домовым.
— Это меч инквизиции, Мишаня! Он существует в обоих измерениях. От него не спрячешься, не уйдешь. Мочи ее, прямо сейчас!
— Нет, Элли, даже и не пытайся!
Я вгляделся в ее лицо. Уставшая, изможденная. Бледная. Бедняжка! И тут почувствовал какую-то связь с ней. Какую-то привязанность, схожесть. Нет, она не могла меня убить. Не знаю, что там произошло, но это не она. И не убьёт. Потому, что мы… Не знаю, как это сказать. Какое-то родство, родство душ у нас было. Я аккуратно, под шипение Консуэлы, провел рукой по ее волосам. Мягкие, светло-русые. Нежные. Хотя, немного лохматые, растрепанные. Но это не портит ее женственный, и вместе с тем такой мужественный вид… Амазонка!
От моего прикосновения амазонка заворчала во сне, прислонилась щекой к ладони, но не проснулась, продолжая спать дальше, как ребенок.
— Её ангел тебе доверяет, Мишенька! — с улыбкой и удивлением прошептала Консуэла. — Поздравляю, заслужить доверие хранителя непросто!
— Слышишь, чувак! Ты достал! Я боюсь этого делать, вдруг хранитель испугается и разбудит! Она ж тебя одной левой к праотцам отправит, а я на ковер к Хозяину не хочу! Так что давай сам. Давай, давай! Не смотри на меня так! Как будто не понимаешь, о чем я!
Я понимал, конечно, понимал. И понимал также, что действительно, хочу это сделать. Зачем? А, шут его знает? Просто хочу. Почему нет, в конце-то концов? Провел ладонью по ее щеке, потом наклонился и под испуганный визг Консуэлы нежно-нежно, стараясь не разбудить, поцеловал в губы.
Это было здорово! Секунды текли, за спиной ахнула и замолчала, выкатившая глаза от изумления, ангел, а Настя продолжала безмятежно спать.
Ливия, 10 000 лет назад.
— Говоришь, тебя зовут Зебаб?
Аморей кивнул, боясь оторвать глаза от земли и посмотреть в глаза своему хозяину.
— Но это не аморейское имя.
— Меня мама называла. Она была любимой женой отца и он согласился оставить имя так, господин.
Сати передернуло.
— Не называй меня господином!
Аморей от удивления забыл о страхе и поднял глаза
— Но ты взял меня в плен в бою! И оставил жизнь! Значит, теперь я твой раб!
— Люди Юду не держат рабов и не признают рабства! — перебил его ученик шамана.
Зебаб усмехнулся. В его мировоззрении рабство было само собой разумеющимся, и отсутствие оного привело бы к такому вакууму, последствия которого ум кочевника боялся даже представить.
— Как же мне называть тебя? — и склонил голову.
— Сати. Называй меня просто Сати.
— Хорошо, хозяин Сати. — Еще раз поклонился Зебаб.
— Я же просил тебя!
— Я не называл вас господином, хозяин Сати.
Юный шаман лишь махнул в сердцах рукой.
— А, вороны с тобой! Называй как хочешь!
Они сидели в степи, возле реки. Река медленно и величаво несла свои воды к морю. Вокруг простирались охотничьи угодья рода Давида Высокого, но поселок их рода находился в часе пути.
— Хозяин Сати неспроста привел сюда своего раба, ведь так? — спросил Зебаб.
' А он действительно умен! — подумал юный шаман, второй день наблюдавший за пленником. Вслух же ответил:
— Да. Я хочу поговорить с тобой. И не только поговорить.
— Я весь во внимании, хозяин.
Сати немного подумал, помолчал, затем задал вопрос прямо:
— Ты хочешь домой? Хочешь, чтоб я освободил тебя?
В глазах аморея промелькнули две искры надежды, но тут же погасли, прячась за щитами раболепия.
— А кто бы не хотел на моем месте, хозяин Сати? — и хитро улыбнулся.
— Хорошо. Я отпущу тебя. — Огоньки глаз кочевника опять блеснули — Но сначала ты меня будешь учить.
— Чему хочет научиться хозяин? Стрельбе из лука? Верховой езде?
— Всему. — Сати помолчал. — Ты научишь меня всему. Сделаешь из меня воина. После этого уйдешь в родную степь. Даю слово шамана.
Зебаб довольно улыбнулся.
— С чего начнем?
— Знаешь, у Саида доверие заслужить практически невозможно. Это очень сильный и вредный ангел. А ты тут такое вытворяешь, и он не реагирует!
— Саид? — удивленно переспросил я. Мы (то есть я, Элли обиделась и не подавала признаков присутствия. Мы в моем лице) поднимались по лестнице, для удобства не выходя из Тени.
— А что тебя смущает? Национальность? Имя?
— Ну, и имя тоже.
— Раньше, при жизни, он был арабом, если ты об этом. Но праведником. Он один из немногих духовных деятелей своего времени пытался отрицать джихад и вернуть ислам в нормальное русло. Но время было темное, крестовые походы, бесконечные войны с христианами. Короче, казнили его. Но Саид был истинным праведником, поэтому ему предложили идти к нам. Он гораздо старше нас обеих, мудрее и опытнее. Поэтому я и удивлена, что не отреагировал, когда ты стал вытворять ТАКОЕ!
— Консуэл! — усмехнулся я. — Ты не поймешь, ты женщина! А он мужчина, он понял. Тем более, он с Востока, а Восток дело тонкое… Сюрприз для своей подопечной сделал!
— Тоже мне, шутник! Все вы, мужики, одним миром мазаны! — недовольно буркнула ангел. — Только одно на уме! И задницы друг другу прикрываете!
Я засмеялся.
— Ну, он старый, опытный. Может себе позволить пошутить. Как наша лукавая. Кстати, вот и она. Как дела, Элли? Всё еще дуешься?
Мы поднялись на третий этаж. Эльвира стояла во всей своей демонической красе, ехидно улыбаясь и поблескивая рожками, прислонившись плечом к Викиной двери.
— На всяких там глупых личностей не обижаюсь. Это ниже моего достоинства! У меня тут другая идейка возникла. Тебе понравится!
— Снова кого-то мочить? В сортире? Нет, уволь! — я скрестил руки на груди в отрицающей позе.
— Да нет, гораздо интереснее. Просто у тебя соображай еще пока туго работает, не понимаешь свои новые возможности. Вот и хочу подбросить кое-какую мыслишку…
— Это какую же? — мне стало интересно. Иногда у Элли, действительно, проскальзывают дельные мысли. Так что выслушать ее, по крайней мере, стоит.
Бесенок показала рукой на дверь, о которую опиралась.
— Что это?
— Дверь. — Не задумываясь, ответил я.
Эльвира обреченно вздохнула.
— Нет, такой непроходимой тупости я давно уже не видела! По-моему, последний раз было в начале семидесятых. Был у меня клиент один, хиппи, всё под 'Пинк Флойд' умирал. Как накурится, так и умирает. Не заставляй меня сравнивать его интеллектуальные способности с твоими!
— Что, сильно тупой был? — заинтересовался я. Элли еще не рассказывала о своих прошлых
