понимаешь? Мне уже давно всё равно. — Она рискнула к нему прикоснуться. — Он помогал мне с детьми эти две недели, я пропадала на работе. Дима, не заставляй меня оправдываться. — Потянула его к себе. — Я тебя ждала, ты понимаешь? Я…
— Я тебя ни в чём не обвиняю! — рыкнул он и тут же выругался, разозлившись на самого себя. — Ни в чём таком… И да, мне не нравится твой бывший муж, и то, что он ночует… от тебя в непосредственной близости! Я не говорю, что ему не нужно с детьми общаться, но поговорить с ним и объяснить ему, что тебе, как ты говоришь, всё равно, по-моему, пора!
— А почему тебе не нравится?
— Что?
— Почему тебе не нравится, что он ночует со мной рядом?
Гранович искренне растерялся.
— Ты же сама понимаешь…
— Я не понимаю, Дима. — Марина едва заметно усмехнулась, и веселья в этой усмешке ни капли не было, смотрела совершенно серьёзно. — Ты же мне не говоришь. Ты вообще мне ничего не говоришь. Мы с тобой два месяца живём вместе. Именно живём. Под одной крышей, спим в одной постели, но ты ничего не говоришь. Вот ты уехал в Самару, а я покой потеряла. Я вообще не знаю, что мне думать!
Дима смотрел на неё, губы поджал недовольно, затем поинтересовался:
— Ты с ним поговоришь?
Марина в сердцах руками всплеснула.
— Да о чём? Чтобы он тебе на глаза не лез?
— Чтобы он тебе на глаза не лез! — Он так гаркнул, что Марине захотелось уши руками зажать. За дверью наверняка уже толпа сотрудников, и все прислушиваются к их ссоре. И просить Димку успокоиться уже бесполезно, вон как глазами стреляет, и весь гнев на неё направлен.
— Я не давала тебе повода меня ревновать! — огрызнулась она от бессилия. — Тем более к Игорю!
— Ещё не хватало, чтобы давала!
— Ты меня обидеть хочешь?
Он от злости даже глухо застонал.
— Я что, так много прошу?
— Да. Да, Дима! Потому что я не вижу повода вот для такого твоего крика! Я ничего не сделала!
— Тем более! Я не понимаю, почему ты упрямишься.
— Это не упрямство. Я хочу, чтобы ты сейчас замолчал, а когда ты успокоишься, мы с тобой ещё раз поговорим. Без крика. Хорошо?
Дима с шумом выдохнул.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Москву.
У Марины внутри всё похолодело.
— Ты собираешься уехать в Москву?
— Я не могу остаться здесь навсегда! — в некотором раздражении проговорил он. — Я работаю в Москве. Но я хочу, чтобы ты со мной поехала.
— Когда?
— Да хоть завтра!
Марина от удивления даже рот открыла, а Гранович видимо понял, что переборщил, и поспешил её успокоить.
— Нет, конечно, не завтра, но через неделю, две… Как соберёмся.
— Вот так просто? Взять и переехать в Москву?
— Ничего сложного в этом не вижу.
— А дети?
Теперь уже растерялся Дмитрий.
— А что, в Москве, по-твоему, нет школ и садиков?
— Но это так не делается, Дима! К тому же… К тому же, Игорь может быть против.
— Опять Игорь!
— А ты как хотел? Он их отец! И дети тоже… Я недавно перевезла их в новый дом, а ты предлагаешь их в Москву везти? Учебный год ещё не кончился, сорвать Антона сейчас… И вообще… — Она потерянно покачала головой. — Я не знаю, Дима.
Он смотрел на неё в упор, и огонь в глазах затухал.
— А ты хочешь поехать со мной?
Марина губы облизала, на несколько секунд пальцы к губам прижала, когда они затряслись.
— Я не могу так решить. В одну минуту, просто кинуться тебе на шею и сказать: да! Я не только за себя отвечаю.
Он голову опустил и кивнул.
— Я понимаю.
Марина глазами по его лицу шарила.
— Мне так не кажется.
Гранович протянул к ней руку, и Марина подошла. А он к её лицу глаз не поднял, лишь ладонью по её руке провёл.
— А может ты и права. Ну, какой из меня семьянин? Я мотаюсь по всей стране, я живу, как хочу, да и вообще… В моём возрасте менять привычки поздно.
— Замолчи. — Она рукой по его волосам провела. — Ты ведь понимаешь, что дело не в этом. Если бы не ты, я бы не справилась со всем этим, ты меня вытащил.
— Да, это я умею. Как твой отец говорит? Я спец по решению чужих проблем. Вот только свои решить не могу.
— Всё ты можешь. Дима…
Он глубоко вздохнул и выпрямился. И руку её отвёл, когда Марина хотела до его волос дотронуться.
— Ты тоже всё можешь. Если захочешь, ты всё сможешь. — Дима её за плечи приобнял и поцеловал в губы. А потом подмигнул.
— Ты куда? — удивилась Марина, когда он к двери шагнул.
— Мне в офис надо.
Она кивнула, больше ничего не оставалось. Только вслед ему сказала:
— Я к обеду буду дома!
— Хорошо.
Он вышел, а Марина на его место на диван присела. На сердце было тревожно, и то, что они с Димкой расстались вроде бы мирно, сумев смирить взаимное недовольство и непонимание, совсем не успокоило. Ушёл он какой-то потерянный, Марина раньше его таким никогда не видела. Но решила не догонять, и с новыми вопросами к нему не приставать. Пусть подумает и успокоится. Но такая вспышка ревности с его стороны Марину всё-таки удивила. Да, возможно, она не права, и не должна была разрешать Игорю оставаться в их доме на ночь, но у неё даже мысли не возникло, что это может привести к каким-то неприятным последствиям. Димка вообще не должен был об этом узнать, а сама она уже давно не волновалась из-за бывшего мужа, он остался в прошлом, и теперь воспринимался ею только, как отец её детей. А Гранович этого не понимал или не хотел понять, ревновал, а объяснить ему, что повода нет и не будет никогда, Марине не удавалось. А может, плохо пробовала? Вечером она обязательно с ним поговорит ещё раз, спокойно и без крика, и пообещает, поклянётся, раз ему это нужно, что причин для тревог у него нет. Но странно, что он до сих пор сам этого не понял. Она вся для него и только для него, и сейчас уже подумать страшно, что было бы, не появись в жизни Игоря Даша… Ведь всё началось с этого, и, наверное, мучения через которые Марина прошла, развод, всё стоило её встречи с этим мужчиной. Вечером она обязательно Димке об этом скажет.
Но вечером Гранович не приехал. Марина ужин приготовила, ждала его, потом начала звонить ему, но телефон оказался выключенным. Вот тогда и насторожилась. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия, но детям старалась улыбаться, и телефон из рук уже не выпускала.
