забыл спросить, как его зовут и кто он такой.
— Во что же ты это умудрился встрять, Назаренко? Второй день в столице, а уже такое! — Настю упрашивать или тащить не пришлось. Она рванула с места в карьер, но долго быстро бежать не смогла. Кровь, выходящая из раны несмотря на заговор качка, говорила весьма красноречиво, что марафонский забег мы не выдержим. Она держалась молодцом настолько, насколько это вообще возможно, но слишком быстро стала слабеть. Сто метров. Триста. Крики за спинами стали стихать. Мы немного оторвались, покинув разворошенную словно муравейник Пушкинскую. Преследователи не ощущались, но радоваться пока рано. Настя начала тяжело дышать, хоть мы и перешли на быстрый шаг. Через Тень я видел, что кровь теперь уже она сама держит колдовством, высвобождая внутренние резервы и слабея. Я забрал у нее меч, тот мешал бежать, бился о ноги. Настя косо посмотрела, но ничего не сказала.
— Если б я знал! Сам нифига не понимаю! Кто это был?
— Темный. Маг сообщества.
— Чего?
— Сообщество темных магов России. Они себя так называют. Если ты говоришь правду, именно они убили учителя, а сейчас ни с того ни с сего помогают тебе.
Дыхание сбилось окончательно. Она прислонилась к стене чтоб отдышаться. Проходящие мимо люди удивленно таращили глаза и старались побыстрее пробежать дальше, косясь на залитую кровью Настину блузку.
— Ничего, не впервой. Выживу. — Заметила она мой взгляд. — Вперед нельзя, там Арбат.
— И что?
— Ничего. Одна из наших городских баз недалеко. Не в ту сторону мы побежали.
А в какую надо было? К кинотеатру? Где спасовские машины стояли? Или по Тверской с тем темным?
По ту сторону от аллеи скрипнули тормоза. Огромный черный джип остановился напротив, из него выскочили три человека в масках с автоматами и в бронниках, перескакивая на ходу через оградку аллеи.
— Бежим! Во двор!
Памятуя о вчерашнем проколе помялся, но выбора вновь не было. Следом ударил по тормозам еще один джип.
Мы ворвались через арку во двор. По пути я Настиным клинком одним взмахом срезал засов, которым запирались ворота. Круто! Вот это лезвие, я понимаю! Металл режет, словно масло! Та троица бежала следом, но не стреляла. Ведьма словно прочла мои мысли.
— Я блокирую автоматы, но это не надолго. Слабею.
Двор. Вокруг дома, лабиринты корпусов и строений. Людей не было. Суббота, вечер, офисы не работают.
Мы старались бежать так, чтоб машина по нашим следам не проехала, протискиваясь в узкие проходы между зданиями.
— Тупик. Назад.
Развернулись. И наткнулись на дула уже четырех автоматов.
Настя, тяжело дыша, привалилась к стенке, из последних физических сил зажимая кровоточащую рану.
— Бросай ножик и лицом к стене! — это уже мне.
— Что здесь происходит? — тихо спросила девушка. — Я охотник Никитина, нахожусь на задании и хочу знать, по какому праву вы нам угрожаете?
Вся четверка усмехнулась.
— Заткнись, с тобой еще разберутся! И не вздумай выкидывать фокусы! — старший группы злобно посмотрел на нее через прорезь в маске.
Ведьма на первый взгляд представляла собой жалкое зрелище. Бледная, залитая кровью, тяжело дышащая. Нападающие расслабились. А зря.
Волна раскидала их, всех четверых, в разные стороны. Двое больно приложились спиной о стену соседнего здания и стали медленно оседать на землю. Двое просто упали, пролетев метров пять. Я тут же атаковал. Бросив меч, накинулся на ближайшего боевика, аккуратно сползающего по стенке, и зарядил кулаком точно между глаз, пропечатав его затылком след на желтой осыпающейся штукатурке. Затем поднял автомат и с размаха, словно дубиной, звезданул прикладом другого, уже начавшего подниматься. Начала пробирать ярость. Уйдя в Тень (что обрадовало, вместе с автоматом, удобно перехваченным двумя руками), я оглушил ничего не понимающего уже пришедшего в себя третьего. Главный же, встав на четвереньки, поспешил ретироваться. Бежать за ним с раненой Настей за спиной глупо.
Каким-то боковым ответвлением мозга отметил, что те бойцы, от которых сильнее фонило, пострадали от ведьминого удара меньше. А главный, у которого на поясе сияла такая же штука, как и у черного на площади, отделался легким испугом. Амулеты! Так вот зачем им все эти фонящие прибамбасины!
Я вышел из Тени и присел рядом с ведьмой. Она была плоха. Кровь толчками выходила из раны, заливая и так уже алую блузку. Лицо перекосила гримаса боли.
— Сволочи! За что? — зло спросила она, чуть не плача.
— За то, что не предала своего учителя. — сорвались с моих губ слова. Она скривилась.
— Быстрее, помоги встать. Надо двигаться.
Я повесил автомат на шею, подобрал меч и помог ей. Настя хромала и спотыкалась. Следом по земле тянулся след кровавых капель. Сделав всего несколько шагов, она оттолкнула меня и снова присела на корточки, облокотившись о стену.
— Беги. Бери меч, автомат и беги. Меня они не убьют. — Она покачала головой. — Иначе тут такое подымится!… А тебе… Давай, не стой! — она бессильно уронила голову назад.
— Щас, разбежались! Пулю в голову — и все дела! Пала смертью храбрых в борьбе с проклятым колдуном из древнего пророчества! Подымайся и пошли!
Я попробовал взять ее под руку и тащить, но она уперлась.
— Ты не понимаешь! Я знаю, как они работают! Район уже оцеплен! Я не уйду по любому! Даже если б ранена не была, вряд ли б ушла, а так… А у меня в плече вон дырень какая… — по лицу потекли слезы. — А ты еще можешь вырваться, ускользнув в свой морок! Беги, давай!
' Решайся, Мишенька. — Консуэла искренне за меня переживала, но помочь в битве с земными колдунами, боевыми колдунами, не могла. — Она права. Вместе вы не выберетесь.
' Элл, они убьют ее!
' Она воин и все понимает. Это закон войны. Сейчас ты ее не спасешь.
' Тогда я тоже стану воином и приму бой!
' Чувак, я все понимаю, гордость, честь, все такое, высокие патетические слова, — вмешалась Эльвира, — но курочка права. Или они порешат обоих, или только ее. Эти твари инквизиторские тебе не по зубам, даже со всеми твоими пробудившимися колдовскими способностями.
Я чуть не взвыл. Но бросить Настю этим стервятникам не мог. Совесть не позволяла. Защитить ее способен только я, каким бы слабаком ни был. Что ж, убьют? Ну и что? Я-то точно знаю, что не исчезну, не кану в Лету. Моя душа останется, просто будет существовать в другом, более лучшем (надеюсь) мире.
— Охотник Никитина! Отставить слезы! Вы позорите честь ордена и светлую память своего учителя! А ну подъем!
Я подхватил ее под здоровую руку и потащил, окончательно пачкая одежду в крови, но мне было наплевать. Мы миновали еще несколько дворов, когда нас наконец настигли. Это, как ни странно, оказалась группа златовласки в полном составе. Двое, включая усатого киллера, с которым мы общались на Чистых Прудах, выскочили из арки (Последней, ведущей из лабиринта домов в большой переулок, по которому ездили машины) и подняли стволы пистолетов. Не простых, 'разноцветных'. Остальные по два-три человека выскакивали из-за соседних зданий и тоже брали нас на прицел.
— Все, колдун! Бросай оружие! — обратилась ко мне златовласка, перехватывая поудобнее меч во второй руке.
— Беги. Эти не убьют, я раньше в их группе ходила… — прошептала Настя.
