слоновьим весом. А если вдруг Вам к тому же отшибло ромом память, напомню: временным капитаном я назначила мистера Джона Мак-Гинниса. Которому прошу вас от меня передать, что делать ему пока не следует ничего.
Надеюсь по возвращении застать и «Ла Навидад», и команду в добром здравии. В противном случае — читайте выше.
Капитан Кристин Ван Дер Вельде
P.S. Передавайте всем привет».
— Вот! — Джон схватил записку и помахал ею в воздухе перед носом боцмана. — Вот! Ты уже передал команде приказ?
— Ты временный капитан, ты и передавай, — обиделся Моррисон. — В конце концов, Кристин сама виновата — надо было раньше нам передать, что с ней все в порядке. Клод, между прочим, вообще нас подрядил служить какому-то Моаи, никого не спрашивая!
Дверь снова отворилась, теперь к нам заглянул Бартоломеу.
— С берега сигнал!
Мы вышли на палубу и по очереди рассмотрели в бинокль сигналящего. Кроме него, на берегу никого не виднелось. Человек махал нам белым платком и, по всей видимости, являлся парламентером. Впрочем, человеком он мне казался лишь до тех пор, пока я не приложил к глазам бинокль. Сделанный в Германии двадцатого века, чудесный прибор позволил мне рассмотреть гостя как следует.
— Прозрачный, — уверенно сказал я.
— Да, — минуту спустя подтвердил Джон. — И я его знаю. Спускайте шлюпку!
— А если это ловушка? — заволновался Роберт. — Кристин приказала ничего не предпринимать.
— Я и не собираюсь. Но он стоит на открытом месте… Какой смысл им стрелять? К тому же… — Джон быстро вытащил из кармана ремешок с фигуркой кобры и надел его на шею Роба. — Ты нас прикроешь. Думаю, со мной пойдет только один. Самбо?
— Нет, не Самбо, — вмешался я. — Хоть мне и надоело сегодня грести, Джон, но пойду я. Случись что, я стреляю лучше Самбо, а Роб будет далековато.
Джон не стал спорить. Пока мы гребли, Роберт наводил пушку. Наш гость стоял не двигаясь, терпеливо ожидая нашего прибытия.
— Рад видеть тебя наяву, Джон! — с любезной улыбкой воскликнул он, когда мы добрались. — Кажется, сегодня случилось некоторое недоразумение?
— И я рад встрече. — Джон покосился на меня. — Это Клод Дюпон.
— Я знаю, — кивнул арк. — Прежде всего хочу вас сразу заверить: со стороны «Резолюшн» по вам не будет произведено ни одного выстрела, если и вы поступите так же. Капитан Кук держит слово, не сомневайтесь. Надеюсь, что в дальнейшем между командам установятся самые теплые отношения.
— У него нет дельфина. — Я решил немного обострить разговор. — При всем желании Джон сейчас ничем не может помочь капитану Куку. Поэтому, думаю, нам не нужны вообще никакие отношения, ни теплые, ни холодные.
Джон хотел что-то сказать, но Прозрачный жестом попросил его помолчать.
— Возможно, вы захотите меня выслушать, мсье Дюпон? По всей видимости, вы знаете, что этот остров дорог нам только тем, что он является обиталищем Великого Моаи. Увы, нам мешает попасть сюда клан Кон-Тики. Вы никогда не поймете всех причин наших разногласий, но важна для вас всего одна. Мы, Западный клан, хотим всего лишь сосуществовать с людьми, делить вместе с ними наш общий мир. Но клан Кон-Тики стремится совсем к другому. Им вовсе не нужны люди, они считают весь ваш род досадным препятствием на пути достижения своих целей. Равно как, впрочем, и животных, птиц, растения… Они хотят, чтобы Моаи заморозил всю планету. И Моаи способен на это, при соблюдении некоторых условий. Как вы сами считаете, мсье Дюпон, кому вам выгоднее помогать?
— А сам Моаи хочет заморозить планету? — Я предпочитал задавать вопросы. — Чего он вообще хочет?
— Ничего. — Арк помрачнел. — Великий Моаи ничего не хочет — в вашем понимании.
— Но я говорил с ним. У Моаи есть своя воля.
Прозрачный с досадой поморщился. Мои слова пришлись ему явно не по вкусу — как же, какой-то человечишка говорил с Великим Моаи, до которого он сам никак не мог добраться.
— Вы думаете, что говорили с Моаи. Но насколько твердо вы в этом уверены?
Я с трудом удержался, чтобы не выругаться. Нет, конечно, я никак не мог быть уверен в том, что это Моаи копался у меня в мыслях, а не кто-либо другой. Еще какое-нибудь неизвестное мне чудище, например.
— Темнеет, — сказал я. — А разговор может получиться длинным. Не хотите ли посетить «Ла Навидад»? Если, конечно, не возражает наш временный капитан.
— Нет, не возражаю, — тут же согласился Джон. — Это, наверное, правильная идея — на острове есть женщина по имени Моник, она не вполне нормальна и может нам помешать.
— Хорошо, — согласился Прозрачный. — Хочу только напомнить, что «Резолюшн» — весьма большой корабль, обладающий множеством пушек и командой морской пехоты. Ваш фрегат по сравнению с ним музейный экспонат. Кроме того, у капитана Кука есть и другое оружие.
И вот мы снова оказались в капитанской каюте «Ла Навидад». Джон, конечно, и не подумал ни о чем распорядиться, но я вкратце обрисовал Моррисону ситуацию и попросил держать корабль готовым к бою. Я толком и не видел этот «Резолюшн», но мог предположить, насколько он мощнее нашего корабля по вооружению и ходу.
— Мы друзья людей! — Когда я вернулся в каюту, арк вколачивал свои истины в голову Роберта. Я вспомнил незабвенного полковника Беневского, вот кто дал бы Прозрачному сто очков вперед по этой части. — Я скажу больше: нам нужны люди!
— Как пастухам овцы? — спросил я, заслужив негодующий взгляд Джона. — А как нам вас называть?
— Этис. — Арк посмотрел на меня очень серьезно, даже печально. — А овечка кому должна помогать, Дюпон: пастухам или волкам?
— Мне кажется — никому.
— Ну почему же? Пастух заботится об овечках. О том, чтобы у них была хорошая пища, здоровое потомство. А волки? Волки просто рвут их на куски.
Роберт, только что слушавший арка с доверчивым выражением на лице, теперь выглядел испуганным, да и Джон задумчиво уставился в стол. Наверное, Прозрачные действительно непостижимы для людей — иначе почему так часто попадают впросак? Наверное, и люди для них непостижимы.
— Это только выглядит разумным, Этис. Дело в том, что как раз мы — те овечки, которые сами отрастили себе клыки.
— А вот так не бывает! — Он даже улыбнулся, показав мелкие ровные зубы. — У овечек не растут клыки. А волки в нашем примере вовсе не пираты, а скорее Кон-Тики. Они даже хуже волков — не едят овечек, а уничтожают, чтобы расчистить пастбище для себя. Вот только это будет ледяное пастбище, ни овечкам, ни людям, ни волкам на нем не выжить. Я не согласен с вами, Дюпон, но кем бы вы нас ни считали, мы позволяем людям жить. Клан Кон-Тики отказывает вам в таком праве. И это должно лично для вас решить все, если вы способны рассуждать.
— Кое-что все же мешает, Этис. Во-первых, кроме вас есть еще и Восточные. Во-вторых, я не люблю, когда от меня что-то скрывают. Землю хотят заморозить? Расскажите, как Моаи может это сделать. Кто он? Зачем он аркам? Откуда вы вообще взялись, черт вас возьми? Как работает вся эта магия, кто создал предметы, зачем на берегу стоят уродливые фигуры… Сколько я ни добиваюсь ответов, в лучшем случае слышу ложь или полуправду.
— Самое ценное в мире — информация, — задумчиво произнес арк. — И люди понемногу начинают это понимать. Когда-нибудь информация и для вас станет главным. Тогда ваши отдаленные потомки, возможно, что-то смогут понять. Но не сейчас. Дюпон, я желаю вам добра, а вы упираетесь. В сущности, я здесь только потому, что не желаю напрасного кровопролития. Но если капитан Кук не получит дельфина до полудня завтрашнего дня, может случиться всякое.
— Вот! — Я с ликованием посмотрел на Джона. — Вот твой друг! Он только что на берегу уверял, что
