позже на встрече Гитлера с военным руководством было проведено первое обсуждение вопроса о высадке в Англии. Редер высказался за организацию сильных ударов с воздуха по английским морским базам и объявление «блокады Англии». Он утверждал, что должно быть достигнуто при высадке абсолютное господство в воздухе, а количество военного снаряжения десантников – ограничено. Затем участники перешли к обсуждению деталей, причем оживленную дискуссию вызвали такие вопросы, как минная обстановка и постройка необходимых высадочных средств. Гитлер говорил о возможной оккупации Исландии, но Редер возразил, доказывая, что невозможно будет обеспечить снабжение гарнизона. В остальном Гитлер явно больше интересовался планами организации нового мирового порядка, чем какими- либо практическими вопросами, связанными с окончанием войны. Сделанное им позже предложение об оккупации Азорских или Канарских островов было еще менее реальным, так как Германия не являлась морской державой, и встретило возражения Редера.
Только в июле ОКВ издало первую директиву, предписывавшую начать предварительную подготовку к высадке в Англии под кодовым названием «Морской лев». На совещании у фюрера 11 июля операция «Морской лев» была только одним из пунктов повестки дня. Редер настаивал на том, чтобы эта операция проводилась только в крайнем случае. Хотя Гитлер согласился с этим, директива № 16, изданная 16 июля, предписывала трем видам вооруженных сил начать серьезную подготовку к операции. Вскоре стало очевидно, что завершить приготовления к 15 августа, как первоначально планировалось, не удастся и что будет невозможно высадить 40 дивизий, как хотело руководство сухопутных войск. После длительных обсуждений армия согласилась уменьшить число дивизий до 13 и ограничить высадку основного десанта участком от Бичи-Хеда до Фолкстона и еще одного – от Селси-Билл до Брайтона. В результате общая ширина высадки составила бы 150 км, тогда как первоначальный план предусматривал высадку между заливом Лайм и мысом Норт-Форленд, на участке приблизительно в 290 км. Но три вида вооруженных сил не достигли полного согласия относительно способа пересечения пролива. В июле люфтваффе с успехом действовали против торгового флота противника, но директивой № 17 от 1 августа их основные усилия были переключены на действия против наземных целей Англии, причем в ходе этой операции люфтваффе выработали собственную форму ведения самостоятельной тотальной воздушной войны.
Флоту пришлось приложить много усилий, чтобы выдержать график сбора каботажных судов и речных барж в назначенных портах между Антверпеном и Гавром. Всего было собрано:
155 транспортов общим водоизмещением 700 тыс. т;
1277 лихтеров и барж, в основном несамоходных;
471 буксирное судно;
1161 мотоботов.
Военно-морской флот начал также строительство крупнокалиберных береговых батарей в Гри-Не. Первая из этих батарей – «Гроссер Курфюрст» – четыре орудия калибра 28 см – была готова к бою уже 1 августа. Затем через шесть недель были введены в строй батарея «Фридрих-Август» (три орудия калибра 30,5 см) и «Зигфрид» (четыре 38-сантиметровых орудия). Однако достичь превосходства на море было невозможно. Успех в норвежской кампании был достигнут без такого превосходства, потому что ее замысел был полностью основан на неожиданных действиях малых групп кораблей, быстро перемещавшихся на больших пространствах открытого моря. В Ла-Манше о такой тактике не могло быть и речи. Здесь противник не только обладал мощными военно-воздушными силами, но и заново перевооружил значительную часть из тех 300 тыс. человек, которым Гитлер позволил уйти из Дюнкерка. Англичане могли стянуть к угрожаемым участкам артиллерию среднего и крупного калибра, а также использовать орудия старых кораблей. Большая часть немецких войск должна была переправляться на несамоходных баржах, не оснащенных аппарелями для высадки десанта на берег. Транспорты должны были вставать на якорь вдали от берега, и для их разгрузки требовалось до 36 часов под ударами неподавленных ВВС противника – время недопустимо долгое. Буксирные караваны сводились в конвои из 33 буксиров с двумя баржами каждый. Скорость их хода не превышала бы 2–3 узла. Скорость приливно-отливных течений в Ла-Манше может достичь 4–5 узлов. Всего этим тихоходным конвоям требовалось преодолеть расстояние от 40 до 50 миль, на что понадобилось бы по крайней мере 15 часов. Охрана флангов перехода была явно недостаточной. Окаймление зоны перехода минными полями не гарантировало бы полной защиты вследствие большого колебания уровня моря из-за высоких приливов. Из боевых кораблей можно было привлечь лишь несколько эсминцев, миноносцев и небольшое количество тральщиков. В случае прорыва кораблей противника к немецким конвоям люфтваффе вряд ли смогли бы уверенно отличить своих от чужих, более того, скорее всего, они бы оказались полностью связаны борьбой с английской авиацией.
Ситуация была бы совсем другой, если сразу после польской кампании руководство ОКВ предусмотрело бы строительство самоходных десантных барж типа десантного парома[23] , применявшегося впоследствии в немецком флоте. Они поднимали примерно 100 т груза и были в состоянии перевезти на палубе три грузовика или легкие бронемашины или соответствующее количество людей. Эти плоскодонные суда могли подходить прямо к берегу и быстро разгружаться с помощью аппарелей. Если бы несколько сотен таких десантных паромов, поддержанные парашютами и аэромобильными частями, были сразу же брошены через пролив после Дюнкерка, они имели бы лучшие шансы на успех, чем планируемые тихоходные конвои с войсками, скорость которых уступала даже парусникам Цезаря, переправлявшим его легионы через этот же пролив 2000 лет назад.
Нет ничего удивительного в том, что после того, как идея высадки была поподробнее изучена в высоких штабах, к ней стали повсеместно относиться скептически. Геринг с самого начала мало интересовался этой проблемой. Однако руководимые им удары по королевским ВВС не дали ожидаемого результата, а когда он приказал люфтваффе сделать главной целью Лондон, потери в сравнении с достигнутыми результатами превысили все разумные пределы. В этом случае на стороне противника были все преимущества: высокоразвитая система связи, сеть радиолокационных станций, которая обеспечивала сплошную зону наблюдения и предохраняла от неожиданных налетов, и мощное истребительное прикрытие. Потери люфтваффе были бы намного меньше, если бы они продолжали удары по плохо вооруженным торговым судам и портам – целям, защитить которые было не просто. К началу сентября англичане смогли организовать контрудар, нанеся бомбовые удары по десантным судам в портах сбора. В итоге были потоплены или повреждены 21 транспорт, 214 барж и 5 буксирных судов, что составляло 10 % флота вторжения. Поэтому во второй половине сентября десантные средства были частично рассредоточены. Повторный их сбор в случае принятия решения о проведении высадки привел бы к новым задержкам с ее началом. 12 октября операция «Морской лев» была окончательно отложена до следующей весны – и это был ее конец. Если бы Гитлер смог обеспечить господство в Ла-Манше – хотя бы на 24 часа, – он мог бы надеяться на успех. Но подобно Наполеону, он никогда не был в состоянии сделать это.
Глава 7
ВОЙНА НА МОРЕ В 1940 ГОДУ
Тем временем противоборствующие флоты отнюдь не сидели без дела. Немецкий флот был целиком занят организацией обороны на недавно оккупированных побережьях и в прибрежных водах. Норвежская береговая линия от пролива Скагеррак до финской границы к востоку от Нордкапа имеет длину 1200 миль, или вдвое больше береговой линии в Балтийском и Северном морях, которую немецкий флот должен был защищать до того. Расстояние до Нарвика составляет примерно две трети указанной величины, и требовалось обеспечить безопасность судоходства, по крайней мере до этого порта, чтобы гарантировать поставки железной руды и других грузов. Побережье от Голландии до границы с Испанией имело примерно такую же длину, хотя здесь специфика прибрежных вод выдвигала иные особенности их защиты.
В Норвегии было мало портов, а ее редкая железнодорожная сеть доходила лишь до района немного севернее Тронхейма. Многочисленные прибрежные острова вдоль большей части морской трассы обеспечивали некоторую защиту судам от атак подводных лодок или легких надводных кораблей противника, но не от ударов с воздуха. Большие глубины почти повсеместно препятствовали постановке мин. Ближайшими базами противника были Шетландские острова в 170 милях от Бергена и Скапа-Флоу в 240 милях от Ставангера. Было совершенно очевидно, что для облегчения проводки конвоев требовалась организация воздушного прикрытия норвежских прибрежных вод, но Геринг имел на этот счет собственное мнение. Не посоветовавшись с флотом, он перебросил почти все авиационные подразделения на Западный фронт, и, когда моряки стали возражать, он с раздражением обвинил их в том, что они вмешиваются в его
