Песня была вот какая:
ПЕСНЯ МИКРОДРАКОНА (пока он слизывает с себя мед) О мерзкий толстяк, ты хотел меня слопать, Ты, гнусная отрыжка прожорливой плоти, Как хочу я тебя уничтожить, Но не могу. Ты еще раскаешься, зловонный чурбан, Раскаешься средь черной ночной тишины. У меня есть друзья. Они навеют тебе кошмары. Их когти исколют тебе кожу до дыр, Ты будешь чесаться и не уснешь. О бездонный живот с пустой головой, Никогда не уснешь. О пузырь с жиром, ты хотел меня слопать, Ты уродливей битой медузы. Как хочу я тебя уничтожить, Но не могу. Я буду ждать, злобный мешок с костями, Буду ждать, затаившись в углу, как злой рок. У меня есть друзья. Они вползут к тебе в гроб, Где ты лежишь, ожидая тихого смертного сна, И мы сожрем тебя, о гадкий обрубок человечьего мяса, Мы тебя сожрем Но откуда же слышалось это пение?
Наконец до Иккинга дошло, что звук исходит из недр его куртки, которую он носил накануне, а на ночь повесил сушиться на стул у камина.
И тогда он вспомнил про спасенного микродракона, которого сунул в карман, посадив на его место Электрошокера.
Приготовившись к холоду, Иккинг выскочил из кровати, быстро натянул штаны и приблизился к куртке. Осторожно сунул руку в карман, но тотчас же, вскрикнув, вытащил ее обратно. Внутри, в липкой теплой кашице из меда, сидел микродракон, и этот малыш пребольно укусил его за палец.
Иккинг сунул палец в рот (так всегда следует поступать, если вас укусит микродракон, — чтобы вытащить жало). Микродракон же, всю ночь счищавший с тела липкий мед, выбрался из кармана, немного попорхал по комнате и наконец уселся на подоконник.
Зверек оказался симпатичным. Величиной не больше кузнечика, блестящий и коричневато-красный с черными крапинками. Лучи утреннего солнышка просачивались через его тонкие, как паутинка, крылышки и усеивали комнату красными и черными бликами.
При всём при этом крошечный дракончик держался крайне высокомерно и даже несколько чванно. Иккинг спросил:
— Ты кто такой?
— Kак кто?! — возмущенно пропищал крохотунчик. — Я — Центр Вселенной!
Иккинг с любопытством рассматривал нахального зверька.
— Дa неужели? — переспросил он, вежливо стараясь скрыть свое изумление. — Ты что — переодетый Тор или Oдин?
— Вот еще! Тор или Один! — презрительно фыркнул дракончик. — Детские сказки! Нет, я — Зигзаггерастик, воплощенный Бог.
Иккинг потерял дар речи.
— Высочайший и Могущественнейший Повелитель Микроскопической Империи. Владыка Северных Лугов…
Иккинг сокрушенно покачал головой.
— Неужели ты меня не знаешь? — пищал Зигзаггерастик. — Не может быть! Величайший Гонитель Папоротниковых Тварей… Неужели тебе это ни о чем не говорит?
— He-a, — признался Иккинг. — Прости, Я никогда о тебе не слышал.
— Ну и бестолочи же вы, люди, — вскипел Зигзаггерастик. — Уродливые и несведущие… — Ничуть я не уродливый! — возмутился Иккинг, — Не груби.
Но Зигзаггерастик не слушал:
— Вы настолько поглощены своим собственным жалким мирком, что не даете себе труда опустить свои жирные носы к земле и посмотреть на то, что делается в Настоящем Мире! Да, мальчишка-с-Лицом-как-у-Печеной-Селедки, тебе посчастливилось спасти жизнь Самого Могущественного Существа в Галактике…
— Если ты — Самое Могущественное Существо в Галактике, — поинтересовался Иккинг, — то почему же твои микродраконы не спасли тебя из тарелки Толстого Римлянина?
— Даже у Воплощенного Бога есть свои слабости, — отозвался Зигзаггерастик. — Моя слабость — мед. Очень уж я его люблю. Микродраконы издают крик о помощи, потирая задними ногами, а мед, как известно, приглушает звуки… И все-таки он такой вкусный… Короче, дело обстоит так: теперь я обязан тебе жизнью и поэтому буду вынужден при необходимости спасти твою, как бы ты ни был огромен, вонюч и бескрыл…
— Ну, спасибо, — проворчал Иккинг.
— …И нос у тебя страшный, — продолжал дракончик, — и еще эти пятна коричневые…
— Это веснушки! — оскорбился Иккинг.
— Некрасивые они, — заключил Зигзаггерастик. — Они раздражают мой взор. Но Воплощенный Бог не забывает долгов. В смертельной опасности только произнеси мое имя — Зигзаггерастик, и я тотчас же приду к тебе на помощь.
«Да чем сможет помочь мне такой малыш, как ты?» — подумал про себя Иккинг, но вслух этого, естественно, не сказал, потому что не хотел показаться невежливым,
— А как ты меня услышишь? — спросил он вместо этого.
Микродракон пропустил его вопрос мимо ушей.
