Я весь в мазуте, весь в тавоте,зато работаю в тралфлоте!..Печально пела радиола:звала к любви, в закат, в уют!..На камни пламенного моламатросы вышли из кают.Они с родными целовались.Вздувал рубахи мокрый норд.Суда гудели, надрывались,матросов требуя на борт…И вот опять — святое дело:опять аврал, горяч и груб…И шкерщик встал у рыбодела,и встал матрос-головоруб…Мы всю треску сдадим народу,мы план сумеем перекрыть!Мы терпим подлую погоду,мы продолжаем плыть и плыть…..Я юный сын морских факторий —хочу, чтоб вечно шторм звучал,чтоб для отважных вечно — море,а для уставших — свой причал…
Ленинград,
март, 1962
НА БЕРЕГУ
Однажды к пирсу траулер причалил,вечерний порт приветствуя гудком.У всех в карманах деньги забренчали,и всех на берег выпустил старпом.Иду и вижу — мать моя родная! —для моряков, вернувшихся с морей,избушка под названием 'пивная'стоит без стёкол в окнах, без дверей!Где трезвый тост за промысел успешный?Где трезвый дух общественной пивной?..Я первый раз зашёл сюда, безгрешный,и покачал кудрявой головой.И вдруг матросы в сумраке кутёжном,как тигры в клетке, чувствуя момент,зашевелились глухо и тревожно:— Тебе чего не нравится, студент?!— Послушайте, — вскипел я, — где студенты?!Я знаю сам моряцкую тоску!И если вы — неглупые клиенты,оставьте шутки, трескайте треску!Я сел за стол с получкою в кармане.