павшим от рук НКВД, а другая — советским людям, убитым гитлеровцами, и всё это в одном и том же месте и практически в одно время. Но тогда летит в тартарары сама идея мемориала, ибо если немцы на этом пятачке расстреливали тысячи советских людей, они:
а) никак не могли обнаружить «польские могилы» лишь в 1943 году;
б) да и вообще, кто поверит, что поляков стреляли наши?
Впрочем, на Смоленской земле существуют не только советские могилы, которые тщательно оберегают от изучения, но и польские, до которых никому попросту нет дела.
В 1997 году в тех же Козьих Горах, но за пределами Катынского мемориала была обнаружена еще одна «польская» массовая могила, которая, по мнению тех, кто ее нашел, не вскрывалась ни немцами, ни комиссией Бурденко. По предварительным оценкам, там может быть от 300 до 1000 тел.
Недалеко оттуда, на приусадебном участке одного из домов дачного поселка Козьи Горы, копатели обнаружили яму с обгоревшими чемоданами и вещмешками. Внутри оказались хорошо сохранившиеся вещи и документы, а также немецкие сигареты, зажигалки со свастикой, что однозначно указывает: расстреляны хозяева этих вещей были уже после прихода немцев.
12 апреля 2000 года Путин сообщил об этих находках президенту Польши Квасьневскому, супруга которого как раз собиралась посетить Катынский мемориал, предложив совместное исследование новых могил. 13 апреля Иоланта Квасьневская возложила цветы на новую «яму смерти». Дальнейшее — молчание.
Это еще не все. 17 января 2007 года дала показания Дарья Иванова. Ее, агронома-льновода, в 1943 году привлекали к работе ЧГК по определению ущерба, причиненного льноводческому хозяйству области. Жила она в небольшом домике в поселке Серебрянка, местонахождение которого описывает абсолютно точно: в 4 км от центра Смоленска, в 2 км от железнодорожного вокзала ив 1,5 км от развилки двух железных дорог.
Она рассказывала:
«Летом 1944 г. рядом с поселком Серебрянка было случайно обнаружено еще одно большое захоронение расстрелянных немцами поляков. Нашел могилу местный пастух, пасший на пустыре стадо коров… Это был старичок, такой невзрачный, то ли очень старый, то ли хиленький. Он был из местных, видимо, и сам жил в Серебрянке…
Одна работница льнозавода… предложила после работы сходить посмотреть на могилу. Когда мы пришли посмотреть, откуда-то вдруг появился этот пастушок и стал охотно нам всё показывать, палочкой разгребал землю и говорил: «Вот ноги, вот еще ноги». Ему нравилось показывать, потому что именно он нашел эту могилу.
Могила располагалась на запад от льнозавода на удалении 1–1,5 км, а может и меньше, непосредственно у шоссе на Оршу, с северной его стороны. Туда можно было запросто дойти пешком от Серебрянки, велосипед был не нужен…
…Могила начиналась сразу же от шоссе перпендикулярно к нему в общем направлении на север. Шоссе в этом месте шло по насыпи и возвышалось над окружающей местностью на полметра-метр. У самой обочины шоссе был насыпан земляной бугорок метра полтора высотой и длиной метра три-четыре, возвышавшийся над полотном дороги примерно на 1 м или несколько больше… За бугорком расстрелянные были похоронены в ряд, выровненный по ногам, забросаны ветками и засыпаны землей, длина этой могилы была метров 10.
Вокруг могилы были заросли кустарника, ольхи, высотой в рост человека или даже несколько выше — человек скрывался в них. Рядом было мокрое, сырое место, болотянка… Захоронение было западнее болотянки, местность там постепенно поднималась в гору и начинался сосновый бор, который до войны тянулся до самой Катыни. Он был весь вырублен немцами, только перед Катынью остались две иссеченные осколками сосны. Вблизи могилы никаких построек, деревень, высоких деревьев, мостов или других приметных ориентиров не было. Все деревни были сожжены, стояли только дорожные указатели с их названиями…
Трупы были плохо замаскированы — только прикрыты сверху ветками и слегка забросаны землей. Было похоже на то, что людей в этом месте немцы расстреляли больше, чем планировали вначале. Все тела в могилу не поместились, верхний ряд лежал выше уровня окружающей местности. Сверху трупы были присыпаны таким тонким слоем земли, что через некоторое время отдельные выступающие части стали появляться на поверхности. Одна из коров зацепила рогом торчащую из-под земли полу шинели, пастух копнул в этом месте палкой землю и увидел трупы. Военным сообщил про находку местный житель по фамилии Шарай…
В верхнем ряду могилы мы насчитали ровно 18 трупов, выровненных по ногам, головой к льнозаводу, на восток. В нижних рядах — неизвестно сколько, трупы там разложились и спрессовались, на глаз их невозможно было сосчитать.
В могиле были только поляки, все в военной форме. Советских людей или поляков в гражданской одежде в той могиле не обнаружили. То, что это были поляки, определили позднее по военной форме, надетой на трупах. (Шинели польские тоньше наших, и покрой другой.) Сколько их всего было в той могиле, не знаю, поскольку лично при раскопках не присутствовала. Нельзя сказать, что это были офицеры, скорее всего даже не офицеры, а солдаты: офицеры носили сапоги, а эти были обуты в ботинки. Это легко определялось по подошвам: у сапог подошвы узкие, а у ботинок широкие, сразу видно. По шинелям на первый взгляд невозможно было определить, офицерские они или солдатские, они были сильно перемазаны землей.
Эксгумация велась три дня. Все удивлялись, как быстро военные провели эту работу. Трупы быстро разлагались, могла быть инфекция. На месте захоронения осталась разровненная земля, рядом, где раскопки не велись, — травяной дёрн. Работы вела рота солдат какой-то тыловой части Красной Армии, возможно, из медсанбата. НКВД таких работ не проводил, их были единицы, у них не было таких больших воинских подразделений. Никаких памятных знаков на месте эксгумированного захоронения не ставили. Оцепления в начале эксгумации не выставлялось, однако, что было позднее, сказать не могу, потому что уехала на несколько дней в командировку. Однако о том, чтобы кто-то кого-то отгонял, ни от кого не слышала. Вообще, местность была обезлюдевшей. Человека трудно было встретить. Несколько человек было на льнозаводе, и всё. Скорее всего, что и отгонять-то было некого… Тот самый Шарай рассказывал позднее, что трупы увозили хоронить рядом с общим большим захоронением на правом берегу Днепра…»
Из всех вопросов, которые здесь можно задать, ответ есть лишь на один: «Кто это сделал?» Надеемся, не надо отдельно доказывать, что это не мог быть НКВД? Остальное неизвестно. Ни кто эти люди, ни когда их убили, ни где они теперь лежат. Общих больших захоронений в Смоленске тогда было столько… А вот интересно: есть ли в катынском мемориале плита в память этих людей? Или она противоречит идее мемориального комплекса?
Все-таки очень хотелось бы знать, что для поляков Катынь — боль и память или просто оружие против старого противника? И имеют ли какое-то значение для наших «мемориальцев» расстрелянные соотечественники, если они были убиты не НКВД?
Глава 23
Зеркало Нюрнберга
Посол заявляет, что… поляки начиная с 16-го века страдали от русских…
Тов. Сталин замечает, что в интересах исторической правды нужно сказать, что начиная с 16-го века не только русские обижали поляков, но и поляки русских. За это время поляки дважды брали Москву.
