Сонька неторопливо прожевала, потом сказала:
— Для начала скажи мне — ты в Москву с Димкой собираешься?
Я села.
— Ты откуда знаешь? Я ещё не говорила никому.
— Ты же знаешь нашу деревню — все всё друг про друга знают. Калинин твой только подумал, а полгорода уже знает, что он бежать задумал.
— Не бежать, — покачала я головой, хотя на душе в одно мгновение муторно стало. Почему бежать? — Просто он мечтает о чём-то большем…
— Ещё бы, — хмыкнула Сонька, — он мечтает!..
— Ты прекратишь меня раздражать или нет? Говори, как есть!
— Ладно, только ты Боре не говори, ладно?
— То есть?
Подружка сделала неопределённый жест рукой и глаза в сторону отвела.
— Ну… я подслушала. Димка твой к Боре приходил сегодня утром.
— Зачем?!
На губах подружки появилась ехидная улыбочка, но она постаралась её убрать и, кашлянув, торжественно сообщила:
— Димка попросил твоей руки.
Я молчала долго, затем головой мотнула.
— Что?
— Вот у меня было точно такое лицо, как у тебя сейчас. Я чуть в кабинет не влетела, до того обалдела.
— Замуж?
— Замуж, замуж, — закивала Сонька, внимательно за мной наблюдая. — Ты хочешь замуж за Калинина?
Я встала и нервно прошлась по кухне, потом вышла на крышу и глубоко вздохнула.
— Что за глупость? Он мне ничего не говорил, — пробормотала я, когда почувствовала за спиной Сонькино присутствие.
— Ему это глупостью не кажется. — Сонька прошла мимо меня, подошла к бортику, глянула вниз, а потом на этом бортике устроилась. Огляделась. — Ты права, Женьк, квартира шикарная. Особенно, крыша. На одну только крышу польститься можно. Никто тебя не видит, а ты хозяйка…
— Соня!
— Ну что?
— Как он жениться на мне может? Он же…
— Жень, вот ты глупая какая, а? Ну любовь мужика сразила, в самое сердце. Не может он больше чувствовать себя негодяем. Он Боре прямо так и сказал.
То, что Сонька теперь дядю Борей именовала, вызывало лёгкий всплеск недоверия в душе, но его заглушало изумление, которое я испытывала, выслушивая Сонькины новости. Димка разговаривал с дядей и просил моей руки? По-настоящему?
Подружка наблюдала за мной чуть насмешливо.
— Женя, очнись!
— А дядя что сказал?
— А что он может сказать? Он к тебе приедет и спросит. Но судя по твоему зачарованному взгляду, ответ очевиден, — недовольно закончила она.
— Я всё равно не понимаю. Зачем он к дяде пошёл? Почему не поговорил со мной? Глупо как-то… Дима терпеть не может церемонии.
— Ага. Зато очень уважает твоё предполагаемое приданное.
— Соня!
— Ну что Соня? Глаза-то открой! В Москву он собрался!.. А на что он собрался? Да ещё тебя тянет за собой.
Я замотала головой.
— Прекрати.
— Ты который год мне это говоришь? Прекрати! Ему очень неплохо жилось всё это время здесь, и жена его любит, и ты. А сейчас ему в Москву захотелось! А кто-то должен всё это оплатить, у самого-то в кармане ни шиша!
Я обиделась и отвернулась от неё. И самое обидное было не в Сониных словах, а в том, что я понимала — отчасти она права. Но Димка такой, какой он есть. Он никогда не прикидывался бескорыстным, он любил деньги, а ещё больше он ценил своё удобство. Для него важно, что о нём подумают люди, как посмотрят, как он выглядит в новом костюме, сколько этот самый костюм стоит, обожал шикарные жесты, он честолюбив и в меру тщеславен. И весь этот коктейль недостатков делал его практически неотразимым. Да и у кого их нет, недостатков? У меня их немереное количество, так как я могу других учить?
— Не преувеличивай, пожалуйста.
— Конечно! — фыркнула Сонька. — Богатый человек. Квартиру, машину, дачу оставит жене и сыну, себе оставит галерею, которая приносит баснословный доход, а тебе купит особняк на Рублёвке.
— Не нужен мне особняк.
Сонька приуныла.
— Жень, ты на самом деле за него замуж хочешь?
— Я люблю его.
— За что?
— Что значит, за что? — растерялась я.
— А то и значит. За что ты его любишь?
— Как можно знать за что?
— Очень даже можно, — уверенно заявила Сонька. — Я вот Борю люблю… — Она задумалась и принялась загибать пальцы. — За то, что он мужественный, умный, интересный, сексуальный…
— Да, и верный, — подсказала я.
Сонька скривилась.
— Не греши на родного дядю. Как тебе не стыдно?
Я только отмахнулась.
— Ладно, Сонь. Что ты мне доказать пытаешься? Что Димка за моим приданным охотится? Можно подумать я наследница царской семьи. А то, что он о будущем думает, о нашем с ним будущем, это не так уж и плохо.
— Не думал, не думал, а тут резко задумал!
— Ну и что!
— Какая ты упрямая, — разозлилась Сонька. — С тобой разговаривать невозможно!
— А ты не разговаривай, — посоветовала я.
— И ты на самом деле хочешь поехать в Москву?
— Нет, не хочу! — Я сбавила тон. — Я думаю об этом. А по поводу твоих беспокойств… С чего ты взяла, что дядя ему денег даст?
— Если ты с ним поедешь? — Сонька вздохнула. — Даст.
Эти слова меня почему-то сильнее всего задели. Да ещё Димка под вечер явился с бутылкой вина и шикарным букетом роз, как я поняла, опять руки просить, теперь уже у меня. Сюрприза у него не получилось, за что опять досталось Соньке и оставалось только радоваться, что подружка этого слышать не может. А я вместо того, чтобы броситься Димке на шею после того, как он меня осчастливил, села на диван, рассматривала цветы, которые по-прежнему держала в руках.
— А как же сын?
Димкина улыбка поблекла.
— Ева, мне казалось, что мы уже объяснились.
— Ты всегда говорил, что ты хочешь быть рядом с ним, видеть, как он растёт. Что для тебя это важно. А теперь ты хочешь уехать, и всё остальное стало не важно?
