в голове ситуацию, и удивлялся: почему соляриане еще не пришли и не сказали: «Вы не умеете управлять».
Зари Соли действительно хорошо выглядела, и так же хорошо владела голосом.
— Юные афиняне! Семнадцать лет, это очень важный и сложный, но прекрасный этап в жизни. Сегодня вы произнесете торжественные слова на этом собрании. У вас есть все необходимое, чтобы действовать, жить, трудиться. Ваши знания, ваше здоровье, ваши высокие устремления, открывают перед вами огромные возможности. Вам предстоит почувствовать взлеты и спады, это естественно. Но пусть каждый спад станет для вас стимулом к новым совершениям. Всегда помните, нет личного желания, а есть законы развития общества, которые надо твердо знать, и которым надо всегда следовать.
Возникла пауза, а потом Керн Корн дал знак выпускникам. Через несколько секунд на центр площади, где стояла Зари Соли, вышла девушка выпускница по имени Леда. По жеребьевке ей выпало говорить первой. Леда явно волновалась, ее тело, замечательно тренированное в смысле физкультуры, но ни капли не дисциплинированное в смысле сокрытия беспокоящих мыслей, выдавало это волнение.
— Вы, — произнесла Леда, — …старшие товарищи,
Имеющие практический опыт,
Примите меня в команду,
Как коллегу и как друга.
Научите меня тому, чего я не умею,
Поправьте меня, там, где я ошибусь,
Помогите мне превзойти ваш уровень,
А я помогу тем, кто придет за мной.
Над площадью повисла тишина. Леда вскинула вверх сжатые кулаки, как спортсмен — победитель олимпиады, и быстрым шагом двинулась к компании 23 молодых людей, одетых в болотно-зеленые шорты и куртки-безрукавки с изображениями персонажей солярианских мультиков. У кого-то — жираф, у кого-то — мангуст, у кого-то — вообще птеродактиль. А место в центре площади занял следующий выпускник, мальчишка.
— …Вы, старшие товарищи,
Имеющие практический опыт,
Примите меня в команду,
Как коллегу и как друга…
Анд Юрис дождался, когда мальчишка договорит, а затем, обращаясь к стоящим рядом представителям Советов, громко произнес, чтобы слышали все.
— Мы не умеем управлять городом, так что лучше нам сменить род деятельности. Когда сформируется новый Совет по Экономике, я буду просить направить меня прорабом на строительство морского порта. Мне интересна эта работа, и я с ней справлюсь.
— Я думаю, — заметил Таир Ферр, — в порту пригодится инженер-механик с опытом.
— Еще как пригодится! — старший ментор хлопнул его по плечу, — мы с тобой отлично поработаем, как в старые времена.
— Эй, мужчины, — окликнула их Зари Соли, — вам медик на стройке нужен?
— Если такой, как ты, то конечно, нужен! — ответил Анд Юрис.
Таир Ферр бросил взгляд на другую компанию: Март Лайт, Керн Корн и Беатэ Зоэ эмоционально что- то обсуждали, причем Беатэ Зоэ, как будто, рисовала ладонью в воздухе невидимые ломаные линии.
— Мне кажется, — заключил Таир, — эти трое займутся геологией. Беатэ давно об этом мечтала, но ее удерживали обязанности в Академии. Теперь, видимо, не удерживают.
— Как и нас, — заключила Зари, — пошли, пройдемся и решим с чего начинать.
Тем временем, рядом с тройкой любителей геологии, как будто по волшебству возник штурман Нген.
— Минутку-минутку! Вы куда это все собрались?
— Не хотим мешать, — лаконично ответил Март Лайт.
— Ах, какие вы честные, — лидер солярианских коммандос вздохнул, — Ах, вы не хотите мешать? Красивый этичный поступок… Но детский! А вы взрослые люди!
— Мы, — ответила Беатэ Зоэ, — взрослые люди, допустившие непростительные ошибки.
— И что? — спросил Нген, — это повод, чтобы допустить еще одну ошибку? Оглядитесь и задумайтесь! Сейчас несколько сотен самых опытных спецов в Афинах готовы вот так собраться в кучки и расползтись на микро-клубы по интересам. А кто будет управлять городским хозяйством? Кто будет делать обычную, рутинную, повседневную работу муниципального планирования и логистики? Юниоры, вчерашние школьники?
— Что ты предлагаешь? — спросил Керн Корн.
— Хотите уйти, — сказал штурман, — воля ваша. Но подготовьте спецов, которые смогут поддерживать нормальные функции городской инфраструктуры. Это займет год, как я полагаю. А потом… Потом посмотрите по обстоятельствам.
Беатэ Зоэ отрицательно покачала головой.
— Я вижу, что для работы Академии Горя и Радости больше нет ни условий, ни целей.
— Да? — иронично переспросил Нген, — Ты уверена? Или ты думаешь, я не в курсе, что основной деятельностью Академии были не абстрактные горе и радость, а конкретная профилактика аварий в коммунальных сетях электроснабжения и водоснабжения? Я не говорю уже о такой области, как спортивные и танцевальные программы. Если сейчас студия этих программ разбежится вслед за тобой, то будет катастрофа! «Лабиринто» — танец, придуманный в вашей студии, уже в тен-топе популярности!
— Где? — не поняла она.
— Там! — штурман потыкал пальцем в небо, — у нас дома! Мы же отправляем открытые рапорты об экспедиции, с медиа-приложениями. Если я сообщу в рапорте, что студия исчезла, а я стоял рядом и хлопал ушами, когда это происходило, то дома мне просто набьют морду. Ты хочешь, чтобы мне набили морду?
— Не хочу, — Беатэ Зоэ снова покачала головой, — конфликты нельзя решать кулаками.
— Значит, мы договорились, — констатировал Нген, — пожалуйста, попроси сотрудников студии и отдела муниципальных сетей не бросать то хорошее, что они сделали. То же относится и к отделам, возглавляемым Март Лайтом и Керн Корном.
— Подожди-подожди! — воскликнул Керн Корн, видя, что Нген собирается исчезнуть.
— Ой-ой! — на ходу отозвался солярианин, — давай все обсудим вечером! Мне еще надо догнать, остановить и уговорить вот тех троих, и вот тех пятерых.
— Он на нас надавил, — проворчал Март Лайт, глядя вслед штурману.
— Его действия неэтичны, — согласилась Беатэ, — но на его стороне здравый смысл…
Тут, внезапно, между ними с ловкостью ввинтилась та самая девушка, которая первой произносила «клятву Геркулеса в модифицированной редакции».
— Извините меня! Срочное дело! Керн Корн, нам рано утром надо пять бочек ацетона, полтора центнера стекловолокна и еще, по продовольствию…
— Стоп, Леда! — Керн Корн поднял ладонь, прерывая перечисление, — все, что ты сейчас сказала, и собиралась сказать, пожалуйста, через четверть часа, в кабинете, на бумаге.
— Я напечатаю список! — девушка уже развернулась, но Беата Зоэ поймала ее за руку.
— Короткий вопрос, Леда. Кто придумал заменить клятву? Соляриане?
— Нет, — юниорка покрутила головой, — Соляриане говорят, что клятвы это пустое, а мы считаем иначе. Но старая клятва была хотя и красивая, но не совсем правильная. И мы придумали другую. У нас получилось не так красиво, зато точнее по смыслу, правда?
— Вам виднее, — ответила лидер Академии Горя и Радости, — но почему вы не показали получившийся текст никому из старших?
— Мы подумали, что вам, наверное, не очень понравится. Извините, что так вышло. А старую клятву мы сохраним для театра. Она красивая, и с древней легендой.
— Для театра, — Беатэ Зоэ вздохнула, — Ладно, беги, а то не успеешь напечатать список.
