— Я же говорил, что смысла нет. Да и невозможно его защитить, если враг подойдет с берега. Надежда только на форты, которые защищают подходы к нему.
— А город этот — Моригат? Если республика Моригатская, то он столица?
— Совершенно верно. Республикой управляет сенат, который избирается каждые пять лет. На этом острове — Гороне, это единственный крупный город с население около двухсот тысяч. Чуть дальше есть еще два поселения, в которых живет примерно по десять тысяч человек. Ну и еще рыбацкие деревни, про которые я уже говорил, и обычные села. Горон не самый крупный остров в архипелаге. Но зато находится практически в его центре. Это и дополнительная защита и удобство — отсюда примерно равное расстояние до любого крупного города республики.
— А голосовать имеет право каждый?
— Каждый гражданин республики мужского пола, достигший двадцати лет.
— Дискриминация, — буркнула Наташа. — А я уже было хотела в сенат избираться.
— У вас это все равно бы не получилось, — Аслунд воспринял ее слова всерьез. — Быть избранными имеют право только нобили.
— Это аристократы что ли?
— Нет. Это богатые люди. Нобилем может стать каждый гражданин республики, заплатив единовременный взнос в четыре тысячи дежей и в дальнейшем платя тысячу дежей ежегодно. В случае если взнос не будет уплачен вовремя, нобиль лишается титула и чтобы снова стать нобилем, ему придется все начинать сначала.
Аристократия денег, блин. Наташа, плохо разбираясь в вопросах управления, все-таки оценила эту простоту. Даже обычный состоятельный человек не сможет попасть в руководство. Таким образом, власть сосредотачивается в руках самых богатых людей республики — судя по всему, заплатить такие взносы не каждый может. С другой стороны, нобили вовсе не закрытая каста, и каждый может получить место в элите. А поскольку избирают в сенат все-таки все граждане республики, имеющие право голоса, то те вынуждены учитывать чаяния избирателей. Система проста и, на первый взгляд, эффективна. По крайней мере, в теории. Как это работает на практике — предстояло еще понять. Впрочем, все это интересовало Наташу постольку поскольку. Как общие сведения о том месте, где она оказалась. Однако есть кое-что, что следует знать…
— Скажите, а Гринверы — нобили?
— Конечно. Лориэль Гринвер был сенатором и представлял купеческую гильдию и избирался постоянно в течение пятнадцати лет. — Аслунд неуверенно посмотрел на девочку. Потом признал: — Господин Горт велел отвечать на все ваши вопросы без утайки. Дело в том, что через неделю подходит срок очередного взноса. И если Горт не сможет его заплатить, то Гринверы лишатся нобилета, которым их семья владеет вот уже почти триста лет.
За разговорами они незаметно въехали в город и теперь двигались по относительно узким улочкам. Ширина их была достаточна, чтобы смогли разъехаться две такие коляски, как их, тем не менее, это все- таки не городское шоссе. Наташе приходилось бывать в разных городах, в том числе и старых. И она имела хорошее представление о средневековой архитектуре и ширине тамошних дорог. Однако сама она жила в относительно молодом городе, где улицы и дороги проектировались и строились с запасом по ширине. Поэтому в такой тесноте, с нависающими над дорогой с обеих сторон стен трех- и четырехэтажных домов она чувствовала себя не очень уверенно. Да еще поток пешеходов, двигающихся там же, где ехали они. Ясно, что никаких разделений на пешеходные тротуары и проезжую часть здесь не было и в помине. Наташа с интересом посматривала по сторонам и разглядывала прохожих. В свою очередь, она постоянно ловила на себе недоуменные взгляды, причину которых девочка не понимала.
— А куда мы едем?
— На центральный рынок. Полагаю, что это будет самым лучшим решением. Там мы сможем купить все, что вам необходимо.
— На рынок?
— Да. Не удивляйтесь. Местный рынок не похож на те, что в других городах. В Моригате так называют торговый квартал. Жилых домов там нет, кроме постоялых дворов и дешевых гостиниц. Зато купить можно все и на любой вкус. Да вы сами скоро все увидите. Мы как раз приехали.
Коляска прокатились вдоль высокого забора и замерла недалеко от громадных ворот, сейчас распахнутых настежь.
— Это и есть рынок? — удивленно спросила девочка, наблюдая за суетой людей по ту сторону забора. — Вы хотите сказать, что весь квартал так огорожен?
— Да. Где забором, где плотно стоящими домами. Туда попасть можно только через несколько ворот. Все-таки там много товара и денег.
Лошади выехали на широкую площадь, густо уставленную всевозможными повозками, каретами, такими же, как у них, колясками. Кони замедлили бег и перешли на шаг. Кучер решительно направил их в свободное пространство слева от ворот и вскоре они остановились.
— Ну вот. Отсюда пойдём пешком. Рынок большой и пешком утомительно, но зато мы быстро найдём и купим всё, что необходимо. А сейчас наймём носильщика.
— А зачем его нанимать? Вряд ли покупок будет слишком много.
— Это вам сейчас так кажется, госпожа, — улыбнулся Аслунд. Хм… вряд ли он так заговорил бы с кем-нибудь из Гринверов. А с ней, видно, посчитал возможным чуть расслабиться. — А вообще, это принято у знатных граждан. Заодно, он может послужить гидом.
— Понятно.
Девочка решительно открыла дверцу и соскочила на землю, вызвав недовольство Аслунда.
Не успели они отойти от коляски, как к ним подскочил человек с большим коробом за спиной:
— Носильщик, господа?
— Да, будьте любезны, — тут же нанял его Аслунд, даже не торгуясь. Видно, цены у них были едины.
Глава 4
В отличие средневековых городов, описания которых приходилось читать Наташе, этот отличался в выгодную сторону своей чистотой. За время их движения по городу никто не выливал из окон помои, около подъездных ворот многих домов стояли урны. Конечно, когда основным транспортным средством служили запряженные в коляски и кареты лошади или кони сами по себе, оседланные и снаряженные, то от некоторых побочных эффектов никуда не деться. Но на территории рынка был порядок.
А вот косые взгляды, бросаемые в ее сторону, чрезвычайно раздражали Наташу. И она никак не могла понять, почему некоторые люди, оказавшиеся рядом с ней, вдруг начинали старательно ощупывать кошельки на поясе, и стремились поскорее убраться от нее подальше, словно от чумной. Другие просто наблюдали. Правда, взгляды становились недоумевающими, когда натыкались на сопровождающего ее слугу с гербом Гринверов.
— В той стороне продуктовые ряды, — махнул рукой Аслунд. — Вообще-то, разные забегаловки на рынке можно найти везде. Если проголодаетесь, госпожа, только скажите. А одежду продают вон там. Придется пройти немного. По дороге будут и обувные лавки.
— Очень хорошо. Целиком полагаюсь на вас, Аслунд… — Наташа на миг сбилась. — Мне можно вас так называть? Просто Аслунд?
— Госпожа может называть меня так, как ей угодно.
Девочка раздраженно мотнула головой.
— А если мне будет угодно называть тебя тараканом, ты и тогда покорно все снесешь?
— Если госпоже будет так угодно, то да. — Наташа обернулась и уставилась на слугу. Тот не шутил. — Госпожа, — кажется, он понял, что требуется его пояснение. — Я не знаю, как принято там, откуда вы пришли, но пока я ваш личный слуга, вы можете называть меня так, как вам нравится. Но я свободный гражданин и имею право сменить господина, который меня не устраивает. Хотя это будет и не очень
