С его стороны
В соседнюю стенку палатки что-то заскребло, поначалу еле слышно, но все громче и громче. Алексин нахмурилась, мечтательная улыбка пропала с ее лица, брови нахмурились. За то, что наделало это «нечто» я был готов разорвать его в клочья.
Осторожно высвободив руку, я тихо вышел наружу. Ночь встретила сыростью и белесым, стелющимся над землей густым туманом. Желтоватый бок луны проглядывал сквозь плотные облака. Ни ветра, ни дождя. Абсолютная тишина.
И это меня больше всего напрягло.
Обойдя палатку несколько раз, я не заметил ничего, что могло две минуты назад издавать скребущие звуки. Может зверь?
— Люди часто сравнивают нас со зверьем, точнее, с чудовищами и монстрами, но ты знаешь это получше, чем я. — Послышалось из тумана.
— Любишь устраивать представления? — немедленно откликнулся, напрягся, на автомате потянувшись к правому плечу, но вспомнил, что оставил меч в палатке, и опустил руку.
Читает мысли?
— Ответ: «А ты разве нет?» на оба вопроса. — Туман почернел, уплотнился, обрисовав фигуру.
Я не стал отвечать. Он итак знал ответ.
— Ох, ну где же мои манеры? Прошу прощения. — Он склонился в поклоне. — Дмитрий Ла
— Что за бред?
Так… он знает мое родовое имя. Откуда? Мирана же говорила, что я для них… Нет, ни слова. Он «услышит».
— Ты должен ответить: благословит тебя луна.
— Я не собираюсь отдавать дань вежливости. Зачем ты пришел, Хейрат Мадемиус как-то там?
Фигура распрямилась, туман прожгли сиреневые огоньки.
— Значит, она все-таки была права. Даже после того, как я назвал свое имя, ты все равно не помнишь меня? — Вопросил он с вежливым любопытством.
— А должен? — Я старался не думать, а отвечать сразу. Пресекал возможность считывания мыслей.
— Я надеялся, что годы дружбы не прошли бесследно и их уж ты не забудешь! Но теперь я понял, что понятия дружбы и верности для тебя никогда не существовало, переступивший гордость прирученный людьми их верный пес.
Во мне вспыхнула злость.
— Ты не тот, перед кем я должен отчитываться. Говори, зачем пришел или убирайся!
Пес? Он знает, что я… нет, молчи.
От него явственно потянуло угрозой. Я призвал трансформацию и напрягся еще сильней.
Я подозревал, что его появление связано с моей встречей с Алекс и поэтому решил сконцентрировать все внимание на себе. Теперь никто не посмеет ее отобрать!
Незнакомец хмыкнул.
— Какой ты наивный. Это решение вас не спасет. Ничто не отвлечет от приказа верного своей присяге. Хочешь знать, зачем я пришел? Так знай — я прислан забрать Ключ и, по возможности, доставить тебя к хозяевам, живого или мертвого. Мое решение зависит от твоего поведения, так что будь паинькой и не делай глупых телодвижений. Тебе не сравнится со мной.
Меня трясло от плохо сдерживаемой ярости. Это самый худший из моих недостатков — завожусь с пол оборота и медленно остываю. Один знакомый сравнил мой характер с извержением вулкана: хватает маленького толчка и, он извергает бесчисленные потоки лавы, остывающей часами, если не облить водой. В моем случае она может остывать вечно.
— Так что? Отдашь ее сам или мне помочь? — тень неспешно поплыла к палатке. Я бросился наперерез. Тень остановилась. Он вздохнул с показным смирением.
— Все-таки помочь…
Молниеносное движение и дерн пронзили два кинжала. Они были направлены в сердце и горло. Меня спасла лишь врожденная сверхъестественная реакция. На внешней стороне ладони остались продолговатые царапины.
Черт.
Я принял защитную стойку. Игры закончились. От тени не укрылись эта ранка.
— Эх, скучнейшее занятие в мире убивать настолько слабых противников. А ведь раньше тебе не было равных. — Он развел руками.
Да о чем он???
— Я не слабый. — Огрызнулся в ответ. Он прав… Нет, я не признаю этого. Согласиться в своей слабости значит заведомо проиграть.
— Да? А по виду не скажешь. Ладно, ладно, не горячись, мы ведь не хотим, чтобы случилось нечто непоправимое? — Из тумана с чавканьем образовались несколько сгустков и закружились над палаткой.
— Одно движение и они попробуют ее крови, — сгустки ощерились множеством длинных игл. — Приказ — доставить Ключ, но ничего не говорилось об оболочке. Как думаешь, шрамы украшают не только мужчин?
Зарычав, я бросился на него. Когда между нами оставалось несколько жалких сантиметров, он отклонился. Я отлетел в противоположную сторону, получив удары в солнечное сплетение и в основание затылка.
Я судорожно вздохнул и попытался встать.
— Ну? Все еще думаешь, что не слаб? — ударом ноги он опрокинул меня обратно. — Тоже мне, Страж. Кого ты можешь защитить, если не в состоянии выдержать одного простого удара?
Он пнул по ребрам и повернулся спиной, намерено оскорбляя. Такой жест означает пренебрежение к противнику.
— Я дам тебе второй шанс. Отдай ее по-хорошему и, так и быть, я замолвлю за тебя словечко.
Только сейчас я заметил поблескивающую в тусклом лунном свете лезвие меча. Меня отбросило близко от входа в палатку, и я воспользовался этим. Щелкнул скрытый механизм. Я быстро оглянулся, не заметил ли он, и сжал отделившийся от многослойного лезвия кинжал.
Он не переставал болтать, что позволило быстро его найти — он сидел на ветке в десяти метрах от меня. Для меня не расстояние.
Я добела раскалил лезвие и метнул. Он заметил его слишком поздно, кинжал с шипением пробил плечо. Дрогнувшая не вовремя кисть не дала загнать в сердце. Мое правило — зуб за зуб.
— Быстро ты пришел в себя… Но, даже несмотря на это, ты жалок. Неужели так сильно ударился головой? Простое оружие не сможет навредить мне.
— А кто сказал, что оно простое? — Рисунок на рукоятке вспыхнул. Теперь настал мой черед ухмыляться. Через мгновение мой противник мешком свалился вниз. Не было ни сантиметра тела, не пронзенного уменьшенной копией кинжала.
— Ненавижу, когда меня недооценивают. Твоя ошибка — оставить врага за спиной. — Я медленно шагал к нему. — Знаешь, что это за кинжал? Черная роза, — я не отказал в удовольствии чуть потянуть последние два слова и увидеть, как дернулся противник. Он знал, что это за меч. — Его яд убивает медленно и мучительно, «ты знаешь это получше, чем я», так, кажется, ты сказал?
На всякий случай я не стал приближаться к нему слишком близко.
— Черная роза, роза мести… значит и меч скорби у тебя. Меч основателя признал нового хозяина… Я подозревал… всегда…
