как только Северный князь тебя терпит? Может, из жалости? Может, потому что знает, что без него ты и года не протянешь? — от ярости и презрения, клокотавших в его голосе даже я, стоявшая в стороне, съежилась, как от удара. — Разве не так, Тантаэ? Каково тебе каждый день ощущать себя бесполезным придатком, просто кучей наво…
Ошалевшая от наполненной ядом речи, я упустила тот момент, когда Айне отпустила мою руку и стремительно шагнула вперед.
Удар пророчицы пришелся раскрытой ладонью по губам, хлестко и обидно.
Я ожидала удара в ответ, злого шипения… Но желтоглазый шакаи-ар умолк на полуслове и отступил. Взгляд его напоминал взгляд человека, которого внезапно разбудили — шокированный, недоверчивый и чуточку растерянный.
— Сколько бы вам ни было лет, господин Ириано, вы не имеете права так разговаривать со своим отцом, — негромко и спокойно произнесла Айне. — И если он любит вас и терпит подобное обращение, то я не привыкла потакать хамам.
Ириано стряхнул оцепенение и подался вперед, выпуская когти. Глаза его были недобро сощурены.
— Кто ты такая, чтобы мне указывать? — угрожающе поинтересовался он. Руки его расслабленно лежали на поясе, но удлинившиеся когти не оставляли сомнений в подтексте.
«С таким тоном проще было бы сразу сказать 'заткнись, ничтожество, или я тебя убью!'», — мрачно подумала я, поглядывая по сторонам.
В лаборатории было пусто и тихо, как в склепе. Либо все попрятались и теперь следили за скандалом из безопасного места, либо вовсе убрались от греха подальше, чтобы под горячую руку не попасть.
Но мою строгую подругу такие перспективы мало волновали.
— Эстаминиэль сферы воды, пророчица Айне, — невозмутимо отозвалась она. — Но не столько важно, кто я — важно, кто вы. Шакаи-ар, принадлежащий к могущественному клану, готовящийся сам скоро стать князем. И при этом — совершенно не умеющий держать себя в руках и не испытывающий ни малейшего почтения к старшим. Возможно, я что-то упускаю, но первое впечатление у меня сложилось именно такое. Подсказать вам возможный вариант развития событий в случае, если вы и дальше будете идти на поводу у своей ненависти? Не самые приятные перспективы, уверяю вас.
— Пророчица? — произнес Ириано со странными интонациями, вглядываясь в лицо моей подруги. Так, словно она казалась ему смутно знакомой.
Айне иронично выгнула бровь:
— Желаете проверить? И как — телепатией или позволите все-таки мне сделать предсказание? Думаю, небольшое мрачное пророчество пошло бы вам на пользу. Я не люблю вмешиваться в чужие судьбы, но этот случай готова посчитать исключением.
Я могла поклясться, что сейчас Ириано точно вспылит и Айне придется спасать, но опять ошиблась.
— Нет, — поспешно ответил он. Когти побелели и стали короче, приобретя вполне человеческий вид. — Я вижу, что вы говорите правду. Обойдемся без телепатии. У меня нет никакого желания свихнуться, повиснув между прошлым и будущим. Шакаи-ар не обладают настолько крепкой психикой, чтобы погружаться в пророческие видения. Я… прошу прощения за некрасивую сцену, уважаемая…
— Можно просто Айне.
— Хорошо. Айне. Красивое имя. Переводится как «
— Совершенно верно.
Я медленно выдохнула. Пронесло. Мне уж подумалось, что придется драться за жизнь Айне, не вовремя встрявшей в родственные разборки. Как-то из головы вылетело, что пророчица в безнадежные мероприятия не ввязывается.
Тантаэ во время этой некрасивой сцены не произнес ни слова. Как, впрочем, и я.
— Еще раз приношу свои извинения, Айне, — церемонно произнес Ириано и — я не поверила своим глазам — отвесил моей подруге поклон. Да, похоже шакаи-ар уважают пророчиц еще больше, чем равейны и аллийцы. Или дело именно в Ириано? — Но от слов своих не отказываюсь. У нас с отцом… сложные отношения.
Айне вздохнула и вдруг улыбнулась.
— Больше похоже на то, что нет вовсе никаких отношений. Впрочем, это не мое дело. Но впредь я бы попросила вас проявлять уважение к отцу, хотя бы внешне. Он любит вас и ему больно слышать от сына такие слова, — повторила она то, что уже говорила раньше. Но на сей раз это прозвучало не нравоучительно, а очень-очень лично.
Ириано инстинктивно оскалил зубы.
— Он никого не любит, кроме себя.
— Неправда, Ири, — глухо произнес Тантаэ. Лицо его вновь не выражало ничего, кроме спокойного снисхождения, но отголосок нестерпимой боли чувствовали даже те, кто от эмпатии был далек. — Понимаю, что ты стыдишься меня, но я ничем не заслужил твоего предательства.
Тот лишь усмехнулся.
— Так теперь это называется «предательством», о мудрейший Тантаэ? Ну-ну, — он прикрыл глаза и провел ладонью по сомкнутым векам. — Лучше нам не встречаться, наверное, — сказал Ириано устало и совсем не зло. — И если уж ты такой честный и невинный, расскажи госпоже пророчице о моем «предательстве». Как ты убил мою мать — тоже. Посмотрим, станет ли Айне потом тебя защищать.
Я поперхнулась глотком воздуха, когда услышала это. Ксиль всегда говорил, что Тантаэ любил свою жену безмерно… И вдруг — убил?
Или Ириано лжет?
Но Пепельный князь ничего не возразил.
— Обязательно расскажу, — пообещал Тантаэ. Он не сводил с Ириано внимательного взгляда, словно впитывая образ сына — каждую черточку, каждое движение, даже каждое ранящее слово сохраняя в памяти, как драгоценность.
— Так я и поверил, — презрительно хмыкнул Ириано. — Разве что пожелаешь выставить себя страдальцем.
У меня сдали нервы. Я не стала дожидаться очередной попытки Айне осадить Ириано и влезла в разговор сама.
— Риан здесь? — громко и четко спросила я, чтобы сменить тему. — Мы хотели бы с ней поговорить.
— Нет. И до завтра не придет, — грубовато ответил Ириано. Наверное, вся вежливость досталась Айне. Интересно, он обвиняет отца в том, что тот «примазывается» к сильным мира сего, а сам лебезит перед пророчицей и бегает за Акери, как собачка. Да и Риан слушается беспрекословно и всегда готов ей услужить. А вот ко мне он относится свысока.
— Жаль, — фальшиво заметила я и обернулась к Тантаэ и Айне: — Может, зайдем тогда в другой раз? А сейчас спустимся в общежития. Я покажу тебе комнату, — обернулась я к подруге, — а Тантаэ нас проводит, чтобы мы опять не заплутали. Хорошо?
Пепельный князь кивнул, глядя куда-то поверх моего плеча. Я оглянулась.
Ириано и след простыл.
У меня вырвался вздох.
Нет, шакарское напряжение в отношениях — это выше моего разумения.
— Я бы тоже предпочел аллийскую сдержанность, — произнес Тантаэ, наконец переведя взгляд на меня. Я хмыкнула, вспомнив Меренэ. «Сдержанность», как же. — Но, к сожалению, все мы заложники своей крови. И своего прошлого. Но об этом, пожалуй, я расскажу где-нибудь в другом месте. Следуйте за мной, барышни, — улыбнулся он, но как-то бледно, скорее, по обязанности, чем искренно. — Если мне не изменяет память, то отсюда до общежитий путь неблизкий, — князь галантно придержал дверь, пропуская нас вперед, но на лестнице вновь обогнал.
Подловив момент, я ухватила Айне за рукав и шепнула ей на ухо:
— Что это за представление было в лабораториях? По-моему, ты никогда не любила влезать в чужие
