Взрывная волна выносит разбитые двери и пару оконных рам, наиболее близких к месту взрыва. Затишье, и снова, тот же самый ловкий боец из дипломатической миссии, одну за другой, отправляет в подъезд еще две гранаты. Снова взрывы, а после них пришел черед штурмовых групп, которые ворвались внутрь.
Проходит пара минут, и поступают доклады:
— Первый этаж за нами!
— Второй наш!
— Третий, проблемы, имею одного раненого, лестница обвалена, наверх пройти не могу!
Взяв рацию в руки, я скомандовал!
— На третий этаж не лезть! Оставить заслон и приготовить материал для костров! Будем выкуривать гадов!
— Понял! — отвечает незнакомый офицер.
Только рация замолчала, как откликнулся Крепыш:
— Второй дом взяли, в потерях трое раненых!
— Собирайте трофеи и боеприпасы. Всем отдыхать, а мы пока последних сектантов выжигать будем.
Стрельба затихла. Сатанисты не стреляют, да и нам зазря боезапас изводить, смысла нет. Офицеры Максимова отрывают в жилых комнатах паркет и тянут его к лестнице на третий этаж. Туда же летит вся обнаруженная в жилищах местных жителей одежда и домашняя мебель. Пожар будет славный, такой, что ни один вражина не уцелеет.
Проходит несколько минут, и с третьего этажа выкидывают белый флаг, грязную простынь на швабре. Это что-то новенькое, и такого, чтобы Внуки Зари использовали знак перемирия, я до сего момента никогда не видел.
— Эй, не стреляйте! — сверху донесся смутно знакомый мне голос.
— А чего хотел? — встав в не простреливаемой сверху зоне и подняв голову, спросил я.
— Говорить хочу. Кто самый главный?
Голос вновь показался мне знакомым и, переворошив память, я вспомнил, где встречался с тем человеком, который сейчас сидел наверху. Это был Ига Косец, военный вождь Фиолетовых Ромбов. Некогда, в Дебальцево, этот сектант со своими воинами захватил в заложники рабочих местной металлообрабатывающей мастерской, и тогда, в обмен за жизни мирных граждан, я выпустил его из городка. Теперь же, расклады совершенно иные, и в душе я почувствовал моральное удовлетворение оттого, что такая сволочь как Косец попался в капкан.
— Ига Косец, это ты? — окликнул я вождя Фиолетовых Ромбов.
— Да, так меня зовут. А ты кто?
— Александр Мечников. Помнишь такого?
Некоторое замешательство и ответ:
— Да, я помню тебя, Мечник. Ты родственник Мясника, и ты сорвал нам захват Дебальцево.
— Зачем белый флаг выкинул, Ига? Заложников при тебе нет, а договариваться с тобой не интересно.
— Хочу в бою погибнуть, а не в огне сгореть. Мой топор против любого холодного оружия. Схватка один на один.
— А смысл, Ига? Мне бойцами рисковать просто так не хочется.
— Информацию о нашем войске дам.
Во время разговора ко мне подтянулись офицеры и, посмотрев на них, я спросил:
— Что думаете?
За всех ответил Игнач:
— Пусть говорит, мы все равно ничего не теряем. А желает схватки, так без проблем. У нас Мустафа Рыжий с собой парные клинки постоянно таскает. Разделает этого дикого сатаниста как барашка, тот и сделать ничего не успеет. Конечно, можно и Арсена выставить, но Мустафа лучше.
Признав слова казака верными, я вновь поднял голову, и продолжил общение с Игой:
— Будет тебе схватка. Спускайся.
— Слово дай.
— Клянусь, что если информация Иги Косца будет для меня важной и интересной, он умрет с оружием в руках во время честного поединка.
Вскоре Ига Косец, перекинув деревянную сходню с третьего этажа на огромную кучу горючего материала, лежащего на лестничном пролете, спустился вниз. Бойцы Максимова рванулись наверх, думали, может быть, кто-то еще уцелел, но застали там только трупы пятерых рядовых сектантов покончивших жизнь самоубийством.
Вождь Фиолетовых Ромбов широкоплечий длиннорукий мужчина с татуировками на обеих щеках, одетый в серые брезентовые штаны и грубую рубаху, с мощным обоюдоострым топором в кожаном чехле за спиной, спустился вниз, вышел из дома и сразу же подошел ко мне и офицерам.
— Где мой противник? — почему-то, глядя в небо, спросил он.
— Посмотри, — я кивнул на Мустафу, который неподалеку готовил к бою два кривых меча, с которыми никогда не расставался.
Ига смерил оценивающим взглядом высокого мускулистого парня, и удовлетворенно кивнув, произнес:
— Хороший боец, жаль только, вскоре я его убью.
— Посмотрим, а пока, расскажи мне о том, куда направляется ваше войско?
Я ожидал, что сектант будет лгать, и выкручиваться, но на мое удивление, он ответил правдиво:
— Наша цель городок Воронеж-45 в Борисоглебском районе Воронежской области. Скажу сразу, я не знаю, что там может быть. С нами были люди из Звездного клана, они руководили действиями всех отрядов и о своих целях нам не говорили. Все что мне известно, это то, что Звездные хотят добыть оружие невиданной мощи, способное переломить ход всей войны. Это что-то из прошлой эпохи.
— Сколько воинов в войске?
— По двести пятьдесят бойцов от каждого клана и двести Звездных. Вместе с нами было три тысячи двести бойцов.
— Что с вооружением?
— От кланов пошли лучшие воины, и при них самое лучшее оружие. Фиолетовые Ромбы бедные, у нас мало огнестрельного вооружения, поэтому вы нас так легко и победили, да и я виноват, принял вас за местных пограничников, которые еще не пуганые, а знал бы, что против моих воинов твой отряд, сразу бы в лес отошел.
— Не об этом сейчас речь, — оборвал я его и задал следующий вопрос: — Почему против небольшого городка Звездные отдельное войско кинули? Неужели Круги не справились бы? Ведь это их направление.
— Без понятия, хотя могу предположить, что Звездные опасаются интриганов из клановой верхушки, которые могли бы древнее оружие себе забрать.
— Сколько бойцов в Воронеже-45?
— Зимой наш разведывательный отряд встретили четыреста воинов, среди которых пятая часть женщины. Вооружение неплохое, сплошь автоматы и пулеметы, но с боеприпасами проблема, было заметно, что их экономили.
— Какие планы у Звездных?
— Как обычно. Рассыпаться по окрестным лесам. Малыми силами провести разведку боем, показать свою слабость, выманить из укреплений часть сил обороняющейся стороны и разгромить их. Затем, допрос пленных с пристрастием, попытка шантажа и, если она не увенчается успехом, общий штурм.
— А это поселение, зачем уничтожили?
— Попалось на пути, вот и решили на всякий случай подчистить, — вождь прервался, посмотрел на Мустафу, который уже вышел в центр небольшой площадки перед домом, и сказал: — Еще один вопрос, и на этом все.
Спрашивать Игу можно было до бесконечности, но я задал вопрос личного характера:
