— Ни у кого во всех мирах нет таких сил, способных изменить жизнь. У тебя таких сил тоже никогда не будет. У Рия…
Что — у Рия?
Он хотел что-то сказать?
Демон поднялся.
— Нужно закончить кое-какие дела. Вверяю охрану Рия тебе! — он с заговорщицким видом подмигнул. — Умудришься причинить ему вред — смерть покажется тебе избавлением по сравнению с тем, что я сделаю с тобой.
В этой ласковости голоса было столько угрозы, что сердце кольнула иголочка ужаса.
Демон пугал похлеще всего увиденного в моей жизни. Можно даже сказать был олицетворением ужаса. Порой о котором я благополучно забывала.
Все же, одна из выдумок людей, является правдой — демоны действительно внушают ужас.
Я вздохнула. Ну вот, он ушел… И теперь совершенно нечего делать. Лучше бы он остался, и мы поговорили подольше. Демон знает, наверняка, очень много из того, что мне не известно. О Демме, о его прошлой жизни, о неизведанном мире демонов.
Закат… золотисто-алые лучи подкрашивают слепящим багровым каждый листик в кронах деревьев. Еще бы струйку дыма — и показалось бы, что они объяты пламенем.
Закат вызвал у меня щемящую тоску и страх. Отчаянная боязнь потери чего-то важного…. Да вот только чего — я не знала. Я пыталась вспомнить эту причину, даже казалось, что вот-вот ухвачусь за край мысли, но она ускользала. Это беспокойство не знамо из-за чего, невозможность вспомнить, утомляет.
Одиноко… Почему мне стало так невыносимо одиноко? Странно… все внутри просто сошло с ума от этого страха одиночества. Какое-то безумие!
Я не выдержала и сорвалась с места. Вбежала в палатку и быстро захлопнула ее полы, отгорождаясь от заката. Но его лучи могли просвечивать даже сквозь эту плотную преграду. Я сделала шаг назад, и мне показалось, что они просвечивают еще сильней.
Преследуют меня?
Нога ступила на что-то округлое, и я приложилась спиной о землю. Едва грудную клетку не выбило… больно. Я приподнялась на локтях и злостно пнула пяткой карандаш. А он-то как здесь оказался?? И взгляд непроизвольно вернулся на плотную ткань палатки, сквозь которую просвечивали солнечные лучи. Даже не просвечивали, просто едва окрашивали. Почему это вызвало такой ужас минуту назад?
Может, у меня начались какие-то психические расстройства?
Я перекатилась на колени. Ох, Демм… он же спит, а я тут нашумела. Дура! Совсем все забыла за своими страхами. Я подползла поближе, посмотрела на его лицо и покраснела. Так внезапно и незнамо от чего, вроде, ничего такого нет, но… я жутко смутилась. Словно делаю нечто непотребное и запретное.
Он… красив. Очень. Так что пропадает дыхание от восхищения.
Во сне его лицо кажется словно высеченным из камня. Спокойное, нет, скорее безразличное, беспристрастное. Но, одновременно с этим суровое и жесткое. Властное.
Неужели, таково лицо Дмитрия — наследника трона Императора? С таким лицом он ходит по дворцу императоров?
Я… я ведь совершено о нем не знаю. И как о человеке, и как о демоне. Жалкие крохи, услышанные от него и от демона только добавили вопросы. Единственное, в чем я уверена: Демм — демон. И…
… Он для меня стал всем. За короткие пять дней стал дороже всей моей жизни. Ведь когда я думала что он… погиб… я с внезапной ясностью поняла, что без него мне уже ничего не нужно. Все померкло, стало пустым. Нет, все… все теперь позади. Я ошибалась. Демм вновь рядом.
Но разве я что-нибудь значу для него?
Его слова, так будоражащие душу… на плато… в лесу… возле озера… Тот, который назвался Стражем — кто я для него? Игра ли это или… правда? Правда, которая станет для меня величайшим подарком… что подарит моей жизни краски?
Но мне хватит того, что он просто рядом. Как Страж, смысл существования которого я так и не поняла. Ведь Демм, я же…
Я, не особо осознавая, что делаю, протянула руку и прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
Демм резко распахнул глаза, чуть не испугав меня до сердечного приступа, и посмотрел пронизывающим, словно заглядывающим в душу взглядом. Ярко-алым, словно свежая кровь, собравшаяся в открытой ране.
Точно таким же он был во тьме той пещеры и на торжестве…. Пугающий и завораживающий алый.
Я сразу же одернула руку, чувствуя, как густо покраснела, и вскочила.
Он заметил! Дура, зачем только это сделала? Что я ему скажу, как объясню? Но я никогда, никогда, никогда вслух не скажу ему про то, что творится в душе! Лучше я поскорее уйду.
«Ему нужен отдых!» — повторила несколько раз про себя.
Но меня остановил его хриплый голос:
— Постой! Не уходи.
Я боялась вновь встретиться с ним взглядом, но в его голосе было что-то такое… не знаю, как описать, что заставило меня вернуться.
Я осторожно присела на краешек кровати. И, почему-то, лицом к нему, хоть и избегала его взгляда. И так же сильно хотела встретить его вновь.
Тут меня неожиданно дернуло вниз. Не успела глазом моргнуть, как я оказалась лежащей на кровати в пугающей близости от него. Обжигающе — горячие руки прижали меня с какой-то болезненной силой и затаенным отчаянием. По крайней мере, так мне показалось.
Я просто оцепенела. Он так близко… короткий, наполненный мукой стон сорвался с его губ.
Ведь он же ранен! Пробита грудь, а еще двигается с такими ранами!
Шок и страх потеснило беспокойство за него.
— Демм… — Мой голос все же дрогнул, выдавая волнение.
— Не надо. Не уходи.
Он прижался полыхающим лбом к моему лбу и судорожно вздохнул. Наши лица… чересчур близко. Я могла рассмотреть даже как подрагивают его ресницы, как упрямая складка меж бровей изламывается глубже. Ощущала на своей коже его прерывистое дыхание.
— Если ты опять уйдешь… — его руки сжали меня еще сильней. — Как же я хочу все тебе рассказать! Но нельзя… Нельзя, ведь тогда я вновь потеряю тебя. Пусть все останется по-прежнему. Я все приму, только не уходи.
Столько боли, отчаяния, стремления доказать что-то, и проскальзывающая слабая надежда. Сильные чувства, от которых перехватывает дыхание. И даже больше не о самих их, а от сладкой догадки, кем они вызваны…
Как сон, как сказка. Разве реальность может быть настолько невероятной!?
… А вдруг, может? Ведь Демм, его тепло, его руки, такие реальные… и опять, как на озере, я могла ощущать исходящее от него чувства. Даже еще сильней.
Да… его жгучее отчаяние, которое пропитало его насквозь, боль от раны и боль, которая исходила откуда-то из глубины. Мне больно вместе с ним. Я должна была радоваться, мне становилось лишь горше.
Я порывисто обняла его за плечи. Я ведь ощутила, как он хочет и одновременно боится этого. Такая малость… разве мне сложно исполнить его желание?
— Никуда я не уйду. — Я все же осмелилась открыть глаза.
Кажется, его лицо словно как-то…. разгладилось. Исчезла едва уловимая печать муки и боли, разгладился упрямый залом меж бровей. Просто спокойное лицо, именно спокойное, а не ничего не выражающее.
— Демм? — тихо позвала его я. Никак не среагировал. Похоже, заснул.
Невольная улыбка тронула мои губы. Я рада, что ему теперь хоть чуточку легче.
Наверно, мне нужно уходить?
