нападения, прежде чем пасть под грозным натиском турок-османов. Даже будучи захваченными, эти строения продолжали существовать, выступая в роли оснований для турецких надстроек. Многие дожили до наших дней в виде сказочных руин на территориях, которые когда-то являлись границами Византии. Очень часто их обнаруживают на вершинах холмов, откуда они когда-то наблюдали за уязвимыми ущельями или конным караулом над какой-нибудь старой гаванью, а фундаменты их крепостей до сих пор можно найти в центре турецких городов. Самая впечатляющая и надежная защита была построена для Константинополя, поскольку его местоположение на берегу, на стыке двух континентов, открывало его для нападения и с моря, и с суши.
Константин I осознавал опасность для города и еще в мае 324 года принял меры, чтобы обезопасить Константинополь от врагов с континента, построив земляной вал с севера, запада и юга. Уже через столетие ограниченная таким образом территория стала мала для растущего населения столицы, а кроме того, Феодосий II (408–450) считал, что такой защиты недостаточно. Он решил окружить город новой линией укреплений и доверил работу Антемию, префекту Востока, вероятно, потому, что самыми надежными укреплениями того времени были возведенные в предыдущем веке в Антиохии. Стены Феодосия стоят и поныне и вместе с собором Святой Софии Юстиниана являются одной из крупнейших достопримечательностей Стамбула. Изначально они достигали 8 метров в высоту и были укреплены 96 башнями, стоящими на расстоянии 60 метров друг от друга. Круглые и квадратные по форме, башни выступали из стен на 5 метров и возвышались над ними на 2,5 метра. С внутренней стороны наверху вдоль стены шла галерея, поддерживаемая арками. Для усиления защиты у стены был выкопан ров с водой шириной 18 метров, укрепленный каменным эскарпом и контрэскарпом. В то время считалось, что для города, даже большого, достаточно четырех ворот, по одному на каждое основное направление компаса, но Феодосий распорядился сделать в Константинополе десять. Его стены были настолько крепкими, что тысячу лет спустя, попав во время сражения под обстрел первых пушек, они устояли, хотя и были пробиты в некоторых местах.
Размахом и добротностью системы укреплений Византия, видимо, обязана не только мастерству инженеров, но и миролюбивым взглядам ее народа. Их пацифизм, возможно, был врожденным, но также поддерживался христианской верой. Святой Василий советовал всем солдатам, убившим в бою врага, искать прощения за содеянное, наложив на себя трехлетнюю епитимью. Людская неприязнь к войнам подвигла Юстиниана к созданию армии, собранной из своего рода территориальных отрядов, которые могли прийти на подмогу регулярной, маневренной армии, состоящей преимущественно из наемников различных национальностей. Даже в течение четырех веков наибольшего политического расцвета — а именно с периода правления Ираклия (610–641) до Василия II (976–1025) — Византия была в основном обязана своей военной мощью иностранным наемникам. Даже на этом этапе императоры предпочитали использовать дипломатические методы, а не силу, чтобы поддерживать мир. Они старались всеми способами не допустить войны, задабривая соседей дорогими подарками или громкими титулами, входя в военные альянсы в обмен на денежные субсидии или ежегодные поставки, даже выдавая императорских дочерей замуж за вождей варваров. По тем же причинам империя всегда принимала политических беженцев, но при этом на протяжении всей истории страны не упускала возможности продемонстрировать свою военную силу. Служба в армии во все времена считалась престижной.
В римскую армию входили большие пограничные войска, которые защищали границы империи, и полки преторианской гвардии, стоящие в Риме. Но к IV веку армия устарела и перестала быть эффективной, а преторианская гвардия не раз показывала свою неверность правительству. Поэтому Константин решил организовать новую армию, которую, однако, построил по старым римским принципам. Но даже несмотря на то, что ему и его преемникам удалось построить новые вооруженные силы с сильной маневренной кавалерией, поддерживаемой многочисленной пехотой, они продолжали считать императорских телохранителей, схолов, подобно римской преторианской гвардии более раннего периода, ядром армии.
Научили императора маневренному ведению войны заклятые враги византийцев — персы. До того как арабы набрали силу в VII веке, Сасанидская Персия была самым мощным военным государством своего времени, однако в прошедшем тысячелетии персам неоднократно приходилось вступать в серьезные схватки с беспокойными кочевниками Центральной Азии. Эти необузданные и бесстрашные наездники открыли персам много новых способов ведения войны, подвергая их стремительным атакам маневренной кавалерии. Персы взяли их опыт на вооружение и поспешили ввести в свою армию конные отряды, которые с большим успехом использовали в борьбе против римлян. Византийцы также усвоили урок, и, хотя пехота оставалась их главной силой в Европе, они довольно быстро поняли, что кавалерия незаменима в войнах на Востоке, где конные лучники лучше всех справляются с персами. Сначала кавалеристы получали ту же плату, что и пехотинцы. Но через несколько десятков лет «катафракты», то есть тяжелая кавалерия, стали получать более щедрое вознаграждение, чем любой другой род войск, включая легкую кавалерию, «трапезитов». С VI столетия безопасность Малой Азии в большей степени обеспечивали конные лучники. Общая численность кавалерии, «кабаллария фемата», составляла приблизительно 120 тысяч человек.
Императоры Тиберий II (578–582) и Маврикий (582–602) сочли необходимым реорганизовать армию. Оба не изменили ее полной зависимости от монарха. Она должна была состоять из первоклассных полков, похожих на гвардейские, их называли «палатины», и полков похуже, их называли «комитатенсы». Тиберий решил разделить армию на три части в соответствии с тремя основными регионами страны: Восток, Иллирия и Фракия. В каждую входило от шести до восьми полков по 3–4 тысячи человек. Каждой армией командовал дукс, или магистр милитум, а полком — стратег (генерал или трибун), хотя этот титул также давали губернаторам провинций.
Стратег кавалерии стоял выше стратега пехоты. В отличие от гражданского правителя района дукс получал контроль над территорией, включающей в себя несколько районов или провинций. Он отвечал за все войска в своем регионе, но военными операциями на деле руководили стратеги. Каждый генерал должен был собирать и содержать собственный полк, обеспечивая людей луками и мечами. За это полку присваивалось его имя. Ни один из них не превышал по численности 7 тысяч человек; число военнослужащих постоянно менялось, и эффективность их была низка. Дукс, командиры и генералы подчинялись напрямую императору. Как и других офицеров, императоры назначали их и платили им, но им давалось право самостоятельно набирать неофицерский состав.
Несмотря на то что Маврикия убили его же солдаты во время похода на балканских славян, он тем не менее много сделал для повышения эффективности и благополучия армии. Благодаря его стараниям в 590 году появился первый в Византии военный устав. В соответствии с мыслями, изложенными в этой работе, Маврикий провел несколько реформ. Самой важной из них было введение обязательной военной службы для мужчин, не достигших сорока лет. Также он отдал три полка, во главе каждого из которых стоял генерал, под начало общего главнокомандующего. Каждый из полков должен был состоять из трех бригад, которые, в свою очередь, делились на семь отрядов по 400 человек. Помимо того, Маврикий попытался создать соединения запаса из лучников, в которых призывники служили по тем же принципам, что в британской территориальной армии. В мирное время им надлежало упражняться в стрельбе из лука всего раз в неделю.
Практически с самого начала нехватка людей затрудняла воплощение идей императора. Полки невозможно было укомплектовать из-за недостаточного количества регулярных солдат, и властям приходилось полагаться преимущественно на наемников. Никому не отказывали в зачислении в армию по национальному признаку, принимали даже гуннов и лангобардов, однако большинство наемников происходили из Германии и Иллирии. Всем им хорошо платили, и многие из них, начиная еще с IV века, сумели дорасти до высших чинов.
В VII веке нехватка людей в армии ощущалась настолько сильно, что император Ираклий разработал оригинальную схему привлечения новобранцев. Этот процесс известен как фемная реформа. Он начался в восточных пограничных районах. Эти территории при всей своей уязвимости были крайне плохо защищены, поскольку не пользовались любовью армии. Чтобы сделать назначение в эти области более желанным, Ираклий пообещал каждому солдату, служащему в соединениях «Анатоликон» (то есть анатолийском),
