из красного кирпича, с широким крыльцом и черными дверями. Единственное, что выделяло его, были те самые серые камни с развалин, вставленные в стены из кирпича, отчего дом походил на некое оборонительное сооружение, только что претерпевшее обстрел каменными ядрами из баллист. Подобное смешение выглядело довольно безвкусным и комичным, а вовсе не придавало зданию 'особый исторический дух'.
— Ну как, впечатляет? — поинтересовалась мисс Ливз, всю дорогу вдохновлявшая мое воображение. — Мисс Дарлингтон уверена, что, столько всего интересного может произойти в стенах подобного заведения, где даже земля, на которой оно стоит, пропитана вековой историей.
— Впечатляет! — согласилась я. Но мое согласие относилось скорее не к зданию, а к его окружению. Поскольку окружавший пейзаж не просто радовал, а именно впечатлял.
Вдали гордо возвышались из воды утесы, а под ними сине-зеленые волны обрамляли белый песок. Здание Академии располагалось прямо на вершине скалистого берега, нависая над самым морем. У подножия скал, почти у самой воды, теснились низкие домики из грубо обтесанного камня. Во дворах сушились развернутые рыбацкие сети, а вдалеке в море виднелись рыбачьи лодки. Воздух был влажный, с привкусом морской соли и рыбы и довольно прохладный. Дорога, по которой мы ехали, петляла между деревенскими домами и, извиваясь, поднималась на скалистый холм, где высилась Академия.
Мне еще не доводилось видеть море, поэтому безмятежная вода, терявшаяся в дымке горизонта, заворожила меня. Сейчас море было спокойным, но впоследствии я видела его бушующим, с вздыбленными волнами, разбивавшимися о скалы, и приносившим с собой северные ледяные ветра, которые безустали завывали в дымоходах, пугая всех живущих в доме надрывными и тревожными звуками.
— …она самая приятная женщина, хотя и не менее строгая и требовательная. Но, судя по тому, что писала о тебе мисс Уилоуби, тебе незачем ее бояться.
Я прослушала, о ком говорит мисс Ливз, но, проведя с ней часы пути, догадалась что она опять обратилась к своей излюбленной теме — мисс Эббе Дарлингтон, директрисе академии.
Этой женщиной мисс Ливз была не просто восхищена. Она почитала ее как образец всех наивысших достоинств и добродетелей. Поэтому большая половина ее фраз начинались со слов 'Мисс Дарлингтон сказала…' или 'Мисс Дарлингтон сделала…' в различных вариациях. Меня так и подмывало спросить, а что, собственно, делает сама мисс Ливз в стенах Академии и имеет ли она вообще свое мнение и свои мысли. Или директриса обладает и тем и другим в таком огромном количестве, что хватает на весь учительский состав?!
— Посмотрите, мисс Сноу, видите вон ту пристройку к зданию? — учительница пальцем указала на приплюснутое квадратное строение, прижатое к боковой стене дома. — Это флигель, где стоит большой котел, в котором греют воду. Там же стоят ванны, отделенные друг от друга перегородками, чтобы девушки каждый вечер могли умыться и привести себя в порядок перед сном. Госпожа директриса большая поборница чистоты и телесной гигиены. А вон в том флигеле хранятся различные хозяйственные инструменты, которыми пользуются воспитанницы. Здесь вы найдете все, что вашей душе угодно: от садовых ножниц и грабель, до рыбачьих удил. Мисс Дарлингтон говорит, что легкий труд идет на пользу не только физическому здоровью, но и духовному. Поэтому, все наши ученицы обязаны чем-то заниматься в свободное время.
Я почувствовала, что с каждыми словами, пусть и сказанными в благоговейном трепете, я проникаюсь уважением к всезнающей Эббе Дарлингтон и ее учебному заведению. Подъезжая к Академии, я уже была уверена, что предстоящие четыре года пролетят незаметно, и мне не придется скучать в безделии или монотонном обучении.
Мисс Ливз, не дав привести себя в порядок после долгого переезда, сразу же повела к директрисе по длинному коридору с беленым потолком и вереницей дверей по обеим сторонам.
— Идемте, мисс Сноу. И помните, вы должны выказывать колоссальное почтение мисс Дарлингтон, — наставляла меня провожатая. — Вы же понимаете, это большая нагрузка — в течение двух недель встретить каждую новенькую ученицу, прибывшую в Академию.
Уже в последствии, я узнала, что знакомство с новенькими 'с порога', — была традиция, утвержденная самой же директрисой. Ей нравилось сразу по прибытии знакомиться с девочками и самой провожать их до комнат, по дороге рассказывая об Академии.
— И, кроме того, — добавила мисс Ливз, — мои обязанности вашей компаньонки закончатся только тогда, когда вы в целости и сохранности предстанете перед ее взором.
Дело в том, что в последний месяц тетушка Гризельда не очень хорошо себя чувствовала — прострелы в спине, будь они не ладны, — и не могла отправиться в длительную и неудобную поездку в другую часть Англии. Поэтому она попросила Эббу Дарлингтон о помощи. Здесь было принято приезжать с преподавателями, если девочка не могла приехать с родственниками или те не могли найти ей сопровождение. Семья воспитанниц переписывалась с директрисой, и та давала имена учителей, которые могли встретить ребенка и сопроводить до школы. Таким образом, тетушка связалась с мисс Ливз и та встретила нас в Лондоне.
Когда мы зашли в кабинет, я увидела статную женщину очень высокого роста. Еще выше она казалась из-за объемного шиньона, горделиво державшегося у нее на макушке, заколотый черным шелковым бантом. Она была именно такой, какой я себе ее представляла из хвалебных речей мисс Ливз. Образцовая директриса, немедленно внушавшая трепет и большое уважение. Все ее действия говорили о полной уверенности в собственных силах. Она требовала самого лучшего, а ее окружение несомненно это лучшее отдавало, зная, что меньшим она не удовлетворится.
И все же, она встретила меня с улыбкой, а в голубых глазах светилась теплота.
— Твоя тетя, мисс Уилоуби, написала нам, что ты рвешься к знаниям, как солдат в бой, — сказала она. — Надеюсь, ты оправдаешь характеристику своей тетушки. Нам нужны отважные солдаты на поле знаний, — она подбадривающее улыбнулась, видя мою робость. — И своим прилежанием будешь показывать пример другим воспитанницам.
— Я тоже надеюсь на это от всего сердца, мисс Дарлингтон, — искренне ответила я, подумав, что просто обязана не разочаровать ее. Я была тронута поддержкой, звучавшей в ее словах.
— Надеюсь, поездка была хорошей.
— Да. Мисс Ливз рассказывала мне об Академии. И увиденное меня очень впечатлило.
— Думаю, я буду права, если скажу, что наша дорогая мисс Ливз, обладает слишком богатым воображением, — сказала директриса, обращаясь скорее ко мне, чем к моей провожатой. — Что не свойственно учителям арифметики, привыкшим общаться с сухими цифрами.
Надо же, за время, проведенное в поезде вместе с мисс Ливз, я даже не удосужилась узнать, какой предмет она ведет. Почему-то я была уверена, что это рукоделие. Она же, занятая разговорами об обожаемой директрисе, не говорила о себе. Смотря на раскрасневшееся пухлое лицо учительницы, я поражалась. Этой впечатлительной, пышущей весельем, женщине гораздо больше подходили пяльцы и иголки, чем математические формулы и таблицы.
— Полагаю, ты ожидала гораздо большего, чем пара камешков от уже почти не существующих руин аббатства? — тем временем спросила меня мисс Дарлингтон.
— У меня тоже богатое воображение, так что все, что я не увидела, я додумала.
Дерзость моего ответа понравилась ей, и она одобрительно кивнула.
— Надеюсь, ты также будешь смела во время ответов на занятиях.
В тот день она пробыла со мной не дольше двадцати минут, но за это время успела рассказать мне не только о правилах академии, но и расспросить о моих умениях и интересах.
— Воспитанницы делаться на три группы: младшая, средняя и старшая, — начала объяснять она, когда мы вышли из кабинета и направились осматривать здание. — К первой группе относятся девочки с восьми до двенадцати лет. Это те девочки, которые не могут по каким-то причинам обучаться дома с гувернантками. Мы преподаем им общие предметы. В среднюю группу входят девушки с двенадцати до семнадцати лет…Тебе в сентябре исполняется четырнадцать лет, значит, ты входишь в эту группу. Программа уже более разнообразна: пение, танцы, этикет, иностранные языки, история, творческие занятия и верховая езда. Для большинства учениц средняя группа заключительная в курсе обучения. А дальше — выход в свет и замужество. Нередко девочек забирают, не дождавшись окончания семестра, чтобы они могли подготовиться к своему дебюту.
