Подруги решили не отделываться дежурными фразами, а связаться по скайпу и уделить серьёзной теме весь свой опыт.
Они решали, нужно ли продолжать с Михаилом игру в знакомство, и если да, то как поразить его воображение. Поэтому, новую страничку на сайте знакомств они создавали сообща. Фотография была выбрана из Интернета, анкета заполнена коллективно, хобби, как и фото, позаимствованы из сетевого пространства. А когда с этими немаловажными формальностями было покончено, подружки «подмигнули» Михаилу и стали ждать, когда он клюнет на живца.
— А клюнет, тут уж нужно будет постараться попридержать его. — Говорила Светка, жуя яблоко.
— Как это? — спрашивала Вика.
— Как, как? — возмущалась Ларка полному отсутствию опыта у подруги в таких вопросах, — удерживай его по максимуму от других знакомств!
— Да-да, конечно, — соглашалась Вика, — недоумевая, как это возможно?
— Важно, чтобы он сразу не почувствовал подвоха. — Говорила Светка.
— А тем временем, — продолжала Ларка, — выудишь у него все ответы на свои вопросы: что такое? Почему всё не так? И чем это, интересно, ему перестала нравиться жена? Как могло случиться, что бабы из компьютера ему привлекательней собственной жены? Ведь если повременить и сразу не открываться, можно выудить много полезного. Услышать то, чего он тебе никогда не расскажет при встрече, да и самой можно выговорить ему всё своё наболевшее. А потом спокойно так спросить, мол, что он сам думает о мужских претензиях к жизни, взгляде на женщин и вообще, — дипломатично закруглила Ларка.
— Это ты хорошо придумала, — соглашалась Вика.
— Конечно, хорошо! — настаивала Лара. — И ещё, послушай. Хорошо бы вам подружиться. Так сказать, заочно. Сделай так, чтоб он ни спать, ни есть не мог, а все бы думал о тебе! Чтобы стал зависимым от тебя. И не бойся его опять влюбить в себя. И меньше всего бойся распалиться самой. Ведь только так ты поймёшь, стоит ли всё это затевать. Если поймёшь, что жизнь без него не в радость, можно рискнуть. И тогда позволительно будет открыть обман, потому что другого выхода уже нет.
— Господи! Что бы я делала без вас, девчата? Ларочка, Светик… Светик, ты где? Куда пропала?
— Я здесь, — прохрюкала Светка в микрофон…
— Вика, а Светка опять жрёт! — смеялась Ларка. — Это она после диеты никак свой вес не восстановит!
— Дура! — обиделась Светка…
— Ой, девочки, бегу! Не прощаюсь. Целую! — Вика вышла из системы, выпрыгнула из-за стола, и припала к зеркалу. На неё взглянула уставшая, пожилая женщина, с проседью у корней волос, синими мешками под глазами и бороздками юрких морщин.
Занимаясь заочным общением с собственным мужем и выполняя задания Антона, она запустила себя как женщина.
— Сейчас же иду в парикмахерскую! — объявила Виктория Константиновна, заглянув к сыну. — Что читаешь?
— Первую книгу текста Евагелия мира от ессеев.
— Ага! О еде уже читал?
— Читаю.
— Вот на какую диету я вас всех посажу! — решительно сказала мать, и поцеловала сына в макушку. — Внимательно ознакомься, что за непростая жизнь ожидает тебя впереди!
8
Антон спал, когда в комнату вошла мать, включила свет и решительно подошла к столу.
— Вот, — сказала Виктория Константиновна, кладя листы с «Тибетским Евангелием». — Когда-то с твоим отцом мы читали эти страницы, напечатанные на разбитой пишущей машинке. Сейчас их распечатал принтер прямо из Интернета. Знаешь, теперь всё выглядит намного презентабельней.
— Для этого ты меня разбудила? — Спросил Антон. Он зевнул, потянулся и встал с дивана.
— Не только для этого! — Сказала строго мать, и сын посмотрел не неё с любопытством. Он подошёл к матери и, поцеловав, сказал:
— Ты такая у меня такая.
— Какая такая — такая?
— Красивая!
— Вот! — Согласно произнесла Виктория Константиновна. — Постриглась. Сделала маникюр. Почистила крылышки.
— Мамуля, ты — супер.
— Встретишь отца, скажи ему об этом.
— Скажу.
— Ну, как? — Спросила мать, кивая в сторону листов, лежащих на полу у дивана. — Прочёл или дрых?
Вместо ответа Антон процитировал: «Свет глаз наших, слух ушей наших, рождены от цветов и звуков нашей Земной Матери, которые окружают нас со всех сторон, как волны морские окружают рыбу, как воздух птицу».
— Красиво, — оценила Виктория Константиновна. — Какой язык! Какая восхитительная точность изложения.
— Невероятное послание! — тряхнул головой Антон.
— У меня есть версия, что ессеи — не кто иные как зелоты, потомки служителей первого Иерусалимского Храма. Я для тебя выписку сделала. На столе — обращение Моисея к колену Леви: «посвятите сегодня руки ваши Яхве». Эта фраза толкуется как формула посвящения в служители культа. — Виктория посмотрела на сына.
— Да ты меня не слушаешь!
— Мать, прости, всё это круто, но я в другом файле.
— Ладно, — нисколько не обидевшись, сказала Виктория Константиновна, — но это нужно будет прочесть. Здесь интересна динамика изменений, привнесённых в храмовую службу и в функции первосвященника. И не только это. Иди, умойся, скоро Женька приедет. Будем вместе ужинать.
Совместного ужина не получилось. У Вики разболелась голова, и она ушла к себе. Женька похватала еду на скорую руку, и убежала собирать чемодан. Обессиленная, она рухнула на кровать, но сон как отрезало.
Женька знала, что свекровь спит одна, и по-женски переживала за неё. Не в силах уснуть, она босиком прокралась к двери спальни Виктории Константиновны и тихонько постучала.
— Заходите! — послышался бодрый голос свекрови. — Кто там?
Дверь приоткрылась и в щель бочком протиснулась Женька.
В комнате стоял полумрак. Пахло валерьянкой. Виктория при свете бра читала бумаги.
— Женечка! — обрадовалась она. — Проходи. Не спится перед дорогой?
— Я к вам за советом, Виктория Константиновна.
— Что ж, — сняла очки Вика, — слушаю. Да ты присаживайся. Прямо на кровать. Видишь, какая она большая. Ну, говори. Не смущайся. Ты среди своих. Ведь мы — семья.
— Виктория Константиновна, милая. Антоша.
— Что Антоша?
— Мне кажется, что он забросил медицину, и пошёл по очень сомнительному пути. Он пугает меня.
— Знаешь, Женечка, — Виктория Константиновна встала с кровати, подошла к невестке и погладила её по руке, — по-моему, ты ошибаешься. Его пребывание в интернатуре не вызывает ничьих сомнений. И
