маневр ему удался, но из-за плохой видимости итальянцы не смогли попасть в английские корабли. Атака английских торпедоносцев также оказалась безуспешной, но это лишь подчеркнуло опасность сложившейся для итальянцев ситуации. Истребители авиационного прикрытия, которое Якино должен был получить с Додеканесских островов, все не появлялись, а собственные самолеты-разведчики так и не смогли обнаружить противника, поэтому адмирал решил вернуть свои суда обратно в Таранто. В последующие несколько часов эскадра подверглась ряду ударов с воздуха. Вскоре после 3 часов пополудни в кормовую часть «Витторио Венето» попала торпеда, в результате чего у линкора временно заклинило руль и он принял 4 тыс. т воды. После 15-минутной остановки линкор смог возобновить движение вначале 16-узловым, а позже 19-узловым ходом. Итальянские корабли находились все еще в 420 милях от Таранто. В 17.30 из штаба немецкого авиакорпуса сообщили, что из-за плохой видимости его самолеты не могут действовать к югу от Крита. Итальянские корабли продолжали отражать удары с воздуха, но почти перед наступлением темноты тяжелый крейсер «Пола» был торпедирован и потерял ход. Якино узнал об этом с запозданием, и сразу же направил на помощь «Поле» остальные крейсера дивизии, «Зара» и «Фиме», а также четыре эсминца под командованием контр-адмирала Карло Катаньо. Крейсера шли впереди кильватерной колонны и неожиданно попали под огонь английских линкоров, которым удалось обнаружить «Полу» с помощью радаров. Итальянцы оказались не готовы к бою. Все крейсера и два эсминца были потоплены артогнем англичан, не успев выпустить ни одного снаряда или торпеды. Остальные итальянские корабли вернулись в базу без новых потерь.
Причинами этой серьезной неудачи явились неспособность итало-немецкой авиаразведки обнаружить английскую эскадру ни по пути к месту боя, ни при возвращении, а также отсутствие истребительного прикрытия итальянских кораблей. Адмирал Якино знал, что Супермарина прослушивала его радиокоманды крейсерам и эсминцам повернуть обратно и помочь «Поле», и он предполагал, что эти приказы были одобрены. Из перехваченных английских радиосообщений Супермарина знала, что к вечеру флагман англичан находился на расстоянии 75 миль позади «Витторио Венето», и эта информация была своевременно передана адмиралу Якино. Однако ни на берегу, ни на море итальянское командование не сумело сделать из этого правильные выводы.
Когда немцы предлагали осуществить эту вылазку, они явно переоценили оперативные и тактические возможности итальянского флота и не учли трудности взаимодействия между итальянскими военно-морским флотом и военно-воздушными силами, немецким авиакорпусом и губернатором Додеканера, который имел собственные ВВС. Поход был предпринят в надежде как-то повлиять на положение дел. Он мог быть оправдан только в случае, если противник будет застигнут врасплох, но эта надежда улетучилась, как только итальянские корабли были обнаружены с воздуха. Итальянцы, как правило, не могли отойти от заранее разработанного плана и быстро изменить его или вовсе от него отказаться, если этого требовала ситуация. Не все шло безупречно и у англичан. Их эсминцы были посланы в неверном направлении и не сумели найти поврежденный линкор «Витторио Венето». В целом же они смогли добиться большого успеха без каких-либо потерь.
Генерал Эрвин Роммель, обладавший острым оперативным чутьем, 31 марта 1941 г. перешел в наступление в Северной Африке у Эль-Агейлы. Войска его противника, генерала Арчибальда Уэйвелла, были ослаблены отправкой экспедиционных сил в Грецию. Малочисленные, но высокоподвижные силы Роммеля вели наступление так быстро, что 11 апреля они были под Тобруком, а несколькими днями позже – на египетской границе.
Тем временем стало очевидно, что решение Англии направить в Грецию войска было предпринято недостаточными силами. Англичане были не в состоянии хотя бы замедлить стремительное наступление немцев, которое при мощной поддержке с воздуха было начато 6 апреля в Греции и Югославии. 16 апреля британский военный кабинет решил эвакуировать свои войска из Греции обратно в Северную Африку.
Если море еще раз способствовало спасению англичан, то державам Оси оно принесло первые неудачи в этой непредвиденной двойной операции на Балканах и в Северной Африке [42]. Здесь проявились далеко идущие последствия сражения у мыса Матапан. Парализованный ударом итальянский флот не мог ничего предпринять в отношении противника, у которого были свои немалые трудности. Более того, итальянцы не сумели обеспечить достаточное охранение для своих конвоев, в результате ночью 15 апреля на североафриканской линии снабжения произошла катастрофа.
Конвой из пяти судов, перевозивших боеприпасы, топливо и другие припасы, сопровождаемый тремя итальянскими эсминцами, двигался вдоль восточного побережья Туниса и вынужден был замедлить ход из- за сильного волнения на море. В полдень 15 апреля его обнаружила английская разведка, самолет дважды передал точные данные о движении конвоя. Хотя итальянская служба радиоразведки перехватила и декодировала сообщения об обнаружении конвоя, паралич, охвативший флот, был настолько обширен, что ничего не было сделано, чтобы усилить охранение. Кроме того, погода была слишком плоха для итальянской авиаразведки, а наблюдение за военно-морской базой на Мальте с помощью итальянских эсминцев или торпедных катеров не велось. Конвой продолжал движение вдоль побережья. Вскоре его обнаружили четыре английских эсминца, которые вышли с Мальты тем же вечером. В отчаянном ночном бою англичане сначала пустили на дно корабли эскорта, а затем – все пять судов конвоя. Англичане потеряли один эсминец, получивший два попадания торпедами.
Итальянцы никак не отреагировали на это событие, что подтолкнуло англичан к удару по Триполи – главному порту снабжения Африканского корпуса Роммеля. Черчилль считал наступление Роммеля частью хорошо продуманного плана высшего германского командования, направленного на подрыв позиций Англии на Ближнем Востоке в целом. Он понимал, что любые достижения Африканского корпуса полностью зависели от благополучного обеспечения поставок через Средиземное море, и предложил адмиралу Каннингхэму – командующему британским флотом в Средиземном море – блокировать вход в порт Триполи, заточив там линкор «Бархэм» и легкий крейсер. Эти корабли со всем экипажем должны были войти в порт, артиллерийским огнем нанести там максимально возможные разрушения, и затем их надлежало затопить в самой узкой части судоходного канала.
Как и следовало ожидать, Каннингхэм был категорически против того, чтобы пожертвовать боеспособным линкором в сомнительном предприятии, которое к тому же, скорее всего, подняло бы моральный дух итальянского флота. Он предложил свой план – осуществить обстрел порта линкорами. Адмиралтейство с ним согласилось.
Каннингхэм добился полной внезапности, когда на рассвете 21 апреля он подошел к укрепленному порту во главе эскадры, состоящей из трех линкоров, крейсера и нескольких эсминцев. Триполи находится на расстоянии 850 миль от Александрии и – не считая практически непригодной для использования базы на Мальте – на расстоянии не менее 500 миль от ближайшей базы в заливе Суда, которая к тому времени также уже была под угрозой. В течение почти 45 минут боевые корабли, на расстоянии от 18 до 23 км, бомбардировали итальянские корабли и суда и портовые сооружения в Триполи. Было потоплено одно судно с топливом и боеприпасами, поврежден эсминец и разрушены многие склады и сооружения. Итальянские береговые батареи открыли огонь только через 20 минут, а авиация вообще бездействовала.
Итальянцы не объявили ни местной, ни общей тревоги, и во время двухдневного перехода обратно в Александрию не беспокоили английскую эскадру атаками с воздуха или моря и, очевидно, даже не следили за ее передвижением. Итальянский флот не попытался также помешать и эвакуации англичан из Греции, то есть действовал по «опыту» Дюнкерка.
21 апреля главные силы греческой армии сдались немцам в Эпире; храбрость греков не спасла их от мощной и мобильной немецкой армии. Английские войска вовремя оторвались от противника и торопились к своим кораблям. Когда началось немецкое наступление, единственный крупный порт греков Пирей был практически выведен из строя в результате взрыва транспорта с боеприпасами, в который попала бомба. За несколько дней начиная с 21 апреля немецкая авиация нанесла ряд мощных ударов по греческим портам и вывела из строя 23 судна. В день начала эвакуации – 24 апреля – в Греции находилось еще 50 тыс. из общего числа экспедиционных сил в 62 тыс. человек. В тот день был сбит последний английский истребитель, после чего немцы получили абсолютное господство в воздухе. Они выставили авиационные мины в Пирее и ряде других портов. Но англичане обошлись без них, выбрав удобные участки необорудованного побережья – три в Аттике и три в Пелопоннесе, где они вновь продемонстрировали свое традиционное искусство эвакуации войск морем.
