257. М. С. Бердникова (Иванчина-Писарева) [1468]— А. Г. Достоевской
Вязьма. 10 февраля 1881 г.
Узнав, что вы имеете в виду возвратить подписчикам на 'Дневник' присланные ими деньги, спешу уведомить вас, чтобы вы не беспокоились высылать в г. Вязьму (Смоленской губернии) на имя учителя Бердникова. Предоставляю эти рубли в ваше распоряжение[1469]. Я имела удовольствие встречать вас в Москве, в семействе Ивановых, а незабвенного Федора Михайловича боготворила (о нем можно так выразиться) с пятнадцатилетнего возраста. Я лихорадочно ожидала появления его 'Дневника', но увы! Все кончено! А ведь он бы нам пояснил еще многое! Я так счастлива, что знала лично Федора Михайловича! Сколько у меня отрадных воспоминаний сохранилось об этом дивном человеке и гениальном писателе! <…>
Деньги высланы моим мужем; а когда я знала Федора Михайловича, была Марья Сергеевна Писарева.
Анна Григорьевна! Ради бога, вышлите мне его портрет и два номера последних 'Дневника'. Один за 1880 г. и последний. Живу в провинции, не могу ничего достать. Деньги тотчас же будут высланы по получении.
В настоящее время для меня большего счастья не было бы.
Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.1.86.
258. Леокадия Гислянзони — А. Г. Достоевской
Местечко Гнездно, Гродненской губ.
12 февраля 1881 г.
…Извините меня в том, что, незнакомая, осмеливаюсь обратиться к вам с просьбой.
Муж мой покойный, бывший инженер, умер, не выслужив пенсиона и не оставив мне ничего, кроме двоих детей. Пять лет тому назад мне посоветовали обратиться к вашему ныне покойному мужу с просьбой о вспомоществовании; тогда, как это вам, вероятно, известно, муж ваш прислал мне пятьдесят рублей и велел мне, если я буду в крайности, опять к нему обратиться[1471]. Теперь, проболев два месяца, я нахожусь в страшной нужде, и, когда нет более моего великодушного благодетеля, я осмеливаюсь обратиться с просьбой о вспомоществовании к вам — к жене того, который не только не отказал мне в своей помощи, но, кроме того, прислал мне эти деньги при таком добром, отцовском письме, что я приняла эту милостыню не краснея, и вполне уверена, что, кроме вас и бога, никто о том не знает. Да будет вечная память тому, кто так великодушно умел утешать в нужде и горе!..
Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.2.89.
259. В. А. Бобров[1472] — А. Г. Достоевской
<С.-Петербург> 15 февраля 1881 г.
…Позвольте вас покорнейше просить принять прилагаемые здесь десять экземпляров гравированного мною a l’eau forte портрета покойного, незабвенного супруга вашего Федора Михайловича, как знак моего глубочайшего почтения к вам и искреннейшего уважения к памяти нашего горячо любимого поэта- писателя[1473]…
Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.1.104.
260. О. Ф. Миллер — И. С. Аксакову
<С.-Петербург> 15 февраля 1881 г.
…На этих днях я пережил 'Бесов' Достоевского[1474]. И это после его умилительных похорон! И тут и там — молодежь, разумеется — не одна и та же. Жутко становится по временам и мне. Вчера я старался высказаться с полною откровенностью — под сенью Достоевского в огромном зале Думы, переполненной публикой. Страхова статья, повторяю, была превосходна. Хороши были и воспоминания Майкова[1475].
Какое чудное письмо Достоевского вы напечатали![1476] Хоть бы вразумила их, наконец, его память!..
Автограф // ИРЛИ. — Ф. 3. — Оп. 4.
261. А. Е. Ризенкампф[1477] — А. М. Достоевскому
Пятигорск. 16 февраля 1881 г.
…Письмо ваше к г. издателю 'Нового времени' от 5 сего февраля, напечатанное в 1778 № этой газеты, произвело на меня глубокое впечатление[1478]. Вам известно, что я с 1837 года с покойными вашими братьями был в самых дружественных отношениях; с сентября 1843 года я жил вместе с Федором Михайловичем в доме Прянишникова на углу Владимирской улицы и Чернышева переулка и пользовал его; многие из мелочей его частной жизни мне более известны, чем кому-либо другому; затем в 1845 году я уехал в Сибирь, где служил попеременно в Иркутске, Нерчинске и, наконец, в Омском военном госпитале, в котором Федор Михайлович помещался вместе с Дуровым[1479] (он страдал костоедой и после — падучей болезнью). В Омске в нем принимал самое теплое участие бывший штаб-доктор Отдельного Санкт-Петербургского корпуса И. И. Троицкий и бывший товарищ по инженерной службе подполковник Мусселиус. Несмотря на предстательство этих лиц и вообще всех врачей, Федор Михайлович, однако, подвергся преследованию со стороны омского коменданта генерал-майора де Граве и ближайшего его сподвижника, тогдашнего плац- майора Кривцова[1480]. Последний дошел до того, что воспользовался первым случаем поправления его здоровья и выпискою из госпиталя, чтобы назначить его к исполнению самых унизительных работ вместе с другими арестантами, а вследствие некоторых возражений он даже подверг его телесному наказанию. Вы не представите себе ужас друзей покойного, бывших свидетелями, как, вследствие экзекуции, в присутствии личного его врага Кривцова, Федор Михайлович, при его нервном темпераменте, при его самолюбии, в 1851 году в первый раз поражен был припадком эпилепсии, повторявшимся после того ежемесячно <…>
В июле месяце 1843 года Федор Михайлович приехал ко мне в Медицинскую академию и говорил о выпуске его подпоручиком из Главного инженерного училища. По какому же случаю он еще в 1844 году постоянно посещал офицерские классы? <…>
В 1867 году Федор Михайлович писал мне[1481] о своем путешествии в Германию, Францию и Италию[1482]…
Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 100.
Частично опубликовано в 'Новом времени'. — 1881. — 1 марта. — № 1798 и в комментариях к сб. 'Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников'. — I. — С. 406.
262. В. М. Каченовский — А. Г. Достоевской
<Москва> 18 февраля <1881 г.>
