Она потерянно молчала. А Сашка встал и пошёл в ванную.
— Кстати, ты не загулялась? Он тебя искать не будет?
— Зачем ты приехал?
— Я соскучился, сказал же. Ты не рада?
Она опустила голову и волосы упали на лицо.
— Я ненавижу тебя. Ты испортил мне жизнь, ты это понимаешь?
Он снова выглянул из ванной, завязал полотенце вокруг бёдер. Медленно подошёл к постели.
— А чем плоха твоя жизнь? И чем она была хороша до меня? Живи. У тебя сейчас всё есть. Между прочим, благодаря мне. А ты неблагодарная.
Она ударила его. Он рассмеялся.
— Я сделал для тебя всё, что мог. Научил всему. Ты перестала быть тенью, перестала пресмыкаться перед всеми. У тебя муж, у него состояние. Всё в твоих руках. А ты сидишь здесь и ноешь. Твори! Что ты хочешь ещё? Главное, захотеть, ты ещё не поняла?
Вика смотрела на него и молчала. Сказать было нечего, если только унижать себя признаниями… А зачем они ему?
Сашка вздохнул, наблюдая за ней, упёр руки в бока.
— Опять эти глупости про любовь, — покачал он головой и фыркнул. — Придумала… любит она меня. И что я должен сделать, по-твоему? Всё бросить, украсть тебя у мужа, и будем мы с тобой жить долго и счастливо? Счастливо у нас с тобой не получится, и ты сама это прекрасно знаешь. Да и я немало постарался, у меня тоже есть планы на свою жизнь. И ты, извини, в них не участвуешь.
— Ах, не участвую!.. — Вика вскочила, подняла с пола сарафан и, размахнувшись, хлестанула им Арбатова по спине. — Ну и катись!.. Ты ещё вспомнишь меня!
— Уходить собираешься? — ухмыльнулся Сашка, потирая плечо, по которому попало сарафаном. — Ну-ну. Сама придёшь.
— Нет, это ты придёшь!
— Надень платье, сумасшедшая! Голая по отелю пойдёшь?
— Ненавижу!
— Оденься!
…Он позвонил первым. Через месяц.
**********************************
…Он позвонил первым. Через месяц.
Вика в то время уже была в Москве и обставляла новый дом. И разрабатывала план действий, чтобы больше не путаться, чтобы чётко понимать, чего она хочет получить от жизни.
На Сашку злилась ужасно. Она, видите ли, в его жизненных планах не участвует, мешает даже. Что ж, ему тоже… места в её 'плане' не найдётся. Разошлись как в море корабли, у каждого своя семья и своё представление о будущем.
Да не так уж он ей и нужен! Даже не скучает по нему, вот ни капельки!
Чтоб ему пусто было, мерзавцу…
Он позвонил сам и деловым тоном сообщил, что завтра в это же время будет ждать её по такому-то адресу. Пока Вика выгадывала паузу, чтобы объяснить ему, по какому адресу он сам может отправиться, этот негодяй снова бросил трубку.
Конечно, она не собиралась идти. Мстительно улыбаясь, представляла, как он завтра будет сидеть в одиночестве, и ждать её появления. А она не придёт, не придёт!
Если только постоит в сторонке и за ним понаблюдает.
Или придет и в глаза его бесстыжие плюнет.
И тогда уже гордо удалится. Вот.
Именно так она и поступит.
…Так всё и началось. Редкие минуты вместе, которые будоражили кровь и в которых они запутывались всё больше. Ругались при встречах, потом бурно 'мирились' и возвращались в свои жизни. Встречи были не часты, у каждого было слишком много дел и забот, но они почти никогда их друг с другом не обсуждали. Зато какие были встречи после долгих разлук!.. Забывали, на каком свете находятся.
Начали играть в игры. Встречи назначали в разных, порой совершенно невероятных местах, вели себя, как шпионы. Или как незнакомые. Бывало так, что Вика ездила за ним по всей стране. Он летел в командировку, она придумывала себе неотложные дела и летела за ним. Зато несколько дней вместе.
Но это тоже ничего не значило. По крайней мере, для него. Арбатов звонил, когда вспоминал о ней, и она летела на его зов. А когда он не звонил долго, — очень долго, месяц, а то и больше, и Вика сходила с ума — начинала задумываться, что пора всё заканчивать. Как-нибудь, неважно как, но прекратить это сумасшествие. Потому что вздрагивать от каждого звонка уже невозможно, жить в тягостном ожидании, мучиться мыслями, что он просто забыл о ней, что для него всё кончилось, а она всё ждёт… Ожидание сменялось отчаянием, потом каким-то непонятным воодушевлением, что теперь всё у неё будет по-другому, можно будет начать сначала, зажить нормальной жизнью, родить ребёнка… А потом снова отчаяние. Круговорот и выбраться из него возможности не было. Потом Сашка звонил, и она готова была ехать хоть на другой конец страны лишь бы встретиться с ним, пусть всего на час.
Она любила его.
Иногда казалось, что кроме этой любви больше ничего в её жизни и нет. Всё проходило мимо. Улыбки любимых и родных людей, какие-то важные события и свершения, даже радости не было. Она чего-то добивалась, открывала новый магазин, заключала сделки, покупала новый дом, отмечала годовщину свадьбы, а сердце биться начинало, только когда он звонил.
У него родилась дочь. Об этом она узнала из газет и даже фотографию видела — Сашка с женой, а на руках держит ребёнка, совсем крошечного. С ней он никогда не заговаривал о своей семье, о дочке ни слова не говорил. Вика и имя из газет узнала, а не от него — Ольга. В честь матери.
Они жили в одном городе, а словно на разных планетах. Как-то столкнулись на каком-то мероприятии и прошли мимо друг друга. Скорее всего, от неожиданности. Зато он позвонил уже на следующий день. А однажды, когда Сашка пропал надолго, она не удержалась… Проклинала себя потом за это, мучилась, но так хотелось хоть одним глазком заглянуть в его жизнь. Что такого прекрасного в его жизни без неё? Что его там держит?
А вдруг врёт ей, и на самом деле любит жену?
Как-то она спросила, любит ли он дочку. Ведь никогда о ней не говорит. А Арбатов разозлился.
— Зачем тебе это знать?
Действительно, зачем?
Но она поехала к его дому и сидела в скверике на лавочке, пытая себя, казалось бы, простыми вопросами: что она здесь делает и что хочет увидеть? Как он выйдет из подъезда с семьёй? Как они с женой будут гулять с ребёнком, как он выйдет гулять с собакой…
Нет у него собаки. Он их терпеть не может, особенно маленьких.
Жену Сашкину действительно увидела, она вышла с ребёнком погулять. Сидела на соседней лавочке, с кем-то разговаривала по мобильному телефону, выглядела довольной жизнью, улыбалась и качала коляску. А вот с Викиной жизнью было что-то не так. У неё быть счастливой не получалось.
В Новый год она загадала совершенно безумное желание. Глупое и несбыточное. Чтобы не было этих пяти лет. Чтобы вернуться в тот день, когда ушёл Стас, хлопнув дверью. Кто знает, если бы она тогда не совершила ту ошибку, роковую, как кажется сейчас, вдруг бы всё сложилось по-другому? Тогда ещё не было в её жизни Арбатова, была любовь к Стасу, совсем другая, не такая патологически неправильная, как к Сашке. Если бы она осталась той девочкой, чуть наивной и доверчивой, вдруг бы всё сложилось по- другому?
Но какой смысл думать об этом? Ничего не изменишь.
— Ты грустишь, — сказал этим утром Ростик. — Что с тобой происходит?
Вика покачала головой и слабо улыбнулась.
— Ничего… Не знаю. Может, я устала?
