игло-небоскребов, собирает энергию молний во время гроз, то этот выращивал на крышах гигантские солнечные батареи. Теперь то здесь нет столько солнца, бури и дожди с молниями принудили, жителей города, прибегнуть к другим источникам энергии.
Потому то я не рискую спуститься, к основанию зданий, там постепенно наливается в воздухе коридоров и тоннелей невидимая опасность.
Потому то в ущелья улиц не дерзают опуститься, даже блалы.
Потому то и ашти гораздо больше чем на картинках в справочнике.
Через несколько поколений город умер, то ли в результате войны городов вскользь, упоминаемой в боевых журналах, то ли сами жители покинули его, поредев числом. Но, во всяком случае, город они отравили, выпустив невидимую смерть на городские улицы. За прошедшие пятьсот лет смерть слегка уняла свой аппетит, рассеявшись в окружающем пространстве. И лишь потихоньку в глубине зданий дотлевали реакторы, корежа своим зловредным дыханием окружающую бурю жизни.
Хорошенько прожарив обед, я устроился на замшелом кресле, достал фляжку воды, разложил снедь и углубился в изучение местного справочника, флоры и фауны, осторожно выдвигая ветхие пластины. Роа тем временем тренировала стайку «крысозаменителей» в выполнении сторожевых функций. Пока у неё не ладилось с передачей сообщений. У тварюшек слишком мало умещалось в памяти.
Вообще, судя по справочнику среди местных тварей наличие начатков разума было вполне обычным явлением. Тут даже внесли специальные индексы для измерения разумности вида и графики развития разума от возраста. Вот горпы, например, по местному справочнику были весьма тупые твари, индекс вычисления 0,2, зато память 1,0 и способность к абстрактному мышлению 0,8. Так что мы не злопамятные, просто память у нас хорошая? Ашти же были более разумны, и социальны, но гораздо агрессивнее. Как мне раньше думалось на одной экосфере не может быть столько разумных видов, а как оказалось в целом местный животный мир настолько разнообразен в этом отношении, что я думаю, поиск братьев по разуму среди местных жителей не мог возникнуть в принципе. Куда руку не протяни вот он брат по разуму, и еще откусить её норовит.
Зачитавшись, я незаметно для себя заснул.
Разбудило меня осторожное прикосновение лапки Роа. Я вопросительно посмотрел на неё. Сообщение было простое:
— Одна из «крыс», принесла в своем разуме звук. Это, «Гхорппфф».
Глава 24 Охота на судьбу
Ступенька и еще одна, вот очередная площадка. Я, держась за хлипкие насквозь проржавевшие перила, перевел дыхание. Этот путь тяжелым, неловким горпам не преодолеть, пока они будут искать обходной путь я смогу, наконец, что-то придумать. Вверху на пару пролетов выше находился край крыши здания. Горпы внизу, суетливой толпой собрались у начала лестницы. Клубы вони достигали даже такой высоты. Несколько, особенно тупых, попробовали забраться по моему столь соблазнительному запаху. Вырвав ржавые ступеньки лестницы, они, завывая, попадали в пропасть. Остальные рассосались в поисках путей к моей шкуре. Впрочем, двое остались, сторожить, на всякий случай. Была, признаюсь, у меня мысль разобраться с этими двумя, но поднимающаяся от них вонь, быстро эту мысль развеяла.
Стоило, что-то придумать и быстрей!
Я взлетел на крышу на стратегический простор, так сказать…
Так что у нас тут? А тут у нас было пяток деревьев солнечных батарей, и одно очень диковинное дерево. Вот это да! Я узнал его по изображению в справочнике. Последний финт обреченного города, в приспособлении к новым условиям. Громолов!
Это был высоченный ствол, черного цвета, высившийся на сотни метров над поверхностью листвы деревьев солнечных батарей. Со ствола свисала странная листва, длинные глянцевые, черные и широкие ленты, подпираемые толстыми отростками, они валялись в беспорядке вокруг ствола. Я подошел к дереву поближе, его не обвивала ни одна лиана, ни одно животное не пробиралось в кроне его, похожей на пучок черной лапши. У самого ствола дерева ощутимо пахло озоном. У лежащего, передо мной, широкого листа потрескивали крошечные разряды. Гроза была недавно, и громолов был готов к трапезе. Осталось его накормить. И кажется, ему все равно насколько воняет его еда. Надо её собрать в кучу.
Я направился быстрым шагом, обходя громолова и подбирая наиболее подходящее место, вскоре я нашел то, что нужно. Листья громолова здесь располагались как бы широким коридором. Ложиться, петлями им мешали нагромождения блоков. Проход был достаточен и для меня и для горпов, надо было только постараться, что бы ловушка не захлопнулась раньше времени.
Через несколько минут, я уже стоял на краю крыши и наблюдал медленную череду горпов, они все таки нашли удобный путь. Теперь слышался громоподобный рокот раскатами качавший ущелье:
— ГХОРППФФ!!!!
— ГХОРППФФ!!!!
Столько собравшихся, в одном месте горпов я и не видал за всю эту беспокойную неделю. Я просто для них легендарный враг, антихрист вонючек!
Когда вонь, стала нестерпимой, а головные горпы вступили на край крыши, пришла пора начать поджарку.
Все было просто и правильно, я бежал меж скоплений листьев, а листья сжигали запасенным атмосферным электричеством, горпов по одному. Те тупо лезут вперед и неосторожно нарываются, как все просто! Просто было в моей голове, а на деле сплошной пшик!
Во-первых, я не смог бежать, меня от вони шатало, и самое большее, на, что меня хватило, просто переползать с камня на камень на четвереньках. А во-вторых, горпов не било током. Они неторопливо следовали за мной удобной дорогой, а я корячился на камнях, стараясь, на всякий случай, не наступить на широкий как транспортерная лента черный лист.
Наконец, в тесном сопровождении я дополз до намеченного рубежа. Это была довольно широкая прогалина образованная конусообразным выступом крыши. Я вскарабкался на вершину конуса, к облюбованному люку, горпы отстали совсем чуть-чуть, и теперь обтекали площадку со всех сторон. Подвиг Ивана Сусанина не удался, болото отказалось топить поляков. Придется делать ноги через люк. Громолов возвышался надо мной и толпой горпов, недвижим, и высокомерен.
— Да что же ты тупое дерево! Я ж тебе такую невиданную жратву привез!
Я выхватил крипт и запустил им в лист громолова. Крипт, достигнув цели, взорвался снопом искр. Листья громолова, разом взметнулись, я тут же нырнул в люк. Рев горпов, дым и запах паленого мяса ворвались ко мне в укрытие через неплотную крышку люка. Через минутку я рискнул приподнять крышку, и прояснить обстановку. Зрелище было столь же неаппетитным, как и запах. Отростки на листьях присосались к кучам обугленных туш горпов, чмокая, поглощали тушу за тушей. Лист, который лежал перед самым люком, отодвинулся в сторону. Я выбрался. В хаосе листьев занятых пиршеством, вдруг образовался проем. Я рискнул пробраться сквозь пощелкивающий искрами туннель. За мной туннель закрылся. Я обернулся, дерево было занято, листья судорожно чмокали, поглощали и втягивали гениев вони. Наживку оно отпустило, на следующий раз. С ума сойти разумное дерево. Отойдя на безопасное расстояние, я помахал дереву ручкой. И представляете себе это сумасшедшее дерево, помахало мне листьями в ответ.
Я уж окончательно решил, что у меня от вони повредился разум. Повернулся, я было спиной, и тут под лопатку меня кольнуло опасностью. Я обернулся и успел увидеть укрывающегося за кроной дерева склисса.
Черного с оранжевой полосой.
Медлить не стоило, я тут же метнулся к лестнице, дробно скатился по ступенькам. Отыскал спиральный пандус, тут уж у меня ноги совсем подкосились, и скатился я по нему кубарем. Почесывая, побитую спину, я метнулся через мост. Стайка ашти проводила меня внимательным взглядом. Следующий мост я пробежал в их неторопливом сопровождении. В туннеле тотелма крупный и решительный вожак решил попытать счастья с этим позорно бегущим «великим и ужасным». Челюсти щелкнули у самого моего
