полетом по карте, воскликнул:
— Вон, смотрите! Слева!
Дирк устремил взгляд туда, куда указывал пальцем Ледук. Сначала он ничего не увидел, а потом разглядел вдали постройки маленького компактного городка. С одной стороны от построек лежала взлетно- посадочная полоса аэродрома, а за ней через пустыню тянулась едва различимая черная линия. Она казалась необычно прямой железной дорогой, но вскоре Дирк заметил, что она ведет из ниоткуда в никуда. Линия начиналась в пустыне и в пустыне заканчивалась. Это были первые восемь километров дороги, которая должна была привести экипаж «Прометея» к Луне.
Через несколько минут величественная космическая взлетная полоса осталась позади, и Дирк с замиранием сердца узнал блестящий крылатый обтекаемый силуэт космического корабля, стоявшего на космодроме. Все невольно притихли, глядя на крошечный серебристый дротик, так много значивший для них. Лишь немногие видели его на рисунках и фотографиях. Но в следующее мгновение космический корабль скрылся за блоком невысоких зданий. Лайнер начал снижение и вскоре приземлился.
— Так это и есть Луна-Сити! — без особого энтузиазма проговорил кто-то. — Похож на заброшенный поселок золотодобытчиков.
— Может быть, так оно и есть, — сказал Ледук. — В этих краях когда-то были золотые прииски, правда?
— Наверняка вам известно, — напыщенно проговорил Мак-Эндрюс, — что Луна-Сити был построен британским правительством в тысяча девятьсот пятидесятом году как ракетная научно-исследовательская база. Первоначально он имел местное, аборигенское название — что-то насчет копий и стрел, кажется.
— Интересно, что обо всем этом думают аборигены? Наверняка кое-кто из них еще обитает в окрестных холмах?
— Да, — сказал Ричарде. — В нескольких сотнях километров отсюда есть резервация — далеко, скажем так, от линии огня. Наверное, они думают, что мы чокнутые, и, пожалуй, они правы.
Машина, забравшая прибывших с летного поля, остановилась около большого офисного здания.
— Выгружайтесь, — сказал водитель — Разместитесь в отеле.
Шутка никого особо не повеселила. Жилье в Луна-Сити состояло большей частью из армейских домиков, многим из которых уже исполнилось тридцать лет. Более современные постройки наверняка были оккупированы постоянным контингентом, поэтому прибывшими сразу овладели самые дурные предчувствия.
Луна-Сити, как назывался этот городок в последние пять лет, изначально был предназначен стать военной базой, и, хотя садовники-любители всеми силами пытались его украсить, их старания в итоге только подчеркнули общую унылость и однообразие.
Обычно население городка составляло около трехсот человек — в основном ученые и техники. В ближайшие несколько дней число людей должно было увеличиться, и поток прибывающих ограничивался наличием свободного жилья — но, пожалуй, даже это некоторых не останавливало. Одна новостная компания уже прислала в Луна-Сити большое число палаток, и сотрудники этой компании взволнованно интересовались местными погодными условиями.
Дирк очень обрадовался, когда выяснилось, что ему выделена комната — небольшая, но чисто прибранная и удобная. В здании размещалось также человек десять из администрации, а в доме напротив свою колонию организовали Коллинз и другие ученые с Саутбэнка. Кокни, как они сами себя окрестили, быстро оживили место своего обитания самодельными табличками-указателями типа: «К метро» и «Остановка автобуса № 25».
Первый день в Австралии все посвятили размещению на новом месте и изучению географии «города». У городка был один большой плюс — он был компактен, и высоченная башня здания метеоцентра служила отличным ориентиром. Аэродром находился примерно в трех километрах от поселка, а космическая взлетная полоса — еще в полутора километрах от аэродрома. Всем не терпелось взглянуть на космический корабль, но с визитом к нему пришлось подождать до следующего дня. Первые двенадцать часов Дирк был слишком занят. Он отчаянно пытался определить местонахождение своих бумаг, которые, как он опасался, заблудились где-то между Калькуттой и Дарвином. В итоге бумаги обнаружились в техническом архиве, откуда их чуть было не отправили обратно в Англию, поскольку фамилию Дирка не смогли найти в списке сотрудников Межпланетного общества.
К концу этого утомительного дня у Дирка все же хватило сил записать свои первые впечатления.
