к врачу. Я напишу сейчас. Пей, а то к полетам не допущу!
Полковник залпом глотнул лимонную кислоту, богатую витамином С, на мгновение задохнулся – судорогой свело горло.
– На, запей… – врач протянула стакан воды – эх, вы…
Она привычно написала короткую записку на латыни, чтобы облегчить работу своему коллеге, если это понадобится. Симптомы вирусной инфекции, самое начало, температура 36,8, горло чистое, хрипов нет. Прописала лимон и антивирусный препарат.
– Держи. Если почувствуешь, что температура, начался кашель, горло болит – сразу к врачу. И где тебя только угораздило летом то простыть. Кондиционер, что ли? Отдашь ему. Если сегодня не полетишь – вечером ко мне, еще раз температуру померяем. Давай, карту свою.
Ручка застыла на мгновение – все-таки что-то было не то. Но это явно были не наркотики, не запрещенные препараты – все тесты показали отрицательный результат. Конечно, кофе в таком количестве перед полетом лучше не пить, да и простуда возможная. Но, в конце концов, перед ней ас, больше чем с тридцатью годами летного стажа – знает, что делает. Тридцать шесть и восемь – не там температура, чтобы от полетов отстранять, кроме того – первые меры она приняла, застали самое начало инфекции – должно помочь.
И она привычно написала: 'Годен без ограничений'. Нащупала печать – многие врачи носят ее на цепочке, на шее, а то повадились наркоманы за врачебными печатями охотиться. Красный оттиск заверил подлинность записи.
Дмитрия не было видно, и он чуть успокоился. Выйдя из здания, где располагались службы спецсектора, он осмотрелся по сторонам – и увидел, что Белую Птицу, самолет ВВС-1, переделанный стратегический бомбардировщик приземистый аэродромный тягач выкатывает из ангара…
– Товарищ полковник…
Он обернулся и увидел своего штурмана, майора Тимофея Бортникова.
– Летим?
– Вас по всей базе ищут. Павел Иванович орет, вас требует…
– Гаспа-а-адин палковник! – командующий спецсектором, лысый и толстый штабной хлыщ из штаба ВВС, которого прислали год назад взамен опытного профессионала Ганзы и который успел за это время снискать ненависть всего летного состава, покачиваясь в своей излюбленной манере смотрел на стоящего перед ним по стойке 'смирно' полковника – что у вас за бардак в экипаже, па-а-звольте палюбопыствовать!
Командующий именно так и выговаривал слова, с растяжкой на 'а' где нужно и где не нужно. От него всегда пахло чесноком
– Не могу знать, господин генерал
– Ка-а-к это вы не знаете, па-а-звольте спрасить? Вы, командир экипажа – и не можете знать, где ваш па-а-адчиненный?!
– Так точно, господин генерал, не могу! – на щеках полковника играли жевлаки.
Генерал Лысенко задохнулся от гнева.
– Не вы на него пасма-а-атрите! Он, видите ли, не может! Ба-ардак!
– Господин генерал, прошу прощения за опоздание!
Рядом щелкнули каблуки, полковник с трудом сдержался. Именно в этот момент операция была на грани срыва. Хамский разнос начальника вывел полковника из себя и появление рядом виновника всех его бед едва не взорвало ситуацию. Он не знал, что тот стакан концентрированного лимонного сока, который он выглотал в кабинете врача, временно ослабил действие спецпрепарата, который он принял. Но не снял его совсем.
– Нет, вы пасма-а-атрите на него! Явился – не запылился! – генерал нашел новый объект для гнева – где изволили пропадать, майор Тертышных? Па-а-а-чему вы считаете возможным опаздывать на работу?
– Господин генерал…
– И слышать не хочу! Выговор – с занесением в личное дело! Вам, па-а-алковник – устное предупреждение за то, что не смогли организовать работу с личным составом! В понедельник – внеочередной зачет по безопасности полетов. Приму лично! Сва-а-а-абодны!
– Попали?
– Зачет по безопасности в понедельник – уныло сказал майор Дмитрий Тертышных, второй пилот, самый молодой в эскадрилье – примет лично.
– И что с тобой делать, с засранцем? – покачал головой бортмеханик Суздальцев, 'дядя Миша', мудрейший из мудрых, душа экипажа, долетывающий последний год перед неизбежной пенсией – из-за тебя, козла молодого, все попали. В поле ветер, в ж..е дым.
– Пробки…
– Ага… Знаю я твои пробки.
– Ты бы ее сюда приводил в гостиницу – вклинился в разговор Бортников – тогда с утра на работе как штык.
– Э, нет… Надька не поймет.
Надькой звали одну из стюардесс, которая вроде как считалось официальной невестой Тертышного
– Вот Надьке то и надо рассказать.
– А как же мужская солидарность?
– Чего-о-о… Это ты из-за мужской солидарности весь экипаж под топор подставил?
– Да ладно вам… Полетов же сегодня не было в графике.
– Да не ладно. Ты не поля на перделке опыляешь. Ты возишь Высочайшие особы. Понимать должен!
– Ну, простите, дяденька, засранца – уныло сказал Тертышный.
– Вылет через полчаса. Вертолет уже в Красном селе. Сразу предупреждаю – посадка может быть связана с риском. Сами знаете, что происходит в Польше
– Вашу мать… – выругался Суздальцев, который в восемьдесят первом уже побывал в Польше и знал что такое рокош – все неймется.
– Отставить мат. Мы не знаем, что может произойти в аэропорту. По данным на восемь ноль-ноль, он был в зачищен, но кругом много остаточных банд, сплошной зачистки местности не производилось. В районе Киева мы сменим эскорт. Восемь машин, в том числе четыре – с бомбовой нагрузкой и тактический разведчик. Они пойдут перед вами, при необходимости – пробьют вам коридор. Порядок приземления такой – сначала разведка, только потом посадка. При малейшем риске – уходите на Киев, сядете в Борисполе, погода позволяет. Мы поднимаем заправщик с Прилук, при необходимости дозаправитесь от него.
Заместитель командира базы, начальник сектора безопасности полетов, полковник от авиации Чернышев еще раз осмотрел экипаж. Ему не нравилось то, что он видел. Какой-то виноватый – глаза в пол – Тертышный и командир корабля Волынцев Андрюха – как контуженный сидит. Андрюху он знал давно – служили вместе еще в сорок второй истребительной.
Раздумья начальника сектора прервала открывшаяся дверь – в комнату инструктаж один за другим вошли офицеры Императорского конвоя. Чернышев знал их всех – полковник Дейнеко, майор Волков, майор Хуснутдинов. Начальника дворцовой полиции не было. Значит, Дейнеко сегодня дежурный офицер, Хуснутдинов скорее всего – возглавляет Группу обеспечения безопасности – хорошо вооруженный 'дальний круг' охраны, в обязанности которого входит силовое прикрытие 'ближнего круга' – Императора, его свиты если таковая путешествует с Императором и личной охраны. Личная охрана вооружена пистолетами, а работать предпочитает и вовсе руками. Основная задача ближнего круга – в случае чего прикрыть Высочайшее лицо своим телом от пуль. А вот задача дальнего круга – уже предотвратить, а если не получилось предотвратить – отбить нападение.
