подозрительный ключник?
Ненаш был вторым человеком, который при мне обращался к нармудру без всякого уважения. Первым был Калейка.
— В любом случае должны были существовать какие-то другое способы уберечь её.
— Ты знаешь что такое вирус Эбола?
— Заболевания homo sapiens sapiens не входят в область моей компетенции.
— К сожалению, этому заболеванию подвержены все приматы, а не только homo sapiens sapiens. Из- за особенностей патагенёза мы бы сначала подумали, что это ангина. И если бы Филя вступила за это время в контакт с Гором, а это бы произошло, то он бы тоже заразился. Пикантность ситуации состоит в том, что смертность от Эболы достигает девяноста процентов, и проверенной вакцины не существует.
— При чём тут Эбола? Они же атаковали, чтобы…
— Чтобы заразить Филю. Маленькая биологическая бомба замедленного действия, находящаяся вне подозрения, пока не станет слишком поздно.
— Но откуда ты…
— Нам повезло, что они не знали кто я, и не расчитывали на то, что рядом с ключником окажется кто-то, кто умеет выхватывать из воздуха пули. А род альпов иммунен к этому вирусу.
Нармдур о чём-то крепко задумался.
— Со стороны это выглядит так: ключники не принимают Филю в свои ряды, — неуверенно начал он. — Атакуют её в попытке избавиться. Кащеи, находившиеся рядом, спасли бы её даже не смотря на то, что атакующие одеты в форму гильдии. Потом Филя заражает Гора смертельно опасной болезнью, и, скорее всего, вызывает эпидемию среди ракшасов. Подозрение бы автоматически пало на Огранщика как обладающего максимальными причинами и возможностями такое провернуть. По крайней мере, в тот момент времени. Выходит, гильдия дискредетирована, ракшасы разбиты, альпы репрессированы, коалиция лишена правящей верхушки.
— Я надеюсь, кто-то из наших есть среди слушающих? — Ненаш мельком глянул на Калейку и закрыл глаза.
— Двое. Но ни один из них не сообщил об этом плане.
Они замолчали.
— А откуда у Ненаша интсрументы, если их можно получить только вступив в гильдию? — не выдержала я.
Три пары глаз уставились на меня. Наконец, Калейка хмыкнул:
— Действительно. Я могу сообщить, что в лаборатории оставались разработки, и я ими воспользовался.
— А на самом деле?
— Если на самом деле, то приблизительно так и было. Я не говорил тебе, но Ненаш — однин из создателей прототипа пепперкаттера. Я сначала удивился, когда узнал, что у него были с собой копии. Но если посмотреть на это со стороны, то ничего странного в этом нет — мой брат всегда отличался тягой к стяжательству.
Ненаш отвернулся к камину. Похоже, по какой-то причине ему было не очень приятно вспоминать об этом периоде своей жизни. Я уже устала удивляться тому, сколько всего я ещё не знаю. Интересно, есть хоть что-нибудь, где он ещё не отметился, этот волшебный король Артур?
— Я беру тайм-аут. Расскажите мне из-за чего весь этот сыр-бор. С самого начала, иначе я вообще уже ничего не понимаю, — я подняла руки.
— Сначала люди были примитивным племенем, которые жили за счёт охоты и собирательства, — начал нармудр. Я, конечно, хотела с самого начала, но не настолько. Ладно, ему виднее. — Потом они научились пасти скот и пахать. Делать более совершенные орудия, побеждать болезни… И развились до довольно высокотехнологичного общества. За что сейчас борются люди?
— За ресурсы, — я немного подумала. — И информацию.
— Точно. Ты сейчас наблюдаешь то же самое, только в большем масштабе. У кого информация, у того и ресурсы, и власть. Наработки альпов в технологическом плане превосходят большинство рас. И многих это не устраивает. Кто получит наши знания, тот победит, пусть не полностью, так в текущей битве. И мы не хотим оказаться на стороне проигравших. Когда происходит геноцид целого мира — это неприятно. Особенно когда ты — один из представителей этого мира.
— Поэтому вы пытаетесь контролировать Торговую коалицию?
— Будет более верно обратное утверждение: они пытаются контролировать нас. И в период регенства им это практически удалось. Сейчас молодые уже не помнят тех событий — всё же почти десять поколений сменилось, и какой страшной ни была бы война, она постепенно вытирается из памяти. Но именно по этой причине наш мир стал закрытым, и все миры, где монополистами являются альпы, например, Земля, тоже закрыты.
— Но если всё так просто, то почему бы не сесть и поговорить, как взрослые люди?
— Это только на словах и в общих чертах всё просто. Существует довольно много нюансов, например, менталитет, историческое наследие… Множество всего. Кроме этого — сейчас ты на нашей стороне, поэтому понимаешь и принимаешь наши причины. А у 'той стороны' ведь тоже есть свои причины поступать именно так, как они поступают. У каждого из нас есть свои дети, свои дома и земли, которые нужно защищать и лелеять. Чем сложнее система, тем легче нарушить равновесие в ней. Я понимаю ракшасов, но это не заставит меня считать их менее кровожадными. Так же как и они не станут считать нас менее подлыми. Причём, кроме нас и ракшасов есть множество других рас, которые тоже хотят получить свой кусок пирога.
— А слушающие, о которых вы сейчас говорили?
— Их в чём-то можно было бы сравнить с вольными каменщиками, — в этот раз ответил Калейка. — Если бы они не увлеклись переделыванием мира под свои идеалы. Сейчас это закрытый орден, куда можно попасть только по рекомендации. Мало какая разведывательная организация может сравниться с ними по охвату и силе. Их убеждения звучат приблизительно как 'все миры должны быть свободны, и ни одного старшего брата не должно стоять над ними'. В данный момент это выражается тем, что они последовательно уничтожают все возможные организации, гильдии, объединения и коалиции. Среди прочих в этот список входят гильдия ключников, Торговая коалиция и Альпийский пояс миров. Почему-то сами слушающие себя в этот список не включили, что поистине нас печалит.
— Что-то вроде анархистов?
— Они считают, что борются за демократию.
Я вздохнула. Как во многом похоже на наш мир. Только масштаб другой.
Итог у совещания был с одной стороны не очень утешительный, с другой стороны вполне многообещающий: теперь я, как хвостик везде буду таскаться за Калейкой. И с нами небольшая толпа моих телохранителей — шесть кащеев плюс Ненаш, которого все теперь звали Рейном. Оказалось, что нармудры не могут покидать Улль (интересно было бы узнать, что он делал тогда на Земле), так что Китто к сожалению остался 'дома'. Я понимаю, что мы будем путешествовать с комфортом — ведь Калейка, оказался кем-то вроде короля. Но если честно, хотелось вернуться домой, забыть обо всём и уехать в отпуск куда- нибудь к тёплому морю. Но, похоже, прощай, моя работа — меня уволят за элементарную неявку.
Я с наслаждением приняла душ. На дворе уже стояла глубокая ночь. Сейчас меня ждут чашка горячего шоколада (я научилась пользоваться некоторыми местными приспособлениями), полчаса новейшей истории и тёплая постель. Мягкий и свежий махровый халат под цвет полотенцу — альпы знают толк в удобствах и комфорте.
Меня ещё глодало несколько вопросов, например, как Фарамонд, точнее Эгмон, узнал о нашем появлении в Жёлтой стране и что же случилось той ночью, когда все спали. И если ракшасы — приматы, значит ли это, что это родственный людям вид? Выходит, люди не единственные разумные обезъяны?
Я не стану думать об этом сейчас — это слишком сложно. Я подумаю об этом завтра.
В комнате меня поджидал Ненаш. Удобно устроившись в кресле он неторопливо листал страницы книги, которую я взяла из библиотеки. Теперь это был тот Ненаш, которого я помнила с нашего первого знакомства — с белыми волосами и белоснежной мраморной кожей. Только старые рваные джинсы теперь превратились в светлоголубые матерчатые штаны.
