• Отсутствие права на ошибку.
• Возложение нереалистических ожиданий на людей.
• Постоянная потребность в получении одобрения от других людей.
• Сосредоточенность на провалах, поражениях.
• Установление невозможных стандартов для себя.
• Чрезмерная состязательность с другими людьми.
• Страх идти на риск.
• Откладывание со дня на день важных дел.
186
• Трудное восприятие критики.
Самооценка человека формируется в детстве и затем остается с ним надолго. Это прочное и длительное образование. Однако оно может быть изменено при целенаправленной работе.
Низкая самооценка – это один из корней того дерева, в кроне которого гнездятся проблемы человеческих взаимоотношений. Есть и другие корни. Они под землей и, значит, невидимы. А над землей то, что сразу бросается в глаза, с чем мы постоянно сталкиваемся в жизни – наши проблемы. Крона огромна, там множество различных трудностей. А вот корни не столь многочисленны.
В основе довольно разнообразных трудностей как семейной, так и индивидуальной жизни лежат пять причин: жестокое обращение в детстве, низкая самооценка, чувство вины и стыда, чувство одиночества, нечеткое осознание своих целей.
Как видите, все они тесно связаны друг с другом. Обычно одно без другого не бывает. Ведь в корневой системе всегда все переплетено. События, сопряженные с переживанием в детстве горьких чувств – одиночества, вины, стыда, – могут дать ключ ко всей жизни. Эти корни питают крону нашей жизни.
Давайте еще раз посмотрим на эти столь важные события детства, как говорят сейчас, судьбоносные события.
ТРАВМАТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ ДЕТСТВА
Корни различных зависимостей, в том числе и любовной, или «невезения в любви», могут лежать в истоках личности, то есть в детстве. Что мы можем там увидеть? Различные виды насилия и/или пережитые чувства – одиночество, страх, стыд, горе, злость. Наследственные факторы также важны, но здесь мы анализируем те психологические предпосылки, над которыми мы можем работать. Наследственные факторы мы изменить не можем. Правда мы можем с пользой для дела их учитывать. Себя же мы можем изменить, если не самостоятельно, то с помощью психотерапии.
Что это такое – жестокое обращение с ребенком? Вы скажете, это когда ребенка бьют, ругают, обзывают грубыми словами. И будете совершенно правы. Я хочу лишь подчеркнуть, что наряду с явным активно жестоким, откровенно неприемлемым поведением взрослых, причиняющим страдание ребенку, бывает еще очень много случаев скрытого, или пассивно жестокого обращения.
Различают эмоциональное насилие. Это «ядовитая» педагогика, направленная на подавление чувств ребенка. Всякие запреты: «Не реви», «Не радуйся – а то как бы плакать не пришлось».
О сексуальном оскорблении мы уже говорили выше.
Духовное насилие может проявляться в различных формах. Сюда входят как нарушения взаимоотношений с Богом, так и вмешательство в формирование духовных ценностей не позитивным, а негативным образом. Частые указания с использованием частицы «не» тоже могут быть формой духовного насилия: «Ты не должен так думать», «Ты этого не можешь понимать» и т.п.
188
Ребенок может быть одет, накормлен. Он играет, учится. Никто его не бьет, не называет дураком. Но если его никогда не ласкают, не прикасаются к нему каждый день, не целуют, не обнимают, не говорят ему, какой он замечательный, как он дорог, то это значит, что с ним обращаются жестоко. Это пассивная форма жестокого обращения.
«Мы на тебя все силы положили, мы никаких денег на тебя не жалеем, а ты, неблагодарный(ая), вздумал(а) идти против воли родителей, ты не хочешь учиться в этой школе». Это тоже жестокое обращение. После подобных упреков переживания ребенка (что родители его не понимают и не любят) бывают очень сильными. И выразить эти чувства в детстве у него нет возможности. После этого он не верит, что родители его любят без всяких условий, что он будет им дорог, что бы с ним ни случилось.
В нашем обществе не принято говорить о сексуальных оскорблениях детей. Но этот вид жестокого обращения чреват долгосрочными отрицательными последствиями. Мы знаем, что иногда (и нам кажется, что очень редко) бывают ужасные случаи изнасилования детей. Да, бывают. Но этим сексуальные оскорбления не ограничиваются. Любое посягательство на свободное развитие сексуальной сферы ребенка может быть истолковано как сексуальная агрессия или оскорбление.
Если отчим или дядя поглаживает десятилетнюю или тринадцатилетнюю девочку не так, как гладят ребенка, а сексуальным образом, то это уже значит, что отчим или дядя наносит сексуальное оскорбление девочке. Где же граница между обычной лаской взрослого и нанесением сексуального оскорбления? Вопрос трудный. Обычно взрослые чувствуют, где она проходит. Она скорее в их помыслах, намерениях и чувствах. Снаружи эту границу трудно увидеть. Взрослые знают, к каким анатомическим частям ребенка нельзя прикасаться, чтобы не нанести оскорбления. Ребенку тоже можно уже до десятилетнего возраста объяснить, какие части тела считаются интимными.
189
Если мать или отец подозревают, что вернувшаяся поздно дочь занималась «не тем, чем надо», и говорят ей об этом, то родители наносят дочери сексуальное оскорбление (чем бы она вне дома ни занималась).
Если ребенок слышит даже не относящийся к присутствующим разговор о том, что всякие сексуальные отношения греховны, грязны, достойны осуждения, он ему надолго запомнится. А когда он станет взрослым, то всякие близкие отношения с противоположным полом будут окрашиваться в недостойные, даже грязные тона. Подобные чувства, как вы понимаете, не способствуют достижению здоровых интимных отношений.
Никто не должен вмешиваться, тем более грубо, в становление мужчины или женщины. Каждый на этом пути приобретает свой собственный опыт. И нельзя мешать. Вторжение в деликатную область сексуального развития, сопровождающееся болезненными переживаниями ребенка, и есть сексуальное оскорбление.
На Западе о сексуальном оскорблении ребенка стали говорить сравнительно недавно, лет двадцать-тридцать назад. Теперь эта тема свободно обсуждается в обществе. Люди начинают понимать ужасные последствия пережитого в детстве горького опыта.
Ребенок не виноват в том, что ему нанесли сексуальное оскорбление. Однако почти всегда он испытывает чувство вины и стыда. И не может ни с кем поделиться.
Я знала одну сорокапятилетнюю женщину, которая впервые мне, как психотерапевту, рассказала о том, что ей пришлось пережить в детстве. Она осталась дома с дедушкой. Дедушка был строг, ворчлив, внучка его всегда боялась.
–
–
