пузырями. Невозмутимая, как статуя, Сиренити склонилась над лежащим в центре пентаграммы Брас. Всмотрелась, рукой отгоняя клубы пыли.
— Получилось? — изменившимся, более резким и глубоким голосом спросил демон… нет уже совсем человек. Высокий юноша лет двадцати на вид, с угловатыми чертами лица, раскосыми тёмно-карими глазами, чёрными волосами до плеч. Только ушная раковина оставила прежнюю форму — слишком вытянутая для человеческой.
Сохраняя всё тот же невозмутимый вид, Сиренити саданула кулаком по полу.
— Ну Руадан… мерзавец… ты мне ответишь!
Позже, помогая Брас одеться, расстроенная волшебница бормотала угрозы в адрес Повелителя, а Брас задумчиво разглядывал себя в зеркало.
— Знаешь, я выглядел так… тыщонку другую лет назад. Когда спускался на землю и хотел затеряться в толпе, — сказал он, обращаясь к Сиренити. — Может, заклинание просто ещё не сработало полностью.
Ответом было заковыристое ругательство в адрес Руадана с перечётом всей его родни, среди которой Торису досталось больше всего.
Брас улыбнулся. Положил руки на плечи девушки, удивляясь, какой миниатюрной она кажется теперь, и успокаивающе произнёс:
— Зато теперь мы снова можем появляться в городе, не боясь быть замеченными. Эру не готов увидеть меня в таком обличие, разве не так?
Сиренити хмуро кивнула.
— Но этот… демон мне всё равно ответит!
Брас не понял, кого волшебница имела в виду — Эру или Руадана. Скорее всего, обоих сразу. Но был уверен, что рассерженная девчонка сделает всё, чтобы насолить обоим.
И почти не сомневался, что у неё получится.
— У неё не вышло.
— Знаю.
— Ты специально исправил заклинание?
— Нет. Странно, что она смогла хоть как-то изменить его вид. Проклятия, подобные тому, что на этом демоне, невозможно снять.
Солнце догорало в заколдованном музыкальном мире — вечный закат. Мелодия скрипки тесно переплелась с гитарой, придавая странную реальность происходящему. Реальность, ненормальную для места, созданного иллюзией.
Я положила голову на плечо Руадану и смотрела, как в сиреневом небе постепенно загораются звёзды. Демон слушал музыку, задумчиво глядя на море, шипящее внизу.
— Тебе следовало бы вернуться, Сиренити, — после продолжительного молчания тихо произнёс Повелитель. — Это не может продолжаться долго.
— Почему? Я живу так уже несколько лет, — в небе появилась тень, очертаниями напоминающая летящего дракона. Я проследила за ней взглядом. — Мне нравится. Не хочу возвращаться.
— Думаешь, что можно всё бросить? Долг? — в голосе Руадана явно звучал упрёк. Что этот демон себе позволяет?
— Почему нет? Меня не спрашивали, хочу я править или нет! Кто запретит теперь поступать так, как хочется, а не как должно?
— У тебя был выбор. Как и у всех. Ты предпочла долг, — голос Руадана звучал холодно, словно свежий ветер с моря.
— Не было у меня ничего, — я вздохнула. — Руадан, надоело это… Всё надоело! Ты недавно говорил о пафосе, помнишь, когда описывал пожар и мою фигуру на его фоне. Так вот, я всегда считала, что это скорее больно, чем глупо. Потому что в этом огне умирают люди, которых я знала, может, даже любила. Не могу больше видеть это. Кто обрёк меня на эти страдания, Руадан? Тебя, Повелитель? Кто нацепил на нас эти маски, которые ты столь блистательно сравнил с роботами?
— Мы сами, Сиренити, — тёмные от магии глаза Повелителя, казалось, заглядывают мне в душу. Против обыкновения, я не стала отворачиваться.
— Раз так, то я сама решаю, что делать дальше.
— Ты обманываешь сама себя, — прошептал Руадан. — Почему эта девочка должна страдать?
Я всё-таки отвела взгляд.
— Она это я. Мы одно.
— Но страдает она, — парировал Руадан.
Я покачала головой.
— Ты не понимаешь, Повелитель.
В мелодию гитары и скрипки вплёлся его смех.
— Глупая кукла, — заявил он, наконец. — Надеюсь, что скоро одумаешься. А пока — прощай!
— Постой! — крикнула я, глядя, как медленно он идёт в сторону леса. — Что это были за видения в бокале?
— Твоё будущее, куколка, — донёсся ответ. — То, что ты выбрала.
Медленно гасло солнце.
Медленно исчезала гитара.
Оставшаяся в одиночестве скрипка тихо вздыхала, грустя о чём-то.
Забавно, но даже я не знаю, о чём.
Лёжа на краю утёса, глядя как из-за горизонта на небо выкатывается луна, я думала: будь, что будет.
А ты пока повеселись там за меня, Сиренити.
А я понаблюдаю. Пока.
…Остановившись на краю луга, оглянувшись, Повелитель усмехнулся.
— Скрытная девочка. Даже демону, с которым связала себя — сама — не рассказала о себе почти ничего. Скрытная, но никогда не думал, что настолько трусливая. — И, скрестив руки на груди, глядя, как в дымке расплывается музыкальный мир, добавил. — Я всё равно вытащу тебя отсюда, Сиренити, куколка.
Я тебя вытащу.
Глава 25
— Что это сними? — воскликнула Сиренити, оглядываясь на хихикающую парочку — парня и девушку, только что прошедших мимо, одаривших нас странным взглядом, а теперь изнемогающих от смеха. Я тоже невольно улыбнулся, глядя на хмурящуюся колдунья. Согласно обычаям людей идти под руку — и с такими каменными лицами, как у нас… смешно.
Колдунья замолкла на минуту — великое достижение для этой болтушки! С момента моего изменения ведьма словно с цепи сорвалась — говорила без умолку, даже флиртовала. Интересно, это у людей на генном уровне? Тогда моё нынешнее тело точно не человеческое, потому что как вести себя рядом с этой новой, полностью закрывшейся маской Сиренити я не знал. Кажется, с ребёнком ей общаться было легче.
— Нет, сегодня определённо что-то не так! — заявила немного погодя девушка. — Праздник что ли? Действительно, вся улица словно сияла в лучах раннего солнышка — сверкали гирлянды, флажки, играла музыка. Прохожие — их оказалось неожиданно много для столь раннего часа — нарядно одетые люди — приветливо здоровались. Мужчины приподнимали шляпы, женщины, улыбаясь, кивали. Сиренити смотрела на них во все глаза.
— Нет, правда праздник? — ещё раз изумлённо повторила она.
— Праздник Радостной Вести, — вспомнил я, пытаясь отогнать видения прошлого, на миг вставшие
