— Трудно точно описать, какие чувства мы испытывали в свое время. Обобщенно могу сказать лишь одно: действия бесконечников внушали нам величайшее отвращение.
— Вы боялись их, ненавидели их? Считали их врагами?
— Да.
— А теперь, когда все кончено, когда бесконечники, судя по всему, добились своей цели? Что вы думаете теперь?
— Борьба не закончена, — ответил Тимоти. — Человечество все еще существует. Есть колонии на других планетах, и, как мне сказали, дела там идут неплохо. Есть и диссиденты, укрывшиеся в прошлом.
— Что вы думаете о тех, кто выбрал путь, предложенный бесконечниками?
После долгих колебаний Тимоти ответил:
— Наверное, они заслуживают своей участи. Они же сами напросились на нее, когда отвернулись от всех свершений человечества… — Голос умолк. Тимоти ждал продолжения, но, не дождавшись, спросил сам: — Это все, о чем вы хотели побеседовать со мной? Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к моей особе?
— Данное расследование, — отозвался голос, — имеет целью выяснить смысл поведения бесконечников, их побудительные мотивы. Мы уже опросили многих других.
— А что, другие расы тоже стали жертвами бесконечников?
— Некоторые — да.
— И бесконечники продолжают свои проповеди поныне?
— Проповеди на время приостановлены. Мы изолировали бесконечников на их планете. Пусть побудут в карантине вплоть до завершения расследования. Мы здесь в центре уважаем свободную волю всех рас, однако нельзя оставлять без внимания случаи, когда свободная воля становится слишком агрессивной.
— А те, кого мы назвали монстрами-убийцами? С ними что будет?
— Это просто наемники. Машины насилия, которые бесконечники в своей непомерной самонадеянности привлекли себе в помощь, чтобы навязывать свою волю другим. Монстры-убийцы подлежат не изоляции, а уничтожению. Такой фактор не может быть терпим. Несколько монстров еще бродят по планетам, но мы их выслеживаем и выследим. Ваш друг Колючка уничтожил одного из последних остававшихся на свободе.
— Это случилось у меня на глазах, — сказал Тимоти.
— Именно самонадеянность бесконечников привлекла к ним наше внимание. Галактика велика, но для самонадеянности в ней места нет. Можно понять и принять почти все что угодно, но не самонадеянность.
Снова воцарилось молчание.
— Беседа окончена? — спросил Тимоти.
— На сегодня — да, — ответил голос. — Позже мы обязательно ее продолжим. Вы теперь один из нас. Давно пора привлечь в наш центр человека. В своей резиденции вы найдете информационные материалы, из которых узнаете подробнее, кто мы и как организуем свою работу. Время от времени мы будем вызывать вас для обсуждения назревших вопросов…
Тимоти выждал еще немного, затем медленно поднялся и вышел. Хьюго бездельничал, прислонясь к экипажу.
Тимоти Эванс, новый сотрудник Галактического центра, неторопливо спустился по ступенькам к своей машине.
11. Генри
След был долгим, его было нелегко распутать, но вот и финиш — и никого. На краю чашеобразной долины стоит пустой времялет. В центре долины углубление, как от фундамента, а над углублением — купол сверкающих искр. Инстинкт подсказывает, что каждая искорка в этом куполе — бестелесное человеческое существо.
Ситуация сложилась загадочная. Те, кого он выслеживал, были здесь, и совсем недавно, но исчезли, оборвав след. И Инид также пропала, не оставив следа.
Характерно, что в ковчеге не оказалось ничего из наваленных туда Хорасом припасов. Значит, исчезновение всех троих не было внезапным, оно планировалось заранее. Во всяком случае, у них хватило времени на то, чтобы собрать пожитки и взять их с собой, куда бы там они ни улетучились.
Все склоны над долиной были странным образом изрыты, а рядом размещены какие-то грубые конструкции. Очень похоже на линию обороны, построенного на скорую руку, но спрашивается: от кого или от чего им пришлось обороняться?
Он распознал следы Эммы, Хораса и Тимоти, а также запах Колючки. Кроме того, он различил следы множества иных существ. В пыли сохранились отчетливые отпечатки ступней, похожих на человеческие. Но, приглядевшись пристальнее, он понял со стопроцентной уверенностью, что отпечатки оставлены не человеком.
Прямоугольное углубление в центре долины тоже казалось свежим — недавно здесь стояло здание. Со зданием был каким-то образом связан тусклый запашок, памятный ему с давних времен и присущий только и исключительно бесконечникам.
Семья распалась, Инид исчезла, Дэвид погиб, а теперь и остальные пропали без вести. И он один, совершенно один в этом далеком и бесприютном будущем.
Если бы только он мог пройти по временным линиям обратно в точку, когда Эмма, Хорас и Тимоти впервые попали сюда, — если б это было выполнимо, тогда все сразу стало бы на свои места. Но он знал, что невозможное невозможно. Путешествовать во времени не проблема, задавай себе любую цель, кроме участков, где твое появление может воздействовать на ход уже состоявшихся событий. Вне сомнения, подобное ограничение вполне логично, — но каким именно образом оно осуществляется? Как ни старайся, какие физические законы ни припоминай, ни один не подходит. А что если, спросил он себя, законы Вселенной все-таки основаны на элементарной этике?
Он плыл над долиной, и в сознании вновь и вновь складывались все те же неотвратимые выводы. Он один-одинешенек, без семьи и друзей, в мире, который ему неизвестен и чужд. Он мог бы вернуться в Гопкинс Акр, но там тоже будет грустно и одиноко, он будет чувствовать себя затерянным в огромном поместье, населенном призраками прошлого. Мог бы он, конечно, и вернуться по собственным следам к Коркорану, который теперь остался единственным уцелевшим. Но Коркоран не заменит семьи, да и не принадлежит к ней: он чужак, заброшенный в Гопкинс Акр по воле случая.
Мне следовало бы быть там, подумал Генри, среди этих переливчатых точек света. Радостно им или горько, я должен был стать одним из них. Но — поздно. Давным-давно, из упрямства и гордости, я сам все испортил, провалил трансформацию, и теперь мне нет места под куполом. Может, по сравнению с ними я и выпадал. Когда-то я именно так и думал — но не ошибся ли я?
Он принялся сызнова рыскать туда-сюда, как охотничий пес, в слабой надежде уловить исчезнувший след. Нет, бесполезно. След обрывался здесь, в этой чашеобразной долине.
12. Коркоран
Коркоран почти бежал — той же памятной тропинкой от лужка, где приземлился времялет, к обрушенной стене вокруг давно забытого города. Вполне возможно, что он гонится за химерой. Возможно, его ждет горькое разочарование. Едва сойдя с трапа, он первым делом бросил пристальный взгляд на гребень с руинами и не обнаружил там никакого дерева. В то же время он был убежден, что в прошлый раз оно ему не померещилось.
