Кабинет с момента последнего посещения ничуть не изменился. Амальт сразу занял кресло за столом и, подражая брату, чуть откинулся. Наташа невольно улыбнулась. Похоже, для младшего старший брат служил непререкаемым авторитетом.
— В бюро деловые бумаги. В шкафах книги по истории рорнейской империи. Отец был буквально помешан на ней. Да вы сами видите, — Амальт кивнул на коллекцию.
Девочка подошла к стеллажам и еще раз рассмотрела фигуры.
— А вы тут всё знаете?
— Какое там, — Амальт безнадежно махнул рукой. — Отец никого не пускал сюда. Даже слуг. Со своей коллекцией он возился только лично. Сейчас покажу. — Юноша поднялся, подошел к одному из шкафов и раскрыл его. — Вот смотрите, это все про нее.
Наташа подошла. Все полки занимали папки, с проставленными на них датами. Каждая имела свой номер. Однако…
— А вот это общий каталог. — Юноша достал снизу синюю папку и раскрыл.
Все листы в ней оказались пронумерованы и аккуратно подшиты. Девочка сразу узнала твердый и аккуратный почерк Лориэля. Наверху стояла подчеркнутая дата, ниже пронумерованный список с перечислением. Наташа вчиталась. Под первым номером значилась «пирамида всевластия».
— А теперь смотрите. Дата… Это у нас десять лет назад. Вот этот шкаф. — Амальт раскрыл один шкаф. Видите даты на папках? Ищем нужную. Вот она. И смотрим, что тут под номером один. — Юноша раскрыл папку, быстро нашел нужное и прочитал вслух: «Пирамида всевластия» — по легенде рорнейцев такая пирамида помогала в политической карьере. Обычно выполнялась из чёрного мрамора. Реже из гранита. Представляла собой пирамиду с равносторонними треугольниками, от вершин которых строго по центру были прорезаны борозды. На вершине выемка, которую надо было наполнить своей кровью».
— Бррр, — Наташу передернуло.
— Рорнейцы в этом отношении сумасшедшими были, — заметил реакцию девочки Амальт. — Но надо признать, в магии крови им равных не было. Хотя ерунда все это. Это обычное средство для прояснения разума. Вовсе не обязательно так делать, но, как я уже говорил, рорнейцы были помешаны на магии крови. Ну и дальше: «Пирамида представляет собой средство для прояснения сознания и снятия усталости. Куплена такого-то числа на Веренском рынке за пятьдесят шесть дежей». Тут еще отсылки к статьям в энциклопедиях. Отец всегда отличался аккуратностью.
— А можно мне посмотреть?
— Пожалуйста. — Амальт протянул каталог девочке, а сам вернулся за стол.
Наташа тут же с энтузиазмом погрузилась в изучение коллекции. Сначала девочка просматривала сведения о всех предметах по порядку каталога, однако ей это быстро надоело и она стала задерживать внимание на том, что её почему-то заинтересовало, а потом и просто пролистывать страницы. Похоже, Лориэль действительно интересовался всем этим. Коллекция была подобрана с тщанием, любовью и аккуратностью истинного знатока и увлечённого человека.
— Да нет там ничего интересного, — заметил со своего места Амальт.
— Как раз наоборот. Тут очень интересно.
— Решили заняться коллекционированием? Занятие не из дешевых. Вы ведь уже видели цену некоторых предметов. Хотя большинство вещей тут явный хлам, который представлял ценность только в глазах отца.
Наташа не ответила, продолжая листать каталог. Вот покупки годичной давности. Вот за месяц до смерти. А это что? Девочка с некоторым недоумением поглядела на очередной лист. В отличие от всех остальных, он был заполнен до самого низа. Лориэль во всём был точен. И оставленные им поля на каждой странице практически не отличались по ширине. А здесь лист заполнен до конца. Девочка перевернула страницу. На другом листе начиналась уже следующая дата. И ширина полей выдерживалась. Наташа пролистала еще дальше. Но везде, даже если оставалось написать одну строку, Лориэль переходил на следующий лист. Исключение только на одной странице. Наташа вернулась туда, и глянула, что там написано. «Фигурки десяти рорнейских гвардейцев из опалита». Опалит???
— Амальт, а что такое опалит?
— Опалит? Я только примерно знаю. Опал — самый дорогой камень. Камень мага. Опалит обладает примерно теми же свойствами, только искусственный. Его маги каким-то образом делают.
— А он дорогой? — Наташа подошла к стеллажу и принялась рассматривать фигурки десяти солдат, расставленных друг за другом колонной. Каждый высотой с ее ладонь. Все замерли по стойке смирно. Мечи на поясе. Копья прижаты к бокам.
— Намного дешевле настоящего. Его же каждый более-менее серьезный маг сделать может. Кстати, опалит — имперская разработка. В свое время он стоил примерно одинаково с настоящим опалом. Но потом его научились делать в больших количествах, и цена на него упала. Да и отличить его легко. — Амальт подошел к стенду и взял одного из гвардейцев. — Видите его цвет? А теперь посмотрите на свет. Внутри как будто трещинки идут. Это и есть отличительная черта опалита. У нового они практически не видны, но чем старше опалит, тем лучше они заметны. Этим фигуркам, судя по всему, лет шестьсот-семьсот.
— Значит, они дорогие?
— Как историческая или коллекционная ценность — безусловно. Я хоть и не знаток, но от отца многое поневоле узнал. Если постараться, то тысяч за пять их продать можно. С ходу за четыре пятьсот возьмут.
— Неплохо так, — присвистнула девочка. Она отыскала описание экспоната. — «Солдаты императорской гвардии Рорнера, судя по вооружению, время их изготовления относится к династии Арура».
— Ну, не так и сильно ошибся, — отозвался на эти данные Амальт. — Аруры правили империей сто пятьдесят лет. Значит, их изготовили либо в двенадцатом веке, либо в тринадцатом. То им где-то восемьсот лет.
— «Куплено у проходящего каравана по случаю за три тысячи шестьсот дежей». — Закончила чтение Наташа.
— Отец всегда умел делать дела, хотя порой и терял голову от своего увлечения. Но тут он все-таки в плюсе. Если продать, то выигрыш получается примерно полторы тысячи.
Наташа достала лупу и внимательно изучила описание экспоната. Потом предыдущего. Протянула папку и лупу Амальту.
— Посмотрите, вам ничего не кажется странным?
Амальт первым делом изучил лупу.
— Отцовская?
— Да. Из спальни. Вы не возражаете?
— Нет, — юноша грустно улыбнулся. — Отцу она уже без надобности. — Он склонился над записью. — Чернила кажутся более свежими по сравнению с чернилами в записи следующего экспоната. Но как раз в этом нет ничего необычного. У отца вечно не хватало времени. Он часто вставлял описание уже позже. Делал заметки на листках, а потом аккуратно заносил их в свой каталог.
Наташа задумчиво кивнула. Потом вернулась к столу, и снова принялась рассматривать каталог через лупу.
— Возможно, — пробормотала она. — Только я знаете чего не понимаю? Почему вы не продадите хотя бы часть коллекции отца? Это даст вам отсрочку по выплатам.
Амальт усмехнулся.
— Госпожа Наташа, как вы думаете, какую сумму составляют выплаты?
— Гм… Вроде тысяча — ежегодный взнос на нобилитет.
— Верно. А кроме него счета за дом и возвращение кредита, который брал отец для организации собственного каравана. Собранные отцом специально для выплаты этого долга деньги пропали вместе с остальными.
— Э-э-э… Я не помню, что бы Горт говорил об этом. И большая сумма?
— А зачем он бы стал говорить? Он же вам сказал про крайний срок. А сумма примерно сорок восемь тысяч. Боюсь, вся коллекция отца столько не стоит. Но даже если и стоит — продать ее быстро нереально. А если вовремя не заплатить, то пойдут уже проценты. Очень большие проценты. И кредит потом получить
