ПОВЕСТЬ О ВЕЛИКОМ МИРЕ

тринадцать голов противников отрубили и, связав их вместе, отдали слугам. Стрелы, торчавшие в доспехах, не вынимали, и кровь, бежавшая из ран, постепенно окрашивала белые нити, которые скрепляли доспехи, в алый цвет. Медленно подъехали к усадьбе господина Камакура[774] и остановились в почтительных позах у центральных ворот.

Навстречу им вышел, радостно взирая на мир, Вступивший на Путь дедушка владельца усадьбы. Он сам отсосал кровь из раны и сказал сквозь слёзы:

— Хотя старинная пословица гласит: «Сын на отца не похож», считать, будто ты плохо служил делу господина, и не любить тебя было большой ошибкой. Избежав сейчас десять тысяч смертей, ты получил взамен одну жизнь, а то, что разрушил лагерь противника, можно расценить как трудный подвиг Чжэнь Пина и Чжан Ляна. Укрепив своё сердце, ты и впредь будешь стараться считать сражения важнейшим занятием нашего дома, прославлять имя предков и тем отблагодаришь его милость Ходзе за его благодеяния.

Когда он так, вместо обычного нагоняя, восхвалял теперешнюю отвагу Такасигэ, тот уткнул свою голову в землю, и из обоих его глаз побежали слёзы.

Тем временем, пришло известие о том, что Рокухара были разбиты и в Бамба, провинции Оми, все покончили с собой, поэтому, когда в Камакура услышали, будто сейчас в самом разгаре сражение с главными силами противника, там были безмерно ошеломлены, будто погасили большой пожар; когда же об этом услышали подданные и родственники Ходзе, ни с чем было не сравнить их стенания и скорбь. Сколь отважны они ни были, эти люди почувствовали, что лишились сил и совсем не разбираются, где восток и где запад.

Однако было решено, что отступая от этих главных сил противника, надо пробиваться на Киото, а прежде дать сражение в Камакура.

Об этом противник не должен был знать: всё следовало делать в тайне.

Но он обо всём услышал, и не было у него людей, которые бы не обрадовались и не воспряли бы духом, считая такое решение одолжением для себя.

4 СРАЖЕНИЕ ПРИ КАМАКУРА

Между тем, прошёл слух, что Ёсисада одержал победу в нескольких сражениях, поэтому воины восьми провинций[775] последовали за ним подобно облакам и туману. В Сэкито они делали остановку на один день, и в книге регистрации прибывших войск было записано шестьсот семь тысяч всадников. Там это войско разделили на три части, каждой придали двух полководцев, назначили для всех трёх армий общего командующего. У одной части командующим левым крылом сделали Отати-но Дзиро Мунэудзи, командующим правым крылом — Эда-но Сабуро Юкиёси. Всё это войско из ста с лишним тысяч всадников направили к дорожной выемке у Гокуракудзи, храма Крайней радости. У другой части старшим командующим сделали Хоригути Сабуро Садамицу, а помощником командующего — губернатора провинции Сануки Осима Мориюки. Это войско общей численностью более ста тысяч всадников направили к склону Кобукуро[776]. Ещё одно войско, получив приказ полководцев Нитта Ёсисада и Ёсисукэ, окружило со всех сторон приверженцев Хоригути, Ямана, Ивамацу, Фида, Момонои, Сатоми, Торияма, Нукада, Итинои и Ханэкава, общей численностью более пятисот семи тысяч всадников, наступало со стороны склона Кэваи.

Хотя и говорили, что камакурцы в сражениях при реке Бубай и Сэкито ещё до вчерашнего и даже позавчерашнего дня растеряли своих сторонников, они по-прежнему не придавали значения войску противника и относились к нему с пренебрежением, но отнюдь не выглядели потерявшими самообладание и велели Вступившему на Путь Сиро Сакон-но-таю, противостоявшему военачальнику центрального крыла, перейти в атаку и во вчерашних вечерних сумерках оттеснить его к Яманоути.

Командовавший обороной задних ворот замка, направленный к берегу реки Симокава губернатор провинции Мусаси Канадзава Садамаса потерпел поражение от судьи Ояма и Тибаносукэ и от нижней дороги повернул назад, на Камакура, и тут все заволновались: какое это неожиданное и редкостное происшествие! В конце концов, в час Зайца в восемнадцатый день пятой луны в пятидесяти с лишним местах, таких, как Мураока, Фудзисава, Катасэ, Косигоэ и Дзиккэдзака, зажгли костры, и противник стал с трёх сторон наступать. Воины заметались в разные стороны на востоке и на западе, в горах и долинах перемешались между собой знатные и низкорождённые.

Это напоминало гибель чжоуского Ю-вана после того, как под звуки Радужной мелодии сотрясали землю в Юйян наступательные барабаны и зажигали сигнальные костры на пространстве в тысячу ри, выглядело так же, как начало заката танского Сюань Цзуна[777]. Об этом думали, это знали, но были жалкими, не в силах остановить слёзы.

Между тем, прошёл слух, что воины Ёсисада наступают с трёх сторон. Тогда в Камакура старшие военачальники помощник начальника Левых конюшен Сагами Таканари, старший помощник Дзё- но-сикибу Кагэудзи и генерал-инспектор из Тамба Сакон-но- таю Токимори разделили войско на три части и стали обороняться. К одной части добавили генерал-инспектора Канадзава Сакон-но-таю из провинции Этиго, и с войском в тридцать с лишним тысяч всадников из Ава, Кадзуса и Симоцукэ он укрепил склон Кэваи. В другой старшим военачальником назначили губернатора Рикуоку Дайбуцу Саданао и следом за войсками из провинций Каи, Сина-но, Идзу и Суру га с пятьюдесятью тысячами всадников укрепили впадины по дороге к храму Крайней радости, Гокуракудзи. В третьей части старшим военачальником назначили прежнего губернатора провинции Сагами Акахаси-но Моритоки, и с шестьюдесятью с лишним тысячами всадников из провинций Мусаси, Сагами, Дэва и Осю направили навстречу противнику из Сусаки. Кроме того, оставшиеся восемьдесят с лишним человек из дома Хэй с десятью с лишним тысячами воинов из разных провинций оставили в Камакура, чтобы их можно было направить в те места, которые окажутся слабыми.

Тем временем, в час Змеи того же дня началось сражение, которое продолжалось круглые сутки. Наступавшие представляли собой большое войско, перемещали, опять перемещали и вводили в бой свежие силы, поэтому Камакура стал укреплённым оборонительным пунктом. Оборонялись, нанося один за другим ответные удары. Боевые кличи, раздававшиеся с трёх сторон, голоса поющих стрел из обоих лагерей оглашали небо и двигали землю. Построившись в форме рыбьей чешуи, раскрывшись крыльями журавля, нападавшие имели успех спереди и сзади, поддерживали друг друга слева и справа; дорожа выполнением долга и пренебрегая своими жизнями, в одночасье определяли положение дел, сражались, оставляя в поколениях память о своей отваге или трусости; даже когда сыновья погибали от стрел, отцы пересаживались на их коней и скакали вперёд, на врага, Когда поражённые стрелой падали предводители, на их коней пересаживались слуги. Бывало так, что некоторые открывали стрельбу на победу или поражение, а некоторые с противником рубились, и оба погибали. Глядя на этих храбрых воинов, можно было увидеть, как на десять тысяч мёртвых приходился один живой, на сто разбитых повозок — одна целая, и не было видно, когда сражение закончится.

5 О САМОУБИЙСТВЕ АКАХАСИ, ГУБЕРНАТОРА САГАМИ, И О САМОУБИЙСТВЕ ХОММА

В таких условиях Акахаси, губернатор Сагами, тем же утром направлялся в Сусаки, но эта битва между двумя лагерями была ожесточённой, и на протяжении одного дня и одной ночи происходило до шестидесяти пяти схваток.

Из-за этого и среди вассалов в схватках пало много десятков тысяч всадников, а в живых осталось всего триста с лишним всадников. Старший военачальник самураев, обратившись к Нандзё Саэмон Таканао