красными замутненными глазками.
— Ты же птичка, — промямлил он почти человеческим языком. — Та самая смешная птичка…
— Не вижу в себе ничего смешного, — сдержанно ответила я и вновь дернулась. От этого движения свободно застегнутая туфля слетела с ноги и упала прямо на живот мужчине. Полковник икнул и, выпустив ногу, схватил туфлю. Он стал размахивать ею над головой, выкрикивая что-то нечленораздельное. Стоя на одной ноге и держась за ручку двери, я попыталась завладеть обратно своей туфлей. Но каждый раз он успевал отдернуть руку. Наконец, ему это стало надоедать, и пьяный сон окутал его. Уже засыпая, он довольно разборчиво пробормотал:
— Компания требует меня! Сипаи подняли восстание…Я должен усмирить их любой ценой! Птичка… скажи им, что я немного задержусь! Во имя Англии и нашей королевы!
Не слушая его лепет, я сжала в руке обувь, а другой рукой обхватила цветочный горшок с разбитой бутылкой и кое-как, на одной ноге, запрыгнула в башню. За ней было освещено, но я была так взвинчена, что совсем не подумала, откуда там мог взяться свет. И лишь оказавшись лицом к лицу с Дамьяном, поняла, что все похвалы моему уму, были невероятно преувеличенной лестью. Он стоял, прислонившись плечом к стене и скрестив на груди руки. На нем была атласная рубашка молочного цвета, с широкими завернутыми рукавами, твидовые серые брюки и жилет. У ног горела лампа, хорошо освещая во тьме вход и меня.
От неожиданности я замерла, даже не потрудившись спрятать то, что держала в руках. Дамьян внимательно осмотрел туфлю, а при виде горшка с торчащей из него бутылкой из-под бренди, приподнял вопросительно бровь. Меня охватила сильная неприязнь к нему и его издевательскому взгляду. Я выкрикнула:
— Это все не мое!
— Правда? — вместе с бровью наверх пополз и уголок рта, раздражая меня еще больше.
— Да! Нет…не совсем. Тут не все не мое… точнее, мое не все…Туфля моя! А бутылка нет…И горшок не мой! Я его взяла временно, из крайней необходимости…Он, между прочим, цветочный!
— Я вижу, что он цветочный. Я еще способен отличить цветочный горшок от…э-э…других.
Дамьян оторвался от стены и, на долю секунды я подумала, что он подойдет ко мне, но, смерив меня насмешливым взглядом, он пошел прочь, бросив через плечо:
— И поторопись — тебя заждались. О полковнике я скажу Гривз. А горшок оставь здесь, не потащишь же ты его за стол.
Злясь на этого отвратительного человека и на себя, глупое создание, и на вздор, который тут нагородила, я с грохотом опустила горшок на каменный пол и, наклонившись, надела туфлю. Ну почему я всегда попадаю в нелепые ситуации, когда нахожусь с ним! Почему мои хваленые мозги отказываются думать, а язык сам собой начинает нести всякую околесицу!
Когда я вошла в гостиную, все уже расселись за столом, уставленным медной и оловянной посудой, а миссис Гривз и Джудит разливали суп. Кипевшее во мне негодование вмиг улетучилось при виде деда. Граф был в сюртуке цвета густого яичного желтка, придававшего его лицу горчичный оттенок, цыплячью шею каскадом обвивал несвежий платок, заколотый булавкой с бирюзовым жуком. На лбу и красноватых проплешинах обрамленных длинными паклями седых волос блестела испарина. В этот раз волосы не были, как обычно, стянуты шнурком в крысиный хвостик, а свободно свисали по плечам. Старик вытянул из-под кленового подсвечника льняную салфетку и стал промокать ею лоб.
Слева от него сидела несгибаемая леди Элеонора в высоком закрученном шиньоне и шляпке-лодочке с длинным изогнутым пером. Справа — Дамьян. В отсвете свечей атлас его рубашки переливался, привлекая внимание. Чем особенно злоупотребляла мисс Рассел, сидевшая на противоположной стороне стола. Не сводя глаз, она гипнотизировала профиль Дамьяна, машинально накручивая на указательный палец длинную черную прядь волос. Ее одежда, как мне показалось, была немного вызывающа: полупрозрачная блуза и стянутая сзади пышными оборками юбка с турнюром и шлейфом. Естественно, Дамьян видел ее откровенный взгляд, но оставался безразличным, чем, похоже, приводил Джессику в бешенство. Когда миссис Гривз склонилась над ним, чтобы налить суп, он перемолвился с кухаркой парой фраз. Видимо, сообщил о полковнике. Та быстро закивала и убрала одну тарелку и приборы со стола. Наблюдая за ними, леди Редлифф грозно сжала губы, и я подумала, что ее мужу явно не поздоровится после ужина. За столом также сидела Жаннин, как всегда вся в белом. Ни Эллен, ни ее мужа не было.
Я направилась к пустующему месту рядом с Жаннин, но строгий голос меня остановил.
— Ты опоздала!
— Прошу прощения, леди Редлифф. Больше такого не повторится.
Я отодвинула стул, но она взглядом приковала меня к месту.
— Объяснись! У нас не заведено потакать дурным привычкам. В Китчестере пунктуальность — это закон, и будь добра беспрекословно следовать ему. У меня нет желания каждый вечер отправлять мистера Клифера разыскивать тебя.
— Еще раз извините. Мне не хотелось бы оглашать причину, задержавшую меня. Но могу сказать, что она была достаточно серьезной
— Такой ответ меня не устраивает. Если ты не в состоянии одеться вовремя, это не значит, что другие посчитают это достаточно серьезной причиной.
Я стиснула спинку стула, меня так и подмывало с упоением рассказать ей, как ее муж вывалился на меня из кустов, а затем размахивал туфлей и лепетал про индийское восстание и любимую королеву. Но как бы я ни была оскорблена, жалкая месть меня не привлекала. Я взглянула на деда, в надежде, что он осадит Элеонору. Но тот явно наслаждался нашим противостоянием. Помощь пришла оттуда, откуда я и не надеялась.
— Вряд ли именно вам, Элеонора, захочется узнать действительную причину. — Дамьян криво усмехнулся. — Я слышал эту причину, и она была очень даже серьезной. Серьезней некуда.
Пока он говорил леди Редлифф, не отрываясь, смотрела на меня, но под конец фразы взгляд ее переместился куда-то мне за плечо и оцепенел.
— Полагаю, мы закрыли эту тему, — весело произнес дед и потер руки прямо над тарелкой супа. — Найтингейл, садись уже и не обращай внимания на эту старую мегеру! Сегодня она уже довела до слез свою дочь, теперь в поиске новой жертвы бросается на всех и каждого.
Старик захохотал, но его никто не поддержал. Я хотела сесть на отодвинутый мной стул рядом с Жаннин, но замешкалась, заметив, как она жадно поглощает суп, засасывая жидкость и поспешно подтирая ложкой капли с губ и подбородка. Мне совсем расхотелось ужинать. Но тут опять раздался голос леди Редлифф.
— Насколько я знаю, по правую сторону от графа Китчестера должен сидеть наследник. А вы, молодой человек, никак не являетесь таковым. Прошу вас, уступите место мисс Сноу.
Все, включая и слуг, уставились на Дамьяна, а затем удостоили такой чести и меня. Я услышала, как щелкнула языком Джессика, предчувствуя новый скандал, а дед откинулся на высокую спинку стула и стал ощупывать карманы в поисках любимой трубки. Но Дамьян всех удивил. Он широко улыбнулся. Первый раз я видела, чтобы его улыбка была столь открыта и искренна, и ничем не напоминала звериный оскал, каким он обычно награждал людей. Запустив руки в светлые, сильно отросшие волосы, он взлохматил их и резким движением вскочил с места.
— Как вам будет угодно, миледи, — Дамьян склонился, щелкнув каблуками. И не успела я возразить, как он уже оказался рядом со мной. Кухарка обменяла столовые приборы, а Джудит перенесла его тарелку с супом. Я села, чувствуя на себе взгляд леди Редлифф. Дед похлопал меня по руке, но я раздраженно отдернула ее. На что он только усмехнулся.
Казалось, Элеонора успокоилась, оставшись довольна возникшей ситуацией. Она заговорила с мисс Рассел, обсудив важную корреспонденцию и дав указания на завтра. Ее настроение заметно поднялось. Она уже более благосклонно посматривала на меня, даже сообщила, что занимается благотворительностью и входит в совет попечителей нескольких крупных приютов и интернатов. Дед не долго терпел эту, по его мнению, никчемную болтовню и, грубо прервав, обратился ко мне:
— Ты уже устроилась?
— Да, у меня замечательная комната, спасибо.
— Сначала я хотел, чтобы ты жила в главном крыле, рядом со мной. Но здесь… — граф скосил глаза в сторону леди Редлифф, — слишком надоедливый вид из окна. Запущенный сад с колючими розами, от
