Я прислушалась к себе. Пустота. Ничего, кроме меня.
Неужели этот камень всю мою жизнь защищал меня от копии? Теперь становится понятно, почему ты, бабушка, постоянно повторяла, что его нельзя ни в коем случае снимать. Знала, что может стать со мной, поэтому так говорила. Спасибо тебе огромное за такой подарок. Если бы не ты, я бы убила своего Стража… если бы мы когда-нибудь встретились.
Я уронила голову ему на грудь.
Теперь все позади. Копия не придет, а Демм скоро очнется…
Меня насторожило то, как он дышит. Быстрый и короткий вздох, медленный выдох, который прерывается очередным быстрым вздохом.
Какая же я дура! У него же грудь пробита! Но он выглядел таким здоровым… ни единым движением или черточкой лица не показал, что его беспокоит рана. Хотя, что я могла разглядеть в той полутьме? И я даже не вспомнила ту страшную картину, от которой трусливо бежала прочь. Радость застила мне глаза.
Но сейчас этого не повторится. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Только не после того, как я, смирившаяся с потерей смысла своей жизни, внезапно обрела его с твоим появлением. Тогда я думала, что задохнусь в переполняющем меня счастье… Все, вспоминать можно будет и потом! Сейчас главное помочь Демму.
Для начала, нужно осмотреть рану. Я не врач, но кое-что могу и знаю.
Я начала быстро расстегивать пуговицы у воротника, только потом сообразив всю двоякость своих действий, и залилась жаркой волной краски.
Демм, как же хорошо, что ты без сознания… Ой! Это ведь совсем нехорошо! Но хорошо то, что он не видит, что я делаю, вот! А что я делаю? Я… раздеваю парня… впервые в своей жизни… О чем я только думаю??
Рядом кашлянули. Я обернулась и столкнулась с насмешливым взглядом сиреневых глаз. Я против воли вздрогнула. Никогда не забуду эти глаза, так напугавшие меня позавчера. Тот ужас бы еще свеж. Даже сейчас часть его просыпается, когда я вот так гляжу в них.
Он пришел с Деммом… но, все равно, я ему не доверяю.
Он опустился рядом.
— Ты сейчас думаешь прямо как Рий, — он слегка улыбнулся.
Когда читают твои мысли — неприятно…
— И сейчас ты тоже думаешь как он! Теперь-то я верю, что вы двое — пара Страж и Ключ. А теперь, дай-ка я. — Я с облегчением убрала руки, и он стал быстро расстегивать рубашку Демма. Со второй пуговицы на его теле стали видны коричневые следы крови. А когда он распахнул рубашку полностью… Я горжусь собой. У меня вырвался всего лишь судорожный выдох сквозь сцепленные до скрипа зубы. Хотя желудок подкатил к горлу, и первое желание было убежать или, на худой конец, зажмуриться.
Его грудь вся залита темной, почти черной кровью. Ниже линии плеч на пол моей ладони, посередине, она была ярко-алого оттенка… та ветка пробила ему легкое. Наружу торчали окровавленные то ли осколки ребер, то ли щепки.
Мой разум сжалился надо мной и начал воспринимать все отстраненно. Но с осознанием того, кто передо мной и кто виноват в случившемся.
Демм… тот, кто, как оказалось, дороже мне всей жизни… его кровь — часть его. Я касаюсь крови — я касаюсь его, тут нет ничего страшного. Я сама, собственными пальцами вытащила все засевшие в ране щепки.
Я во всем виновата и я должна все исправить. И, тем более, я просто хочу избавить его от боли. Я сделаю все. Переступлю через себя снова и снова.
Кровь начала толчками выходить наружу. Так много… Не думая, быстро стянула верхнюю кофту, сложила молнией вверх и, попросив чуть приподнять Демма, скомканный низ положила под спину, а капюшон и рукава — на грудь.
Я знаю лишь что организм Демма может восстанавливаться быстрее, чем человеческий… не знаю, чем отличается еще, но уверена, что даже такой как он может умереть от больших потерь крови.
— Так, теперь помоги мне занести его в пещеру. Я беру за руки, ты зажимаешь, — демон дождался, когда я кивну и начал медленно поднимать Демма. Я старательно зажимала рану, семеня по сравнению с его широкими шагами.
Он положил Демма на каменный пол чуть дальше входа в разлом. Его глаза в темноте опять начали светиться сиреневым, как и глаза Демма ранее ярко-алым.
Демон попросил меня выйти. Наверно, оно и к лучшему.
Я вышла на свежий воздух и осела на землю.
Все руки покрыты кровью. Я с остервенением начала тереть их об траву. Всхлипнула. Не могу больше… Когда Демма нет рядом, я уже не в силах продолжать быть сильной.
Через некоторое время вышел демон с ним на руках. Он перебинтовал грудь Демма его же порванной на полосы рубашкой, а моей и своей курткой укрыл его плечи и грудь.
Мы пошли сквозь лес.
Я старалась не отставать от демона, иногда даже переходила на бег.
Интересно, откуда он знает, куда нужно идти? А вдруг он несет Демма совсем не туда, а…
— Я плохого ничего не сделаю своему драгоценному другу, — он повернул голову и задорным видом подмигнул. — Только ты не говори ему об этом, ладно? Он все равно меня не помнит…
В его голосе мне послышалась тщательно подавляемая грусть. Она промелькнула на секунду, когда он проронил последнее слово: «не помнит…»
Значит, он был другом Демма, но он этого не помнит… Как так?
— А это никто не знает. Ты знаешь, что он — демон? — Я кивнула. — Он жил три первых года своей жизни среди нас, потом внезапно исчез. Мы, его друзья, семья искали его, с каждым годом отчаиваясь все больше. Но смогли найти. Его сестра сказала мне, что он ничего не помнит. Я не смог поверить в это, и отправился к людям. Нашел Рия, а он… Думал — притворяется, а сам на самом деле рад меня видеть. Но потом… я увидел в его глазах непонимание и ярость. Рий никогда не мог играть выражением глаз. Лица — это да, для этого у него была идеальная беспристрастная маска, которая с годами только совершенствовалась. Глаза его всегда были отражением настоящего, неподдельного «я».
Я был уверен, что он не мог забыть свою семью, свой дом. Я ошибался. Во мне он увидел только врага, хотя я сам, наверное, виноват. Решил подшутить как в старые добрые времена, используя нечто очень дорогое для него. А шутить над дорогим непростительно.
Его слова заставляли задуматься о самом демоне.
Он очень ценит Демма — Рия, как он его называет. Не слова даже, а едва слышные полутона, в который меньше чем на секунду помелькают чувства.
Теперь я, наверное, верю, что он не сделает ничего плохого.
— Я не буду говорить — доверься мне, ведь эти слова только убеждают в обратном. Это полностью твое дело, верить моим словам или нет.
Хорошие слова. Он прочитал и облек в слова все то, что я даже не оформила в мысль.
С ним, почему-то, легко. Намного легче, чем с людьми, всю жизнь меня окружавшими. Демоны… о них говорят столько всего ужасного. Вот, я встретила второго в своей жизни демона — и что? Я только еще раз убедилась, что демоны совсем не такие, какими их выставляют.
— Знаешь, а ты тоже не похожа на всех остальных. Так спокойно и адекватно воспринимаешь то, что мы демоны, — он усмехнулся.
— Ну, — я смущенно улыбнулась, — сначала я восприняла это не так уж и адекватно. Перепугалась очень. Но…
— Но? — повторил демон.
— Как бы это сказать… Я поняла, что в первую очередь нужно верить своим чувствам и глазам, а не мнению посторонних.
Обычно, такие высказывания высмеивались в нашем высоком обществе лжецов и предателей, только из-за того, что ты думаешь иначе, чем масса. И поэтому, еще давно, я перестала высказывать свое мнение вслух. Даже не знаю, что побудило сказать это вновь… Наверное, все же дело в том, что у меня появилось
