Нген несколько раз кивнул, выражая свою готовность «вернуться к вопросу…».
— ОК, Анд Юрис. Давай сначала разберемся вот в чем. Коммунистическое воспитание направлено на рациональные цели, исходя из диалектического материализма или на иррациональные цели, исходя из какого-нибудь оккультно-религиозного учения?
— Ты меня удивил, Нген! Конечно, на первый из названных вариантов. Иначе и быть не может, ведь коммунизм, это материалистическая, научно обоснованная концепция.
— Теоретически, наверное, не может, а практически, в вашем случае, может. У вас тут в коммунистическом воспитании фигурируют какие-то гуру, какие-то клятвы в жанре мистических орденов, какой-то Геркулес с мифическими подвигами. Извини, но ничто научное и материалистическое так выглядеть не может. А результат этих включений в воспитание — перекосы в мозгах и в эмоциональной сфере юниора. И такие перекосы, научно объяснимым путем приводят к фанатизму и травматизму, иногда с фатальным исходом. Вот скажи: вам это для коммунизма нужно, или лучше это выкинуть?
— Теперь я тебя понял, Нген… — авторитетный ментор замолчал и задумчиво погладил ладонями виски, — да, я тебя понял, но и ты пойми. В искусстве педагогики существует исторически сложившаяся цепочка. Если из нее вынуть звено, она может рассыпаться.
— Мм… А ты, Анд Юрис, предлагаешь сохранить эту цепочку навечно? Тогда не надо говорить про коммунизм и прогресс, ни то ни другое тут рядом не стояло.
— Нген, все не так просто… Да, нельзя консервировать что-то навечно, но ты торопишь события, а менять ступеньки на лестнице воспитания, можно лишь с осторожностью.
— Я понял твое мнение, — ответил штурман, — но я думаю иначе, и открыто это говорю.
— Твое право, — согласился Анд Юрис.
— Если это мое право, то давай, уточним: могу ли я говорить об этом со стажерами?
— Я не готов ответить сейчас. Я должен еще обдумать наш разговор.
— Никаких проблем, — Нген улыбнулся, — И кстати, завтра мы перемещаемся на Паучью пустошь. Ты не возражаешь?
29
Тау Кита. Гесиона
Блуми четвертого поколения
Шкипер Хольм Грр Босс и бортинженер-врач Акула Рами Тори сейчас были похожи на двух древних рабов на галере, работающих веслами в максимальном темпе. Это если смотреть на лица. А фигуры обоих были практически расслаблены, и кончики пальцев лежали на полях сенсорных экранов практически неподвижно. Все это происходило в командной рубке скэтера «Worm Bat», висящего в пространстве рядом со шлюзом — терминалом гигантской 500-метровой серовато-белой сферы, медленно вращающейся вокруг своей оси. Ось совпадала с осевой линией терминала — как же иначе? С другой стороны этой сферы можно было наблюдать уже совершенно циклопические черные лепестки фотоэлектрических батарей. Все перечисленное вращалось на высоте 5 тысяч километров над поверхностью Гесионы, в плоскости, перпендикулярной эклиптике. В настоящий момент внизу, под лазурно-прозрачной атмосферой с вкраплениями белых лохматых облаков, проплывали ледяные равнины Северного заполярья.
Впрочем, двоих астронавтов занимала не эта прекрасная и впечатляющая картина, а маленькая серебристая точка, движущаяся со стороны планеты. Грузовой ракетоплан, шаттл, доставивший в окрестности Афин-на-Гесионе новый мини-реактор, а сейчас возвращавшийся назад, к орбитальной базе. Ракетоплан возвращался с грузом более тонны, и именно состояние груза было предметом беспокойства Хольма и Рами.
…Сближение.
…Открытие внешнего шлюза
…Скорость 20 сантиметров в секунду… 10… 5…
…Шаттл внутри… Осевая скорость ноль… Вертикальная… Касание… Ноль.
…Движок выключен.
…Закрытие внешнего шлюза.
…Продувка.
…Микроклимат нормальный.
…Открытие грузового контейнера.
Рами глубоко вдохнула, выдохнула и произнесла в микрофон.
— Вас приветствует экипаж орбитальной базы «форт-58». Сейчас идите по стрелке, где пиктограммы «зеленый человечек». Мы присоединимся к вам через четверть часа.
— Грр, нах… — буркнул шкипер Хольм, вытер ладонью пот со лба и добавил, — знаешь, Акула, по- моему, мы слишком нервничали. Это же была просто герметичная доставка хрупкого груза. Мы с тобой сто раз управляли таким процессом.
— Вообще-то, босс, людей так не доставляют, — заметила она.
— Раньше не доставляли, — уточнил шкипер, — а теперь доставляют, грр, нах!
…Из грузового контейнера габаритами метр на метр на два, с хихиканьем и шутками выбиралась толпа молодых людей, восемь мальчишек и столько же девчонок. Голые загорелые тела, натертые маслом, блестели в свете люминесцентных панелей. Быстро собравшись в кучку, они огляделись по сторонам, и двинулись по указателю: мигающей зеленой стрелке, над которой был схематично изображен идущий человечек… Дальше — круглая дверь, за ней коридор — труба со светящимися стенками, за ней еще дверь, и… Шестнадцать юниоров застыли в изумлении от раскинувшейся перед ними панорамы.
Изнутри 500-метровая сфера выглядела не просто огромной, а невообразимо огромной. Сейчас, стоя, как бы, на волнистом склоне, юниоры пытались как-то интерпретировать этот серовато-белый ландшафт, напоминающий соляную пустыню, фантастическим образом замкнутую на горизонте и на небе. Отсюда, с позиции в ста метрах от полюса, казалось, что соляная пустыня спускается вниз, сначала довольно круто, ступенчатыми волнами, а затем очень полого, к чему-то вроде дна каньона, по которому течет река. За рекой стены каньона поднимались, сначала плавно, а потом — крутыми волнами и на горизонте переходили в небо — такое же волнистое. Соляная пустыня, как и небо над ней, расходилось концентрическими волнами от точки, ровно напротив наблюдателей, где у второго полюса на оси находилось нечто наподобие огромной грушевидной лампы. Она заливала все пространство ярким белым светом, будто настоящее тропическое солнце.
Приглядевшись, юниоры обнаружили, что волнистый ландшафт покрыт множеством маленьких круглых холмов, и из верхушки каждого растет что-то вроде одуванчика, только размером с дерево. Одинаковые прямые стебли заканчивались утолщением, из которого росли во все стороны толстые ворсинки, длиной в человеческий рост. И эти стебли, и ворсинки имели все тот же серовато-белый цвет.
Гравитация (точнее, ротационная псевдо-гравитация) в точке, где сейчас находились наблюдатели, была примерно лунная, и это усиливало ощущение фантастичности.
Наверное, 16 юниоров могли бы пребывать в эмоциональном шоке час, не меньше, но появились два ключевых персонажа — как и было обещано, ровно через четверть часа. Представляться не требовалось — все были уже знакомы по сети.
— Привет, стажеры! — весело рявкнул шкипер Хольм, — Резко поздравляю вас с первым космическим полетом… И первым в истории полетом людей в грузовом контейнере. Сообщаю, что вы все отлично выглядите, особенно девушки… Последнее уточнение отражает мои личные вкусы, это понятно. А зачем на вас этот косметический крем?
— Это просто триффидное масло, шкип Хольм, — ответил один из парней, который легко подошел бы на роль юного спартанского воина времен Фермопил.
— Как ты сказал, Нил? Просто, триффидное масло?
