Тот громко ударил по палубе, и они тут же кинулись по нему на пароход, чтобы взять у пассажиров багаж. Эдгар стоял в тени тента и наблюдал за носильщиками. Они были невысокого роста, вокруг головы были обмотаны полотенца, защищавшие их от солнечных лучей. Тело пестрело татуировками, которые тянулись вдоль торса, появлялись из-под повязок на бедрах, замысловато перевивались и заканчивались где-то немного выше колен.
Большинство пассажиров со скучающим видом продолжали стоять на палубе, переговариваясь друг с другом, некоторые показывали на какие-то здания на берегу. Он снова повернулся к носильщикам и наблюдал, как они двигаются, как шевелятся татуировки, когда мускулистые руки напрягаются под тяжестью кожаных чемоданов и дорожных сумок. На берегу, в тени деревьев, у кучи багажа, которая все росла, толпились ожидающие. В стороне от них Эдгар заметил стоявших у невысоких ворот британских военных в форме цвета хаки. За ними тянулись вдоль берега раскидистые баньяны, смутно виделось какое-то движение, мелькали пятна темного и светлого.
Наконец татуированные носильщики закончили сгружать багаж, и пассажиры потянулись по дощатому настилу к ожидающим их экипажам, появились женщины под зонтиками, мужчины в цилиндрах и пробковых шлемах. Эдгар пошел следом за пожилым господином, с которым разговаривал утром, старательно удерживая равновесие на шатких сходнях. Вот он ступил на пристань. В его маршрутном листе было сказано, что на пристани его встретят представители британской армии. Но их не было. Эдгара охватил краткий приступ паники: «Может быть, их не известили, что я прибываю?»
Позади охраны возникло какое-то движение, словно там пробуждалось какое-то животное. Он мгновенно вспотел и достал платок, чтобы вытереть лоб.
— Мистер Дрейк! — крикнул кто-то в толпе. Эдгар завертел головой, пытаясь высмотреть кричавшего. В тени стояла группа солдат. Он увидел, что кто- то машет ему рукой. — Мистер Дрейк, сюда!
Эдгар протолкался сквозь толпу пассажиров и слуг, разбирающих багаж. Молодой офицер выступил вперед и протянул ему руку.
— Добро пожаловать в Рангун, мистер Дрейк. Хорошо, что вы сами увидели меня, сэр. Я не думал, что узнаю вас. Капитан Далтон, Херефордширский полк.
— Как поживаете? Моя мать родом из Херефорда.
Военный просиял от удовольствия:
— Какая удача! — Это был широкоплечий загорелый молодой человек со светлыми волосами, зачесанными набок.
— Да, приятное совпадение, — отозвался настройщик, ожидая, что тот человек скажет что-то еще. Но он только рассмеялся, если не над этим совпадением, то по крайней мере от радости, потому что лишь недавно получил новое звание и испытывал гордость, представляясь капитаном. Эдгар улыбнулся в ответ, наконец-то, после того как пять тысяч миль было пройдено, он как будто вновь неожиданно вернулся домой.
— Надеюсь, путешествие было приятным?
— Да, как нельзя более.
— Надеюсь, вы не будете возражать, если мы немного задержимся. Нам надо перенести еще кое-какой багаж в штаб.
Когда все было наконец собрано, один из военных позвал носильщиков, которые взвалили сундуки на плечи. Они прошли мимо охраны на воротах и вышли на улицу, где ждали экипажи.
Позже Эдгар писал Кэтрин о том пути в пятнадцать шагов, пройденном им от ворот порта до экипажей. Бирма представилась ему тогда сценой в театре, в тот момент когда поднимается занавес. Как только он вышел на улицу, вокруг него забурлила толпа. Эдгар огляделся вокруг. Со всех сторон его окружали руки, протягивающие корзины со снедью. Женщины глазели на него, их лица были раскрашены белой краской, в кулаках они сжимали венки из цветов. Снизу, за его ногу, уцепился нищий: мальчишка ныл, он был весь покрыт струпьями и гноящимися ранами. Эдгар снова обернулся и, вырвавшись от нищего, поспешно миновал группу людей, несущих ящики со специями, подвешенные на длинных шестах. Впереди него солдаты расчищали путь в толпе, и, если бы не густые ветви баньянов, те, кто смотрел из конторских зданий, могли бы видеть, как цепочка солдат в форме цвета хаки разрезает пеструю людскую мозаику, а следом медленно движется одинокая фигура, словно потерявшись, озираясь на каждый звук. Кто-то закашлял, Эдгар посмотрел на продавца бетеля, который сплюнул ему под ноги, пытаясь понять, было ли это угрозой или, возможно, это своеобразная реклама. Наконец он услышал, как один из военных сказал:
— Проходите, мистер Дрейк.
Оказалось, они уже добрались до экипажа. И так же стремительно, как Эдгар погрузился в этот мир, он вынырнул из него, засунув голову в темное нутро экипажа. Улица тотчас же исчезла, как будто ее и не было.
За Эдгаром последовали трое военных, заняв места напротив и рядом с ним. Послышалась возня на крыше, куда укладывали багаж. Кучер взобрался на козлы, и Эдгар услышал крик и свист бича. Экипаж тронулся с места.
Он сидел лицом по направлению движения. Окно было расположено так, что ему трудно было рассмотреть, что происходит снаружи: мимо быстро проносились какие-то видения, как странички яркой книжки с картинками, каждое — неожиданное и словно заключенное в рамку. Военные сидели напротив, молодой капитан продолжал улыбаться.
Экипаж медленно пробирался через толпу, набирая скорость. Торговцы начали отставать. Они проехали мимо других правительственных зданий. На тротуаре перед одним из них стояли, беседуя, несколько усатых англичан в темных костюмах, позади них ожидали приказаний два слуги-сикха. Дорога, вымощенная щебнем, была на удивление гладкая, и скоро они повернули в маленький переулок. Внушительные фасады зданий, занятых представителями власти, уступили место более скромным, но все еще вполне европейским на вид строениям, хотя с их террас свисали поникшие под воздействием солнечных лучей плети тропических растений, а стены покрывал темный налет плесени, который можно было видеть на множестве домов в Индии. Они проехали мимо набитой народом корчмы, где люди теснились вокруг низких столиков, заставленных мисками и блюдами. Резкий запах жира, на котором жарили пищу, проникал в экипаж и разъедал глаза. Эдгар заморгал, корчма наконец-то исчезла, а теперь появилась женщина, несущая поддон с орехами бетеля и какими-то мелкими листочками. Она вплотную подошла к экипажу и заглянула внутрь из-под широкополой соломенной шляпы. Как и у торговок, которых Эдгар видел на берегу, ее лицо было разрисовано: на фоне смуглой кожи выступали белые круги, похожие на полную луну.
Эдгар повернулся к военному:
— Что это у нее на лице?
— Краска?
— Да. Я видел такую же и у женщин на причале. Но у тех были другие рисунки. Очень необычно...
— Это называется у них танакха. Пудра, которую получают из молотого сандала. Почти все женщины покрывают ею лицо. И даже многие мужчины. Детей они тоже обсыпают такой пудрой.
— Зачем?
— Говорят, защита от солнца, и к тому же это считается красивым. Мы называем это бирманскими белилами. Вы не задумывались, зачем английские женщины пудрят лицо?
Но тут экипаж резко остановился. Снаружи послышались громкие голоса.
— Мы уже приехали?
— Нет, еще довольно далеко. Не знаю, почему мы остановились. Подождите, я погляжу, — военный открыл дверцу и высунулся наружу, но тут же вернулся на свое место.
— Что-нибудь случилось?
— Дорожное происшествие. Взгляните сами. Это вечная проблема узких улиц. Дорогу к пагоде Зуле сегодня ремонтируют, поэтому нам пришлось ехать здесь. Видимо, несколько минут придется постоять. Можете выйти и посмотреть, если хотите.
Эдгар высунул голову в окошко. На улице впереди них среди россыпи зеленой чечевицы, рядом с двумя опрокинувшимися корзинами, посреди дороги валялся велосипед. Какой-то мужчина, по всей видимости хозяин велосипеда, склонился над своим разбитым коленом, а слуга, несший чечевицу, худой индус в
